Джон Харви - Малолетки
— Ты имеешь в виду — что-то серьезное?
— Хорошо, если хочешь, да, что-то серьезное.
— Ну, возьми фильм, который мы только что посмотрели. Вся эта история о том, как они держали его неделями под землей в полной темноте и у него не было никакой пищи, кроме крыс, которых он сам должен был поймать и убить.
— Ну и что из этого?
Рей просто не мог поверить: «Глупая она, что ли?»
— Это показывает нам, объясняет, почему все произошло.
— Что?
— Почему он стал таким. Посвятил себя мести. Отбросил все чувства. Им двигала только месть. — Он направил на нее вилку. — Психология и прочее. Ты не можешь сказать, что это несерьезно.
— Одна средняя на глубокой сковороде с дополнительной мясной начинкой, — произнесла официантка, поставив между ними поднос, — и одна тонная, хрустящая, вегетарианская.
Рей был уверен, что Сара заказала это назло ему.
— Столик на двоих?
— Пожалуйста, — ответил Патель.
— Вы курите?
Патель повернулся к Алисон, та мотнула головой: «Нет».
— Вы не будете возражать, если я подсажу вас к кому-нибудь?
— Нет. — Патель оглядел зал.
— Как долго нам придется ждать, чтобы получить отдельный столик? — остановила официанта Алисон.
Рей уже покончил со своей пиццой, не оставив ни ломтика, доел чесночный сэндвич и почти весь салат. Теперь он сидел и отщипывал кусочки безвкусной вегетарианской пиццы Сары. С того момента, как они поспорили о фильме, она едва произнесла пару слов, если не считать недовольства, когда Рей полил соусом их салат. Она заявила, что предпочитает соус «Тысяча островов». «В следующий раз делай это сама, — подумал Рей, не ответив ни слова, — что за идиотское название — „Тысяча островов“ — для салатного соуса».
— Послушай… — Он наклонился к ней.
— Да.
— Мой нож. Какого черта тебе понадобилось говорить о нем в полиции?
Алисон неожиданно умолкла в середине объяснения относительно преимуществ закладной с твердо установленным процентом.
— Вы ведь не слушаете?
— Нет, я слушаю. — Патель почувствовал, что начинает краснеть.
Алисон покачала головой.
— Вы просто уставились на меня.
— Извините.
— Все в порядке. — Она улыбнулась и протянула к нему руки. — А теперь, перестаньте играть ножом и вилкой.
— Я…
— Знаю, вы извиняетесь. Вы всегда так со всеми соглашаетесь или делаете это из-за меня?
— Простите меня. Я постараюсь быть более внимательным.
— Хорошо. — В глазах Алисон стояли смешинки. — Будьте, пожалуйста.
— Вы готовы сделать заказ? — обратился к ним официант.
— Хм, думаю, еще нет, не совсем, — произнес Патель.
— Да, — повернулась Алисон, — мы закажем сейчас.
Патель улыбнулся, потом расхохотался.
— Я презираю такие вещи, — заявил Рей.
— Какие?
— А вон там.
Сара повернула голову и проследила за его взглядом.
— Что там такое? Я не вижу…
— Эта девица сидит с пакистанцем. — Рей состроил гримасу отвращения. — Не могу смотреть без презрения на подобные вещи.
15
— Что с тобой?
— Ничего. А что? — Лоррейн отвернулась от окна, теребя фартук.
— Я захожу сюда третий раз, и ты все время стоишь и смотришь в окно.
— Прости. — Она направилась к машине для мойки посуды, чтобы загрузить в нее вилки, рюмки, тарелки, оставшиеся после вчерашней вечеринки. Она уже не могла представить, как ее мать всю жизнь обходилась без такой машины.
— За что ты извиняешься?
— Я задумалась.
— О чем?
— Даже не знаю. Просто, ни о чем. — Майкл поднял чайник, чтобы проверить, достаточно ли в нем воды, и включил его. — Так она обычно и говорила.
Лоррейн еле удержалась, чтобы не спросить «кто». Конечно же, она знала это.
— Однажды я пораньше приехал домой. Не помню точно почему. Может быть, доставлял товар кому-то поблизости. Диана стояла в гостиной. На ней были надеты обычные вещи: плащ, красный шарф — то, что она всегда носила. Она стояла у окна и держала в руках лопату, маленькую садовую лопату с синей ручкой. «Диана, — обратился я к ней, — что ты собираешься делать?» Она повернулась ко мне и растерянно улыбнулась, как будто я был последним человеком, которого она ожидала увидеть. Под плащом на ней ровным счетом ничего не было. «Что ты делаешь?» — переспросил я. «Ничего, — ответила она, — мне кажется, я ничего не делала. — А затем добавила: — Становится довольно холодно. Я не удивлюсь, если пойдет дождь».
Слушая мужа, Лоррейн не могла поднять глаза на его лицо. Она глядела на его руки, на то, как он медленно насыпал кофе в две кружки, и, когда засвистел чайник, налил кипяток, положил по одной ложке сахара и добавил молока.
— Мне было ясно, что она собирается делать. Она хотела идти копать, выкапывать Джеймса.
У Лоррейн появилось желание обнять его, прижать к груди, сказать, что все в порядке, он может не беспокоиться, она понимает, что его мучает, но все это позади и теперь все будет хорошо. Но она знала, что, если бы она поступила так, он бы отстранил ее с хмурым лицом и взглядом, говорящим: это мои переживания, и я не нуждаюсь ни в каком утешении.
Забирая свою кружку с кухонного стола, она погладила пальцами его руку.
— Прости меня. — Он произнес это, глядя в конец комнаты.
— Не за что.
— Просто, когда я вошел и увидел тебя…
— Я не Диана. — Лоррейн вытерла следы, оставленные кружками на поверхности стола. — Я совершенно не похожа на нее.
— Я знаю.
— Вот и хорошо.
Майкл сделал небольшой глоток, кофе был еще очень горячим.
— Ему было всего восемь дней, Джеймсу. Это все, что выпало на его долю.
С улицы до них доносился приглушенный визг электрической пилы, потом наступила тишина, затем раздался внезапный смех. Это Эмили в соседней комнате смотрела утреннюю воскресную передачу по телевизору. Лоррейн поставила кружку и пересекла кухню, чтобы включить машину для мойки посуды.
— Если я должен рассортировать вещи, — Майкл встал из-за стола, — то лучше это сделать сейчас.
«Если бы Бог считал, что я должен стать водопроводчиком, — думал Миллингтон, — он должен был бы обеспечить меня здесь на земле полным набором разводных ключей и такой шеей, которая могла бы вытягиваться по всем коленам трубы».
— Грэхем! — раздался голос его жены с первой ступеньки лестницы, ведущей на второй этаж. — У тебя все в порядке?
Миллингтон доверил ответ пауку, сидящему вместе с ним под ванной, и снова стал пытаться подобрать подходящий для этой трубы ключ.
— А как тот приятный молодой человек, которого ты встретила в гараже? Помнишь, когда у тебя были неприятности с глушителем? Где-то недалеко от Грантама.
