Эрл Гарднер - Дело о счастливых ножках
– Нет, это не Тэльма Бэлл, если ты ее имеешь в виду. Я знаю ее приметы, потому что мой человек встречался с ней, чтобы выяснить адрес Пэттона. А этой около двадцати четырех, брюнетка, живые черные глаза, длинные тонкие руки, белая как мел кожа и…
– А ноги? – неожиданно спросил Перри Мейсон.
– В смысле? – Пол Дрейк уставился на него.
– Ну, хорошенькие ли у нее ножки и любит ли она их выставлять?
Пол Дрейк оторопело глянул на адвоката, отыскивая в его глазах лукавые искры.
– Я серьезно, Пол.
– Не понял?
– Все наши контакты с Пэттоном ведут к девушкам, у которых, как правило, совершенно прелестные ножки. Их снимали для всевозможной рекламы, – объяснил адвокат. – И меня интересует, могла ли эта особа быть связана с Пэттоном.
– А, я понял… Да, у нее действительно хорошенькие ножки, и она любит закидывать одну на другую…
– Продолжай.
– Эта женщина предложила мне защищать интересы Маджери Клун. Мне показалось, что она как-то чрезмерно много знает. Говорила, что у доктора Дорэя ужасный характер; что доктор Дорэй ревновал к Пэттону, пока тот был в Кловердале, и что, наконец, Дорэй приехал сюда не помочь Маджери, а убить Пэттона.
– И ты позвонил Брэдбери? – спросил Перри Мейсон.
– Да еще при этой высокомерной посетительнице. Я застал Брэдбери в его отеле, объяснил ситуацию и спросил, могу ли принять предложение. Сначала он был против; хотел, чтобы я работал только на него, а не на какую-то женщину. Она слышала наш с ним разговор и тут же вставила, что я могу все докладывать Брэдбери; а она, мол, хочет лишь удостовериться, что правосудие свершилось и ей только за этим и надо быть в курсе событий.
– Ты передал это Брэдбери?
– Да.
Перри Мейсон задумчиво постукивал пальцами по стеклу, за которым проплывали яркие в ночной темноте огни. Вдруг он повернулся к Полу Дрейку.
– Это все объясняет, – сказал Мейсон.
– Объясняет что?
– Штрафной талончик на машине Дорэя…
– Скажи мне, этот автомобиль чем-нибудь интересен?
– Да. Это такое двухместное чудовище, напичканное бог знает чем: и звукоприемники, и почему-то множество фар. Доктор Дорэй решил покрасоваться здесь на своем монстре. Ты знаешь, Кловердаль – маленький городок, и…
Перри Мейсон постучал по стеклянной перегородке, привлекая внимание водителя:
– Я здесь выйду. Пол, ты вернешься к себе в контору?
– Да.
– А эта особа там?
– Была там, когда ты звонил. Собиралась дождаться меня.
Таксист остановил машину и открыл дверцу.
– Слушай, Перри, – забубнил Пол, – мне ужасно жаль, что так получилось. Если это как-то изменит дело, я верну ей проклятые двести баксов и выставлю дамочку за дверь. Мне нужны деньги, но когда от них страдают наши отношения…
– Пол, – засмеялся Перри Мейсон, – если тебя действительно мучает совесть, можешь расплатиться за такси.
Он захлопнул дверцу и, когда машина свернула за угол, быстро зашагал к примеченному им ночному ресторанчику с заметным в темноте указателем: «Телефоны». Он прошел к телефону и набрал номер.
– Расследовательское бюро, – ответил сильный женский голос.
– Кто сейчас работает?
– Мистер Сэмьюлс.
– Свяжите меня с ним. Это Мейсон, адвокат, он меня знает…
В трубке что-то протрещало, и послышался шелковый голос Сэмьюлса:
– Добрый вечер, адвокат. Чем мы сможем помочь вам?
– Мне нужно кое-что быстро выяснить. В сыскном агентстве Дрейка сидит женщина, она сейчас разговаривает с Полом Дрейком. Ей двадцать четыре – двадцать пять, без особых примет, с хорошей фигурой, брюнетка, черные глаза. Она скоро уйдет оттуда. Я хочу знать, куда она пойдет и что будет делать. Я хочу, чтобы вы не спускали с нее глаз ни днем, ни ночью. Возьмите столько ребят, сколько понадобится. О расходах не беспокойтесь. По почте никаких сведений не посылайте. Я сам буду звонить, когда мне понадобится. Чтобы никто об этом не знал! Начинайте!
Голос на другом конце провода быстро продиктовал кому-то:
– Двадцать четыре – двадцать пять, непримечательная, брюнетка, черные глаза. В офисе сыскного агентства Пола Дрейка…
– Действуйте, – сказал Перри Мейсон.
Он вышел на улицу, заметил зеленый свет проезжающего такси и махнул рукой:
– К «Джилрой-отелю», и поживее.
На улицах почти не было движения, и они довольно быстро добрались до места.
– Не уезжайте, вы мне еще понадобитесь. Если через десять минут не появлюсь, прогрейте машину.
Он вбежал в вестибюль, кивнул сонному швейцару и вошел в лифт.
– Десятый этаж, – бросил он служащему.
Закрывая за собой дверь лифта, Перри Мейсон спросил, как пройти к комнате 927. Служащий махнул рукой вдоль коридора. Адвокат нашел номер 927, прямо напротив него был 925-й. Он постучал туда. Дверь комнаты была из тонких деревянных пластин, поэтому Мейсон явственно расслышал скрип кровати. Он снова постучал. На этот раз кто-то зашлепал босыми ногами к двери, и сонный голос спросил:
– Кто там?
– Откройте, – грубо сказал Перри Мейсон.
– Что вам нужно?
– Мне необходимо с вами поговорить.
– О чем?
– Откройте, говорю.
В щели под дверью появилась светлая полоска: в комнате зажегся свет. Дверь открыл мужчина в пижаме, он с испугом всматривался в ночного посетителя шальными заспанными глазами.
Перри Мейсон подошел к окну, в котором на ветру колыхались занавески, закрыл его, оглядел комнату и указал на кровать:
– Ложитесь. Вы можете говорить и оттуда.
– Кто вы? – спросил мужчина.
– Я – Перри Мейсон, адвокат. Это вам что-то говорит?
– Да, я читал о вас.
– Вы ожидали моего прихода?
– Нет, зачем?
– Меня интересует, где вы были сегодня с семи часов вечера?
– Это касается вашей работы?
– Да.
– А почему вы интересуетесь этим?
– Думаю, вы знаете, – сказал Мейсон, внимательно в него всматриваясь, – что Тэльму Бэлл арестовали и обвинили в убийстве?
– Арестовали?!
– Да.
– Когда?
– Не так давно.
– Нет, я этого не знаю…
– Ваше имя – Джордж Санборн?
– Да.
– Этим вечером вы были с Тэльмой Бэлл?
– Да.
– Когда?
– Ну, где-то от семи пятнадцати – семи тридцати до девяти часов вечера.
– Где вы с ней расстались?
– У ее дома, на Ист-Фолкнер-стрит, «Сэнти-Джеймс», 962.
– Почему вы с ней расстались в такое детское, с точки зрения взрослых людей, время?
– Мы поссорились…
– Из-за чего?
– Не из-за чего, а из-за кого. Из-за человека по имени Фрэнк Пэттон.
– В убийстве которого она и обвиняется, – добавил Мейсон.
– Когда было совершено убийство? – спросил Санборн.
– Около восьми сорока.
– Она не могла это сделать!
– Вы уверены?
– Да.
– Вы можете доказать, что она была с вами?
