Агата Кристи - Каникулы в Лимстоке
– То, с чем нам здесь приходится иметь дело, – не суеверие, а факт, – сказала миссис Дан-Кэлтроп.
– И весьма неприятный факт, – добавил я.
– Совершенно верно, мистер Бартон, – подтвердила мисс Марпл. – Но вот вы– извините меня, если я чересчур конкретна, – вы здесь чужак, и вы знаете мир и разные стороны жизни. Мне кажется, вы должны быть в состоянии найти решение этой неприятной проблемы.
Я улыбнулся:
– Наилучшее решение я нашел во сне. Во сне все прекрасно улеглось и совпало. К сожалению, когда я проснулся, все это оказалось чепухой.
– Как интересно! – воскликнула мисс Марпл. – Расскажите мне, как вы додумались до этой чепухи.
– О, все началось с глупой фразы: «Нет дыма без огня». Это все повторяли без конца. А потом я спутал это с военным временем. Дымовая завеса, клочок бумаги, записка у телефона… Нет, это был другой сон.
– А что это был за сон?
Старая леди спрашивала настолько нетерпеливо, что я ощутил уверенность в том, что она тайно читает «Книгу снов Наполеона», бывшую, помнится, величайшей жизненной опорой моей старой няньки.
– О, там была Элси Холланд – гувернантка Симмингтонов, вы знаете, – и она собиралась замуж за доктора Гриффитса, а викарий читал службу на латыни («Весьма недурно», – прошептала миссис Дан-Кэлтроп своему супругу), а потом миссис Дан-Кэлтроп встала и запретила оглашать предстоящее бракосочетание, заявив, что все это должно быть прекращено. Но эта часть, – добавил я с улыбкой, – была реальностью. Я проснулся и обнаружил вас стоящею передо мной именно с этими словами.
– И я была совершенно права, – сказала миссис Дан-Кэлтроп. – И я очень мягко выразилась, рада заметить.
– Но где появляется записка у телефона? – спросила мисс Марпл, вздернув брови.
– Боюсь, тут я сглупил. Это не было во сне. Это было как раз перед ним. Я проходил через холл и заметил, что Джоанна оставила записку насчет того, что отвечать, если позвонит один человек.
Мисс Марпл наклонилась вперед. На ее щеках вспыхнул румянец.
– Не подумаете ли вы, что я чересчур назойлива и чересчур бесцеремонна, если я спрошу вас, что говорилось в этой записке?
Джоанну, напротив, это сильно развлекло.
– О, я не помню, – заверила она старую леди. – Я сама ничего не могу сказать, но, может быть, Джерри?.. Должно быть, что-то совершенно заурядное.
Я торжественно повторил текст записки, насколько мог его вспомнить, и получил огромное удовольствие от того, с каким вниманием выслушала меня старая леди.
Я боялся, что текст разочарует ее, но, возможно, у нее возникла какая-то сентиментальная мысль о любовной истории, поскольку она кивала, и улыбалась, и выглядела довольной.
– Понятно, – сказала она. – Я так и думала, что там было нечто в этом роде.
Миссис Дан-Кэлтроп живо спросила:
– В каком роде, Джейн?
– Что-то совсем заурядное, – пояснила мисс Марпл.
Она задумчиво смотрела на меня мгновение-другое, а потом неожиданно сказала:
– Я вижу, вы очень умный молодой человек, но вам не хватает уверенности в себе. Вы должны быть более уверенным!
Джоанна громко присвистнула.
– Ради бога, не пробуждайте в нем подобных чувств! Он вполне доволен собой и так.
– Потише, Джоанна, – сказал я. – Мисс Марпл меня понимает.
Мисс Марпл вновь принялась за свое вязанье.
– Знаете, – задумчиво заметила она, – совершение удачного убийства должно быть сродни успешному выполнению фокуса.
– Ловкость рук, обманывающая глаз?
– Не только это. Вы должны заставить людей смотреть не на ту вещь и не на то место – это называется «направить по ложному пути», насколько я знаю.
– Ну, – сказал я, – тогда, кажется, все ищут нашего лунатика не там, где надо.
– Я бы и сама ошиблась, – сказала мисс Марпл, – отыскивая кого-то весьма здравомыслящего.
– Да, – задумчиво проговорил я, – как раз это и сказал Нэш. Я помню, он особо подчеркивал добропорядочность убийцы.
– Да, – согласилась мисс Марпл. – Это очень важно.
С этим, кажется, были согласны все.
Я обратился к миссис Дан-Кэлтроп.
– Нэш думает, – сказал я, – что должны быть еще анонимные письма. А ваше мнение?
– Это возможно, я полагаю, – медленно произнесла она.
– Если в полиции так думают, так и будет, не сомневайтесь, – сказала мисс Марпл.
Я упорно продолжал приставать к миссис Дан-Кэлтроп:
– Вы все еще жалеете этого сочинителя?
