Томас Ханшеу - Человек с тысячью лиц
— Но ты не мог встретить меня там! — с негодованием возразила девушка. — В самом деле, без всяких шуток!
— Шутки? Ты думаешь, я стал бы шутить по такому поводу? Шутить тем, что угрожает жизни моей возлюбленной? Во имя небес, Кэтрин, перестань нести чепуху. Ты же знаешь, что я встретил тебя там! Ты знаешь, как я был удивлен, когда увидел тебя у ворот! В этот самый момент, как ты меня увидела, я обратился к тебе: «Ради бога, Кэти, скажи, как ты тут оказалась?» А ты ущипнула меня за рукав и, словно во сне, пробормотала: «Заходи… заходи… Дорогой мой, я покажу тебе кое-что, что откроет нам дорогу назад в счастливый мир!» Почему ты притворяешься, что тебя там не было? Это просто смешно.
— Рада, что ты дал всему этому столь безобидное название… — холодно ответила девушка. — Хотя должна сказать: все это — жестокое и злое вранье. Как тебе в голову пришло сочинить такую ерунду? Боже мой! Что случилось с тобой, Джеф? Может, ты просто спятил?.. Хотя тогда ты не стал бы приходить сюда и выдвигать против меня такие отвратительные обвинения. Ты же отлично понимаешь, что во всей этой истории нет ни слова правды!
— Ради бога, Кэтрин, не надо делать из меня полного идиота! Почему ты играешь эту странную роль? В чем причина? Я не сошел с ума и отлично помню все, что видел и слышал! Ты можешь не бояться и открыться мне…
— Мне скрывать нечего… Я говорю правду! — горячо возразила девушка. — Если бы даже я стояла на пороге могилы, я все равно повторила бы то же самое: меня не было в особняке Глира вчера вечером. Из поместья Клаверингов я отправилась прямиком в усадьбу генерала Рейнора и не выходила из комнаты до сегодняшнего утра. Со мной вместе вернулась Алиса Лорн. Она может подтвердить мои слова.
«Да, Алиса Лорн без всякого сомнения подтвердила бы, что все так и есть, — подумал инспектор Клик. — Она так уже один раз и сделала. Однако еще она сказала, будто ей показалось, что кто-то открыл дверь спальни леди Кэтрин и кто-то украл кое-что. Кроме того, имелись и другие улики: браслет с флаконом, полным фиалкового масла. И с этим нужно считаться. Гм-м-м… А может ли быть так, что Джеф Клаверинг говорит правду, а леди Кэтрин, напротив, лжет? Конечно, тогда…» Однако здесь инспектору Клику вновь пришлось прервать свои пространные рассуждения, так как беседа влюбленных возобновилась, а он не хотел пропустить ни единого слова.
— Мне все равно, что там будет говорить Алиса Лорн или еще кто-то. Я уверен в своих словах, — вызывающе бросил молодой Клаверинг. — Ты не сможешь убедить меня в том, что я не видел то, чему был свидетелем. Ты не сможешь заставить меня в это поверить. Попробуй рассуждать логически.
— Как я могу, когда ты не веришь мне и обвиняешь меня бог знает в чем? Чуть ли не в убийстве…
— Де Лувизана?
— Да. Ты сам это сказал!
— Ерунда!
— Ты сам сказал, — повторила Кэтрин, словно не расслышав его восклицания. — И если ты не веришь живому человеку, то должен поверить мертвому. Дядя Рейнор и Гарри этим утром заявили: найдено тело графа де Лувизана. Но оно не лежало на земле, а было прибито к стене. А теперь ты утверждаешь, что видел меня в том доме и там больше никого не было… Но как я могла поднять и прибить к стене труп мужчины, весившего больше ста килограммов?
— Да, девушке такое не по силам, — едва шевеля губами, согласился инспектор Клик.
— Но тебе мог кто-нибудь помочь. Кто-то, кто мог уйти, прежде чем я там появился, — ответил Джеф.
«То есть в деле замешан еще один мужчина, — должен был признаться самому себе инспектор Клик. — Однако гораздо интереснее понять, кто из этой пары врет. Они оба не могут говорить правду. По крайней мере, не могут, если… О боже! Гм-м-м… Может быть и так. Весьма вероятно… Похоже, тут все намного запутаннее, джентльмены… намного запутаннее…» Потом на его лице появилась странная улыбка. Казалось, инспектор раскрыл для себя некую тайну, смысл которой был понятен только ему одному.
Однако, судя по всему, последнее замечание молодого Клаверинга обидело девушку больше всего, потому что, когда она снова заговорила, могло показаться, что ее голос вот-вот вновь сорвется на рыдания.
— Это еще одно омерзительное обвинение! — воскликнула она. — Самое омерзительное из всего, что ты мне тут наговорил! Теперь я уверена, что ты придумал все это заранее и приготовился подкрепить свои слова самыми отвратительными оскорблениями!
— Оскорблениями?! Какие забавные вещи порой выясняются, и совершенно случайно! — ответил молодой человек дрожащим от гнева голосом. — Вероятно, я «оскорбил» тебя, когда сказал, что готов бороться за тебя и пойду до конца… что я никому не скажу то, что мне известно.
— Ничего ты не знаешь… Потому что ничего такого не было! Не было! Вчера вечером меня не было в том доме, а следовательно, мы не могли там встретиться!
— Тогда и меня там не было, — нетерпеливо фыркнул Джеф. — В любом случае какое все это имеет значение? Однако если тебя припрут к стенке, можешь сказать, что это я его убил. Только не надо говорить, что я тебя «оскорбляю», когда я пришел сюда лишь для того, чтобы сказать, как я тебя люблю. Ради тебя я готов сразиться со всем миром! Вернись в мои объятия и ни о чем не волнуйся. Больше тебе не нужно никого и ничего бояться. Что бы ни случилось, они не тронут тебя! Они и пальцем не смогут пошевелить, чтобы хоть как-то навредить тебе, и пусть Бог поможет тому, кто посмеет сделать нечто подобное. Ни один мужчина не перестанет любить женщину, если она сделает что-то для того, чтобы быть рядом с этим мужчиной. Нет, он не отступит! А я… я так тебя люблю… Мне кажется, мое чувство стало еще сильнее. И мне не важно, пусть твои руки будут испачканы кровью сотен людей. Ты — девушка, которую я люблю; девушка, на которой я хочу жениться; девушка, за которую я готов бороться, пока дышу!
— Жениться… жениться? — Голос леди Кэтрин прозвучал подобно удару хлыста. — И ты думаешь, что я теперь выйду за тебя замуж? После того, как ты обвинил меня в таком страшном преступлении? Ты и в самом деле думаешь, что это была я? Ты так считаешь?.. Да я никогда не выйду замуж за вас, Джеф Клаверинг, пусть даже мне отрежут правую руку. Вы оклеветали меня… солгали мне…
— Кэти, дорогая…
— Нет… попрошу вас! Если вы еще раз тронете меня, я упаду в обморок! Стойте, где стоите! Позвольте мне пройти. Пожалуйста… Я сказала «пожалуйста!». Я готова многое вытерпеть, но такое… Тем более от вас!.. Вы!.. У вас в мыслях даже не должно было быть ничего подобного! И вам должно быть стыдно!.. Очень стыдно!
Молодой Клаверинг отскочил в сторону так, словно кто-то двинул ему со всего размаха. Лицо его в один миг стало багровым, а потом кровь резко отхлынула, и он стал белым, словно смерть.
