Агата Кристи - Немезида
— Насколько я помню, потом был судебный процесс, не так ли?
— Совершенно верно. Парня подозревали в убийстве еще пары девушек, но там улики были не очень убедительными, и обвинение было построено только на этом случае. Тут улики были в изобилии… Не говоря уже о прошлом обвиняемого… рукоприкладство, попытка изнасилования… Ладно, ладно, мы знаем, что в наши дни означает обвинение в изнасиловании. Мамаша уговаривает дочь подать заявление об изнасиловании, даже если все сводилось к тому, что дочка уговорила парня прийти к ней в гости — мамы не будет дома, папа уехал в отпуск — и не успокоилась, пока не уложила его с собою в постель. Впрочем, это к делу не относится. Знаете ли, я думаю о том, нет ли какой-то связи между этой историей с Джейн Марпл и Майклом Рейфилом.
— Его вина была установлена, не так ли? Его приговорили к пожизненному заключению?
— Не помню точно… это было так давно… может быть, сделали скидку на «ограниченную вменяемость».
— И эта Верити Хант или Хантер воспитывалась в школе мисс Темпл? Но ведь она, насколько я помню, не была уже школьницей, когда ее убили.
— Разумеется. Ей тогда было лет восемнадцать — девятнадцать. Жила она не то у родственников, не то у друзей своих покойных родителей, хороших людей, у которых, все говорят, она была любимицей. По их отзывам она была «застенчивой, немного робкой девочкой, сторонившейся чужих и не имевшей никаких дружков». Что там могут знать родственники о том, с кем дружит девушка! В таких вопросах это удивительно ловкие создания, а молодой Рейфил был к тому же исключительно привлекательным юношей.
— Не было никаких сомнений в том, что именно он преступник?
— Ни малейших. Во время процесса он наговорил кучу лжи. Защитник поступил бы разумнее, не дав ему говорить. Пара друзей пыталась создать ему алиби, но было доказано, что все они лгали.
— И какое же, в целом, у вас от всего этого впечатление?
— Да никакого. Меня мучает только мысль — не связана ли как-то со всем этим новая смерть.
— Как это?
— Ну, понимаете… обломок скалы скатывается и попадает кому-то прямо в голову… не очень-то это обычно. Мой опыт говорит, что обломки скал не скатываются сами по себе.
Верити
— Верити, — пробормотала мисс Марпл. Элизабет Темпл скончалась накануне вечером, а мисс Марпл сейчас снова сидела в гостиной Олд Хауза. Оставив розовую детскую кофточку, она вязала теперь лиловый шарф — темно-лиловый, словно в знак траура.
Официальное следствие было назначено на одиннадцать часов завтрашнего дня. Был приглашен и священник, чтобы отслужить поминальную службу за душу покойной. Все остальное взяли на себя строго одетые, с унылыми лицами сотрудники похоронного бюро совместно с полицией. Участники экскурсии согласились, что на следствии будут присутствовать все, а большинство решило задержаться и еще немного, чтобы принять участие в поминальной службе.
Мисс Глинн навестила мисс Марпл в «Золотом вепре» и уговорила вернуться в Олд Хауз и побыть там, пока экскурсия не отправится дальше.
— Так вы хоть избавитесь от репортеров, — сказала она.
Экскурсия должна была быть продолжена после богослужения. Первая остановка в расположенном за 35 миль Саут Бидстоне, а дальше все по плану.
Мисс Марпл с благодарностью приняла приглашение. Ей было ясно, что часть участников экскурсии вернется домой, решив не продолжать связанную с тягостными воспоминаниями поездку, часть же не откажется от дальнейшего осмотра достопримечательностей, деньги за который уже уплачены, из-за того, что прискорбный несчастный случай несколько нарушил расписание. Она хорошо понимала и тех и других. Многое будет зависеть, подумала она, от того, чем закончится следствие.
Сейчас мисс Марпл — отдав долг вежливости и побеседовав со своими хозяйками, вязала лиловый шарф и обдумывала, как ей действовать дальше. Кончилось тем, что, продолжая старательно вязать, она обронила одно-единственное слово: «Верити». Это был словно камешек, брошенный в пруд только для того, чтобы посмотреть, что из этого будет — если что-то будет вообще. Означает ли это слово что-то для трех сестер? Может быть, да, может быть, нет. Если они прореагируют, надо будет повторить попытку при встрече с другими участниками экскурсии. Как-никак, это было одно из последних слов Элизабет Темпл. Стало быть, — подумала мисс Марпл, продолжая автоматически вязать, — стало быть: Верити.
Что может вызвать брошенный в пруд камешек? Легкий всплеск? Расходящиеся волны? Или ничего? Будет ли вообще какая-то реакция? Хотя по лицу мисс Марпл нельзя было бы об этом догадаться, но глаза, спрятанные за стеклами очков, пристально следили за каждым движением сестер. Тут у нее был большой опыт: в Сент-Мэри Мид она так же наблюдала за своими соседками в церкви или благотворительном обществе, когда внезапно всплывали какая-нибудь любопытная сплетня или слух.
