Стелла Чиркова - Счастье жить
Еще через день Дима пришел и весь вечер опять пытался поговорить с Иветтой, но больше ничего в счет не подкладывал.
Потом снова были цветы — каждый день роскошные букеты из белых роз.
Напарницы стали выспрашивать у Иветты, что у нее объявился за таинственный поклонник, богатый ли он, есть ли у него «мерседес», и уверять, что в любом случае Иветте повезло и нельзя упускать свое счастье.
В результате Дима от кого-то узнал адрес и в выходной под вечер пришел с двумя букетами, вручил один Марии Викторовне, а другой Иветте — и попросил ее «оказать честь сходить с ним в ресторан». Девушка идти не хотела, но Мария Викторовна ее уговорила.
— В конце концов, цветы чудесные, — прошептала она Иветте на ушко, — сделай мальчику приятное.
Иветта последний раз была в ресторане, когда устраивала праздник для Марии Викторовны. Неожиданно ей понравилось. Она с удовольствием пила через трубочку коктейль и согласилась танцевать с Димой. А потом он неожиданно сказал:
— Иветта, я хочу сделать вам предложение.
— Сделайте, — охотно согласилась Иветта, заранее решив, что прогуляться согласится, а на следующее свидание — нет.
— Я прошу вас стать моей женой.
Если Иветта не упала со стула, то только потому, что стулья в «Рите» были очень прочными, устойчивыми, с высокими спинками. Девушка подумала, что ослышалась.
— Простите, что?
— Я прошу вас стать моей женой.
— Это шутка, да?
— Нет, это совершенно не шутка. Я купил бы кольцо, чтобы сделать предложение, как положено, но не знаю вашего размера и не нашел способа узнать.
— Но мы с вами едва знакомы!
— Не имеет значения. Бывает, что люди женятся после первой же встречи и живут вместе до бриллиантовой свадьбы, а бывает, что присматриваются друг к другу по десять лет, встречаются, общаются — и разводятся через год-другой.
— Дима, я не могу принять ваше предложение.
— Потому что не любите меня?
— Да.
— Вы полюбите меня со временем, я сделаю для этого все.
— Я не хочу вас обидеть, но должна ответить «нет». Я не хочу замуж за вас, я вообще не хочу замуж.
— У вас кто-то есть?
— Нет, но это не важно. Я просто не собираюсь за вас замуж. Мы с вами совершенно не пара друг другу, как правильно сказала ваша мама.
— Моя мама?
Дима в полном изумлении вытаращил на Иветту глаза. Та сдержала улыбку.
— Вы знакомы с моей мамой?!
— Частично. Она мне не представилась, когда в прошлом году пришла к моей начальнице и потребовала разобраться со старой наглой бабой, которая окрутила ее невинного мальчика, хочет за его счет уехать в Москву, повесить на него своего ребенка и примазаться к его славе и деньгам.
— Боже мой, — вырвалось у Димы, — моя мама говорила вам такие вещи?!
— Мне она говорила их в более вежливой форме. А моей начальнице — в открытую.
— Иветта, я вас умоляю. Я понимаю, что это ужасно, что моя мама поступила непорядочно, что она поступила как дура, но я умоляю вас — простите ее. Пожалуйста. Простите ее. Я сейчас встану на колени и попрошу за нее прощения, а заодно и за себя, за то, что я ее сын.
— Ни в коем случае!!!
Иветта даже схватила Диму за плечо, чтобы не допустить публичного коленопреклонения.
— Вы ее простите?
— Конечно. Если честно, я уже практически забыла эту историю.
— У вас не было неприятностей на работе?
— Нет. Моя начальница замечательная женщина, она все понимает.
— Иветта, вы просто удивительная. Я потрясен.
Иветта посмотрела на Диму и внезапно поняла, почему Анастасия говорила что-то о гениальности. У него было одухотворенное, абсолютно светлое лицо — как будто он вот-вот взмахнет крыльями и улетит. Девушка перевела взгляд на руки — красивые руки пианиста с длинными тонкими пальцами и узким запястьем.
«Крылатый мальчик, — подумала она, — нельзя с ним больше видеться, иначе я не устою перед его полетом».
А Дима пошел провожать Иветту до дома и рассказал про свою мать. Рассказал, как она принесла свою жизнь ему в жертву, как верила в него, как всегда представлялась матерью гения, как мечтает стать для него всем миром, как ему душно от этих забот. Не продохнуть от кисельной любви — кисель забивает нос, рот, заставляет закрывать глаза. И Иветта с неожиданным сочувствием погладила Диму по щеке.
— Перемелется.
— Что?
— Это такое выражение, любимое было у моей бабушки. Когда что-то случалось, бабушка всегда говорила «перемелется». Она вообще была очень мудрая.
— Мария Викторовна?
— Нет, Мария Викторовна мне не родная бабушка. Она моя квартирная хозяйка, мы просто подружились. А бабушка давно умерла.
— Квартирная хозяйка? — удивился Дима.
— Да. У меня нет своего дома, я снимаю у нее комнату.
— А давайте убежим отсюда! — предложил Дима. — У вас все равно нет своего дома, у меня тоже ничего нет, мы уедем в Москву и начнем жить сначала.
Иветта молчала. Вдохновленный Дима рисовал перед ней радужные картины:
— Я учусь в консерватории. Я, конечно, не гений, но действительно хороший пианист. Меня охотно пригласят играть на вечерах — уже звали, просто мама не могла такого допустить. За это много платят, плюс премии, плюс повышенная стипендия, плюс я пишу разные мелодии, в том числе для мобильников. У меня отложена сумма, которой хватит на первое время, а потом и вовсе будем отлично жить. Квартиру сдаст мой однокурсник, с удовольствием и возьмет недорого — лишь бы жил кто-то знакомый и проверенный. Он мне уже предлагал у него снимать, просто мне одному было ни к чему, я в общежитии жил.
— У меня Мария Викторовна, — сказала Иветта и испугалась — она что, смотрит на мальчишку всерьез?
— Значит, возьмем с собой Марию Викторовну, не сразу, конечно, но как только у меня будет стабильный круг заказов на вечера — сразу снимем квартиру побольше и заберем вашу приемную бабушку.
— Приемную бабушку?
Дима смутился:
— Ну да… она же вам не родная по крови, но вы ее любите, как родную, — значит, приняли, и она приемная.
Девушка сдалась. Этот крылатый одаренный мальчик был моложе ее на несколько лет, у него имелась нервная и активная мама, он наверняка был невротиком и эгоистом — с таким-то детством, она ничего о нем не знала, но он сумел разбудить в ней интерес, желание и тепло. Последнее выражение — «приемная бабушка», его объяснение и готовность забрать старушку в обещанную новую жизнь окончательно сломило Иветтины барьеры и твердое решение никогда ни с кем не заводить отношений, а уж с Димой и подавно.
— Дима, как вас называет мама? Можете перечислить все варианты?
