Пьер Гамарра - Убийце — Гонкуровская премия
Вот что набросал Жозэ в своей записной книжке:
1. О Фризу.
У Фризу было обнаружено четырнадцать золотых монет Латинского союза.
Такая же монета была найдена рядом с трупом.
На Фризу была зелёная накидка, похожая на накидку Гастона Симони, члена Гонкуровской академии.
Фризу притащили на место преступления. Жаль, что он не может говорить.
Глухонемого Фризу привели в дом, где был убит Гюстав Мюэ?!?!
Фризу, совершенно очевидно, неспособен ничего объяснить. Он даже не может ответить да или нет, то есть кивнуть или покачать головой. Очень досадно.
В доме убитого Фризу повторил то, что сделал в первый вечер. Он расстелил накидку на полу и разложил на ней золотые монеты. На его взгляд, получается очень красиво.
Где он расстелил накидку? На том месте, где был труп?
2. О Бари.
Бари — главный редактор П.-Н..
Бари — поэт.
Бари любит природу и покой.
Б. родился в Муассаке.
Он хранит свои стихи в Муассаке.
Одно стихотворение Б. было найдено на кухне убитого.
Это страница 87. Волшебство молчания.
Страница была вырвана (недавно?) из сборника Стихи.
3. О Дубуа.
Является ли Дубуа убийцей?
Каковы побудительные причины?
Смелое предположение: преступник умышленно навлекает на себя подозрения, оставляет улики именно для того, чтобы не заподозрили его, чтобы сказали: Нет, это исключено. (Небывалое в уголовной практике!) 4. Не стоит огорчаться. Обратить внимание на самые обычные вещи. Из-за деревьев леса не видно. Не торопиться. Все проверить и только тогда идти дальше.
Глава 9.
УЧИТЕЛЬ БРОДИТ СРЕДИ НОЧИ
Да отступит оружие перед тогой.
ЦицеронДождь внезапно прекратился. Налетевший с севера ветер высушивал грязные мостовые, лужи, крыши.
На чистом, удивительно бледном небе замигали звёздочки. Приближалось время заморозков. Скоро с виноградных кустов упадут последние красные листья.
Съёжившиеся и потрескавшиеся от ночных заморозков, они наполнят канавы в виноградниках, а голые поля наденут свой серо-бурый зимний наряд.
В тот вечер Жозэ сидел у себя в номере. Только что кончился ужин, прошедший, как всегда, почти в полном молчании. Учитель ел, уткнувшись в свою тарелку, и не проронил ни слова. Хозяйка бесшумно сновала из кухни в столовую и обратно.
Посетителей было мало. Холод разогнал людей по домам. Жозэ был рад, что выбрал эту второразрядную гостиницу, хотя здешняя кухня, как он теперь узнал, пользовалась весьма неважной репутацией. Собратья по перу остановились в более привлекательных отелях, расположенных поблизости от почты и полиции.
В гостинице Розовая гроздь для Жозэ было два преимущества: он был ограждён от докучливых коллег, и, кроме того, улица Кабретт находилась рядом, а Жозэ любил вжиться в обстановку; он старался не упустить ни одной мелочи, связанной с делом, которым он занимался. Здесь он имел возможность в любой час дня и ночи пойти на место преступления.
Репортёр сидел на кровати, накинув на плечи плащ; гостиница не отапливалась — хозяин просил его извинить, завтра он привезёт дрова и в камине будет пылать яркое пламя, но сейчас у него дров мало, совсем мало, и они нужны для кухни…
Завтра… Завтра, — размышлял Жозэ, — меня наверняка здесь не будет. Ему не терпелось вернуться в Париж и посмотреть, как развёртываются события там.
Пока что было исписано много бумаги — репортёры и хроникёры упивались этим делом. Говорили, что министр юстиции выразил желание познакомиться с произведением Дубуа. Какая-то вечерняя газета даже объявила, что будет печатать роман Молчание Гарпократа. Но жюри Гонкуровской премии после нескольких заседаний вынесло решение передать все экземпляры рукописи нотариусу.
Официальное сообщение гласило: Во избежание возможных злоупотреблений с корыстными целями — — наживы и рекламы, а также ввиду того, что здесь задеты честь и достоинство французской литературы… Что же касается следствия, то оно не продвинулось ни на шаг. Газеты, конечно, поспешили раструбить об аресте Фризу, о том, что у него обнаружили четырнадцать золотых монет. Сумма невелика — всего около шестидесяти тысяч франков. Но убийца ли Фризу? Способен ли он пользоваться револьвером? Все терялись в догадках, так как глухонемой старик ничего не мог сказать. Журналисты злорадно подчёркивали, что, как это ни странно, но даже их коллега, всецело занявшийся этой драмой, не в состоянии её разгадать.
Некоторые парижские газеты не преминули сопоставить тот факт, что и у Фризу и у поэта, члена жюри, Гастона Симони, одинаковые зеленые накидки. Симони осаждали репортёры, засыпая его нескромными вопросами, касающимися его гардероба. Симони сперва злился, но потом все же ответил, что у него всего две накидки из зеленого сукна и накидка, обнаруженная в Муассаке, ему не принадлежит.
Одна загадка особенно мучила Жозэ: как попали в печку букиниста стихи, вырванные из тетради Бари? Репортёру удалось убедить следователя Рамонду, что этот факт не имеет большого значения и, во всяком случае, пока лучше его не предавать широкой огласке. Трудно было сказать, умышленно ли сунули листок в золу и потом забыли его вынуть или же он туда попал случайно.
На покрытой пылью мебели в квартирке букиниста были обнаружены и сфотографированы отпечатки пальцев. Но их оставил человек в перчатках. Да, убийца принял все меры предосторожности. Нашли также следы ног. На грязном потрёпанном коврике перед кроватью был примят ворс, и следы там выделялись особенно чётко. Но они были оставлены женскими туфлями тридцать седьмого размера.
Такой же след оказался на одном из комодов. Там же, на комоде, и в лавчонке за прилавком были обнаружены следы мужской обуви сорок второго размера. По мнению комиссара — он первый и увидел эти следы, — убийца или убийцы взобрались на комод, чтобы осмотреть висевшие на стене полки, на которых стояли поломанные безделушки и валялась пыльная макулатура.
Вот эти следы да ещё золотые монеты и сам Фризу были единственным достижением следствия. Может быть, в это дело замешана женщина? А почему бы и нет? — размышлял Жозэ.
Этот запутанный клубок разных обстоятельств носит чисто женский характер. Жозэ вспомнил хохот в телефонную трубку. Это мог быть и женский голос. Да и вообще все вместе — желание поиздеваться, бросить вызов, все усложнить, запутать…
Жозэ покачал головой. Одни лишь предположения, туманные догадки, не обоснованные никакими вескими доводами. Надо отсеять все, что сбивает с правильного пути, и заняться только самыми простыми и бесспорными уликами.
