Эркюль пуаро (сборник) (СИ) - Кристи Агата

Брови мосье Пуаро медленно поползли на лоб, пока чуть не коснулись волос.

– И кто такой, – вопросил он в пространство, – этот самый Шевеникс-Гор?

Сыщик подошел к книжному шкафу и вытащил большой толстый том. Он довольно быстро нашел интересующую его справку.

Пуаро слегка неодобрительно покачал головой. Пару минут он размышлял, затем подошел к маленькому столику, выдвинул ящик и достал оттуда стопку карточек.

Его лицо прояснилось.

– A la bonne heure! [30] Это дело как раз для меня! Он наверняка будет там.

Герцогиня приветствовала сыщика чрезвычайно льстиво.

– Значит, вы все-таки сумели приехать, мосье Пуаро! Это замечательно!

– Замечательно, что мне повезло оказаться здесь, мадам, – пробормотал, кланяясь, Пуаро.

Он увильнул от нескольких важных и блестящих персон – знаменитого дипломата, не менее знаменитой актрисы и известного пэра-спортсмена – и наконец обнаружил того, кого искал, – вечного гостя из категории «среди прочих присутствующих», мистера Саттертвейта.

Мистер Саттертвейт дружелюбно что-то прощебетал.

– Наша дорогая герцогиня... мне всегда доставляют большое удовольствие ее приемы... Такая личность, если вы понимаете, о чем я. Я часто виделся с ней на Корсике несколько лет назад...

Разговор мистера Саттертвейта, как всегда, был без меры приправлен упоминаниями о титулованных знакомых. Возможно, что иногда ему бывало приятно и общество каких-нибудь господ Джонса, Брауна или Робинсона, но он о таких фактах не упоминал. Однако назвать мистера Саттертвейта просто снобом и поставить на этом точку было бы несправедливо. Он был внимательным наблюдателем человеческой натуры, и если говорят правду, что наблюдатель лучше всех понимает в игре, то мистер Саттертвейт знал очень много.

– Понимаете, мой дорогой друг, я сто лет вас не видел. Я всегда ощущал себя в привилегированном положении, наблюдая, как вы работали над делом в «Вороньем гнезде» прямо у меня на глазах. С тех пор я чувствовал себя, как говорится, посвященным... Кстати, я только на прошлой неделе виделся с леди Мэри. Очаровательное создание – вся цветочный аромат и лаванда!

Коснувшись мимоходом пары скандалов, бывших в данный момент у всех на слуху – неосторожное поведение дочери одного графа и плачевное поведение некоего виконта, – Пуаро сумел наконец ввернуть имя Шевеникс-Гора.

Мистер Саттертвейт ответил немедленно:

– О, это настоящий характер, если хотите! Его прозывают «последним баронетом».

– Pardon, я не совсем понимаю.

Мистер Саттертвейт милостиво отнесся к непониманию иностранца.

– Это шутка, понимаете, шутка. Конечно же, он не является последним баронетом в Англии – но он представитель конца их эпохи. Злой лысый баронет, чокнутый безалаберный, столь популярный в романах прошлого века, – человек, который заключает невероятные пари и всегда их выигрывает.

Он принялся более подробно излагать, что имелось в виду. В молодые годы Жерваз Шевеникс-Гор обошел вокруг света на паруснике. Он побывал в полярной экспедиции. Он вызвал на дуэль гонщика. Он на спор въехал на своей любимой кобыле по лестнице герцогского дома. Он однажды выскочил из ложи на сцену и унес известную актрису прямо посреди спектакля.

И таким анекдотам о нем не было числа.

– Это старинная семья, – продолжал мистер Саттертвейт. – Сэр Гай де Шевеникс был участником Первого крестового похода. Теперь, увы, род, видимо, приходит к своему концу. Старина Жерваз – последний Шевеникс-Гор.

– Его состояние... он разорился?

– Вовсе нет. Жерваз сказочно богат. Он владеет ценной семейной недвижимостью – угленосными залежами, – и к тому же он еще в молодости заявил права на какие-то там горные разработки не то в Перу, не то в Южной Африке, где и сколотил состояние. Замечательный человек. За что ни берется – все ему удается.

– Сейчас он, конечно, уже в годах?