Она порозовела:
– Почему бы и нет?
– Я не думаю, что могу с вами согласиться, дорогая, – сказала мисс Марпл. – Не в этом случае.
Я горячо заявил:
– Письма довели женщину до самоубийства, они были причиной огромной беды!
– Вы получали такие письма, мисс Бартон? – спросила мисс Марпл Джоанну.
Джоанна прожурчала:
– О да! Там говорились совершенно жуткие вещи!
– Я уверена, – сказала мисс Марпл, – что молодые и очаровательные леди в первую очередь должны были привлечь внимание сочинителя.
– Как раз поэтому я и думаю: очень странно, что Элси Холланд не получила такого письма, – сказал я.
– Позвольте, – сказала мисс Марпл, – это гувернантка Симмингтонов – из тех, кто приснился вам, мистер Бартон?
– Да.
– Может, она и получила письмо, да не хочет признаваться, – предположила Джоанна.
– Нет, – сказал я. – Я ей верю. И Нэш тоже.
– Боже мой! – воскликнула мисс Марпл. – Тогда это очень интересно! Это самое интересное из всего, что я услышала!
Когда мы шли домой, Джоанна сказала, что я не должен был повторять слова Нэша о том, что письма будут приходить еще.
– Почему?
– Потому что миссис Дан-Кэлтроп может оказаться Этим Человеком.
– Ну ты же сама в это не веришь!
– Я не уверена. Она странная женщина.
И мы вновь принялись перебирать возможные варианты.
Двумя днями позже я возвращался в автомобиле из Эксамптона. Там я поужинал и потом отправился назад; к тому времени, как я доехал до Лимстока, почти стемнело.
Что-то не ладилось в автомобильных фарах, и, немного помедлив, пытаясь включать и выключать их, я вышел из машины, чтобы взглянуть, не могу ли я что-то исправить. Потратив какое-то время на эту возню, я все-таки ухитрился в конце концов заставить их работать.
Дорога была пустынна. Никто в Лимстоке не выходит из дома после наступления темноты. Первые дома были прямо передо мной, и среди них безобразно торчало здание Женского института. Оно смутно вырисовывалось в слабом свете звезд, и что-то побудило меня подойти и взглянуть на него. Не знаю, возможно, я уловил мельком неясное движение, словно бы какая-то фигура проскользнула в калитку; если так, то движение это было настолько неопределенно, что не отложилось в моем сознании, однако я внезапно ощутил нечто вроде непреодолимого любопытства к этому месту.
Калитка была слегка приоткрыта; я распахнул ее и пошел во двор. Короткая тропинка и четыре ступеньки вели к двери.
Я постоял мгновение в нерешительности. В самом деле, зачем я здесь? Я не знал; но тут внезапно, совсем рядом, я услышал шелест. Как от шелкового дамского платья.
Я резко повернулся и обогнул угол здания, направляясь туда, откуда донесся звук.
Я никого не увидел. Я пошел дальше и обогнул следующий угол. Теперь я был позади дома. И вдруг, в двух футах от себя, я увидел открытое окно.
Я подкрался к нему и прислушался. Я ничего не услышал, но то ли почувствовал, то ли угадал, что внутри кто-то есть.
Моя спина еще не окрепла настолько, чтобы заниматься акробатикой, но я ухитрился подтянуться и перевалиться через подоконник. К сожалению, я изрядно нашумел.
Я постоял внутри, у окна, вслушиваясь. Потом шагнул, вытянув перед собой руки. И тут же услышал слабый звук впереди, справа.
В кармане у меня был фонарик, и я включил его.
Мгновенно прозвучал низкий, отчетливый голос:
– Уберите это!
Я тут же повиновался, поскольку мне и секунды не понадобилось, чтобы узнать лейтенанта Нэша.
Он взял меня за руку и провел через дверь в коридор. Здесь, где не было окон и никто снаружи не мог заметить наше присутствие, он включил свет и посмотрел на меня скорее печально, нежели сердито.
– Вы могли получить по голове в ту минуту, мистер Бартон.
– Простите, – сказал я виноватым тоном, – но у меня возникло подозрение, что здесь что-то неладно.
– Возможно. Вы что-то видели?
Я колебался.
– Я не уверен, – сказал я наконец. – У меня было смутное ощущение, что я видел кого-то, крадущегося к калитке, но я не могу сказать, что я действительно видел кого-то. Потом я услышал шорох за углом, с этой стороны здания.
Нэш кивнул.
– Все верно. Кто-то прошел вокруг дома перед вами. Он – или она – остановился возле окна, потом быстро ушел. Вас услышал, я полагаю.
Я еще раз извинился.
– А вы здесь с какой целью? – спросил я.
Нэш ответил:
– Я основываюсь на мысли, что сочинитель анонимок не может прекратить писать эти письма. Она знает, что это опасно, но будет продолжать. Это вроде жажды пьяницы или наркомана.