Миссис Глинн опустила книжку, которую она держала в руках, и удивленно посмотрела на мисс Марпл. Удивление было, собственно говоря, вызвано не самим словом, а тем, кто его произнес.
Клотильда прореагировала совершенно иначе. Она подняла голову и чуть наклонилась вперед, глядя не на мисс Марпл, а через всю комнату — в окно. Сжав кулаки, она сидела неподвижно, а глаза ее медленно наполнялись слезами. Мисс Марпл опустила голову, сделав вид, что увлечена вязаньем, но не упустила ни одной мелочи. Слезы стекали по щекам Клотильды, но она не вынула платка, даже не пошевельнулась. Весь ее вид выражал скорбь, глубоко тронувшую мисс Марпл.
Антея повела себя еще иначе. Она взволнованно, почти радостно воскликнула:
— Верити? Вы сказали: Верити? Вы знали ее? Вот уж не подумала бы! Вы ведь говорите о Верити Хант, не так ли?
— Это имя? — спросила миссис Глинн.
— Подумала я, действительно, об имени, — сказала мисс Марпл, — хотя и не знаю той, о которой вы упомянули. Довольно необычное, на мой взгляд, имя… Верити… «Веритас»… Истина… — задумчиво повторила она, роняя на пол моток лиловой шерсти; потом она чуть растерянно, со смущенным лицом огляделась вокруг, как человек, чувствующий, что совершил промах, но не понимающий, где именно.
— Я… ну… прошу прощения. Я сказала что-то, о чем не следовало говорить? Все это потому, что…
— Нет, что вы, — поспешила успокоить ее миссис Глинн. — Просто… для нас это имя… мы знали ее… короче говоря, оно пробуждает воспоминания.
— Мне оно пришло в голову только потому, — все тем же извиняющимся тоном объяснила мисс Марпл, — что бедная мисс Темпл произнесла это слово. Видите ли, я вчера днем была у нее. Профессор Уонстед взял меня к ней, решив, кажется, что мне, может быть, удастся… как это он выразился… стимулировать ее сознание… помочь ей прийти в себя. Не то, чтобы я была подругой, но в дороге мы сидели рядом и много беседовали. Профессор решил, что будет полезно, если больная увидит рядом с собой знакомое лицо. К сожалению, это не помогло. Я сидела с нею и ждала, — в конце концов, она проговорила несколько слов, но в них не было никакого смысла. Только когда мне уже совсем пора было уходить, она открыла глаза и посмотрела на меня… возможно, она с кем-то меня спутала… тут она и произнесла это слово: «Верити»! Естественно, оно запало мне в память, тем более, что вечером бедняжка уже умерла. Должно быть, она хотела сказать о ком-то или о чем-то, сильно волновавшем ее. Но, разумеется, это могло означать и просто «Истина», не так ли?
Мисс Марпл обвела взглядом всех трех сестер.
— Так звали девушку, которую мы хорошо знали, — сказала миссис Глинн, — поэтому мы так и поразились, услышав ее имя.
— Тем более, что она умерла такой страшной смертью, — сказала Антея.
— Антея! — перебила ее Клотильда. — Нет никакой надобности вдаваться в эти подробности.
— Но ведь они и так всем тут известны, — ответила Антея и повернулась к мисс Марпл. — Мне казалось, вам все это должно быть известно — вы ведь знали мистера Рейфила, так ведь? Конечно, знали, раз он написал нам о вас. Я думала, он наверняка… рассказал вам обо всем.
— Искренне сожалею и не сердитесь, пожалуйста, но я не совсем понимаю, о чем вы говорите, — сказала мисс Марпл.
— Ее труп нашли в зарослях, — сообщила Антея. Если Антея начала, ее уже не остановишь, подумала мисс Марпл. Заметила она и то, что болтовня Антеи раздражает Клотильду. Вытерев слезы, Клотильда выпрямилась и сидела прямая, как свеча, с глубокой болью в глазах.
— Мы очень любили Верити, — проговорила, наконец, Клотильда. — Она долго жила у нас и была мне так дорога…
— Она тоже очень тебя любила, — заметила Лавиния.
— Ее родители были моими близкими друзьями, — продолжала Клотильда. — Погибли при авиационной катастрофе.
— Девочка училась в Фелоуфилде, — добавила Лавиния. — Поэтому, наверное, мисс Темпл и вспомнилось ее имя.
— О, понимаю, — сказала мисс Марпл. — Стало быть, мисс Темпл была директрисой этой школы? О Фелоуфилде я, разумеется, немало слыхала. Прекрасное учебное заведение.