– Да, бедный старина Жерваз. – Мистер Саттертвейт вздохнул и покачал головой. – Большинство сказали бы – совсем из ума выжил. В чем-то они правы. Он сумасшедший – то есть не душевнобольной или бредит наяву, просто не такой, как все. Он всегда был очень большим оригиналом.

– А с годами оригинальность становится эксцентричностью? – предположил Пуаро.

– Очень верно. Именно так и случилось с бедным старым Жервазом.

– Возможно, у него непомерное самомнение?

– Абсолютно точно. Мне кажется, что в мыслях Жерваза весь мир делится на две половины – Шевеникс-Горы и все остальные.

– Преувеличенное ощущение принадлежности к роду!

– Да. Эти Шевеникс-Горы все надменны как черти – сами себе закон. В Жервазе, последнем в роду, это проявилось очень сильно. Он... ну, понимаете, если его послушать, так он прямо Господь Всемогущий!

Пуаро медленно задумчиво кивнул:

– Да, могу себе представить... Понимаете, я получил от него письмо. Необычное письмо. Это не просьба – это приказ!

– Королевский приказ, – хмыкнул мистер Саттертвейт.

– Вот именно. Этому сэру Жервазу даже не пришло в голову, что я, Эркюль Пуаро, человек важный, что у меня полно дел! И вряд ли я все брошу и побегу к нему, как собака, как ничтожество, обрадовавшееся поручению!

Мистер Саттертвейт прикусил губу, пытаясь сдержать улыбку. Ему пришло в голову, что в вопросе самомнения Эркюль Пуаро стоит Жерваза Шевеникс-Гора.

Он пробормотал:

– И, конечно, вызов был срочный?

– Нет! – Пуаро патетически воздел руки. – Я должен быть в его распоряжении, и всё, если я ему потребуюсь! Enfin, je vous demande! [31]

Снова он красноречиво воздел руки, куда яснее, чем словами, выражая степень крайней ярости.

– Как я понимаю, – сказал мистер Саттертвейт, – вы отказались?

– У меня еще не было возможности, – медленно проговорил Пуаро.

– Но вы откажетесь?

На лице маленького человечка возникло новое выражение. Его брови растерянно сошлись. Он сказал:

– Как бы сказать? Отказаться – это было первым моим побуждением. Но я не знаю... Есть, в конце концов, такая вещь, как чутье. И я чую что-то...

Мистер Саттертвейт воспринял последнее заявление без малейшего удивления.

– О? – сказал он. – Это интересно...

– Мне кажется, – продолжал Эркюль Пуаро, – что описанный вами человек должен быть очень уязвим...

– Уязвим? – удивился мистер Саттертвейт. Это определение никак не подходило Жервазу Шевеникс-Гору. Но мистер Саттертвейт был человеком проницательным и наблюдательным. Он медленно проговорил: – Кажется, я вас понимаю.

– Такие люди облачены в доспех – и какой доспех! Доспех крестоносца и в сравнение с ним не идет – это броня надменности, гордыни, полного самоутверждения. Эта броня в какой-то мере является защитой от стрел, каждодневных стрел жизни, которые отскакивают от нее. Но в этом есть и опасность – порой человек в такой броне может даже не заметить, что на него нападают. Он не сразу увидит, не сразу услышит – и еще позже почувствует.

Пуаро помолчал, затем спросил, меняя тему:

– Из кого состоит семья сэра Жерваза?

– Так... Его жена Ванда. Она из Арбетнотов – очень красивая была девушка. И до сих пор красива, уже как женщина. Она ужасно забывчива. Очень предана Жервазу. Склонна к оккультизму, как мне кажется. Носит всякие амулеты, скарабеев и утверждает, что она – реинкарнация какой-то там египетской царицы... Затем Рут – их приемная дочь; своих детей у них нет. Очень привлекательная, современная девушка. Вот и вся семья. За исключением, конечно, Хьюго Трента. Это племянник Жерваза. Памела Шевеникс-Гор вышла замуж за Реджи Трента, и Хьюго – их единственный сын. Он сирота. Конечно, он может унаследовать титул, но мне кажется, что в конце концов он заполучит и деньги Жерваза. Симпатичный парень, служит в конной гвардии.