Гастон Леру - Дама в черном
– Я уже думал об этом! — возразил Рультабий. — Отослав Бернье, я вернулся один в Красные Скалы.
– Вы поступили неосторожно, — заметил я.
– Я поступил так из осторожности, — поправил меня Рультабий. — У меня было о чем поговорить с Ларсаном с глазу на глаз. Одним словом, я вернулся в Красные Скалы; перед пещерами я звал Ларсана.
– Вы звали его! — воскликнул Артур Ранс.
– Да, я звал его в тишине спускавшейся ночи, я махал белым платком, как делают парламентеры. Может быть, он меня не слышал; может быть, он не видел моего флага, но он не отозвался.
– Может быть, его уже там не было, — осмелился я вставить слово.
– Я не знаю!.. Но я слышал шум в одной из пещер!..
– И вы не вошли в нее? — порывисто спросил Артур Ранс.
– Нет, — просто ответил Рультабий. — Но вы понимаете, это не потому, что я боюсь его…
– Не будем останавливаться на этом! — воскликнули мы единодушно, движимые одним и тем же чувством. — Надо раз и навсегда покончить с ним!
– Я думаю, — сказал Артур Ранс, — что у нас никогда не было более удобного случая схватить Ларсана. В Красных Скалах мы сделаем с ним что захотим!
Дарзак и Артур Ранс были готовы; я ждал, что скажет Рультабий. Одним жестом он успокоил их и попросил занять прежние места.
– Задумайтесь, — проговорил он, — Ларсан поступил так именно потому, что хотел заманить нас сегодня вечером в Красные Скалы. Он показался нам, причалил почти на наших глазах к мысу Гарибальди, ему оставалось только крикнуть, проплывая под нашими окнами: «Вы знаете, я в Красных Скалах! Я жду вас, приезжайте!..»
– Вы отправились в Красные Скалы, — снова начал Артур Ранс, сбитый с толку аргументами Рультабия, — и он не появился. Он прячется там и наверняка замышляет на эту ночь какое-нибудь гнусное преступление… Необходимо выкурить его оттуда.
– Конечно, — поспешил добавить Рультабий, — моя прогулка в Красные Скалы оказалась безрезультатной, потому что я пошел туда один… Но мы можем пойти туда все вместе и получим результат, вернувшись…
– Вернувшись? — переспросил Дарзак, не понимая, на что намекает Рультабий.
– Да, — объяснил репортер, — вернувшись в замок, где мы оставим госпожу Дарзак совершенно одну! И где мы, быть может, не найдем ее больше!.. О, — прибавил он посреди общего гнетущего молчания, — это только предположение. Но сейчас мы не имеем права рассуждать иначе как строя предположения…
Мы все переглянулись, подавленные этой мыслью. Несомненно, не будь Рультабия, мы совершили бы большой промах, который мог бы привести к полному поражению.
Рультабий поднялся и заговорил:
– В сущности, самое лучшее, что мы можем сделать в эту ночь, это забаррикадироваться. Я приказал закрыть железные ворота и поставил папашу Жака сторожить их. Маттони дежурит у часовни. Возле этих ворот, открывающих единственный доступ во второй двор, я устроил заграждение, которое буду охранять сам. Бернье всю ночь будет караулить дверь в Квадратную башню, а его жена, обладающая очень хорошим зрением и вдобавок вооруженная моим морским биноклем, будет сидеть до утра на площадке башни. Сенклер поместится в маленькой беседке из пальмовых листьев на террасе Круглой башни. С высоты он сможет наблюдать за вторым двором, аллеями и парапетом. Артур Ранс и Робер Дарзак отправятся на первый двор и будут прогуливаться до рассвета: первый — по восточному, а второй — по западному валу, ограничивающему первый двор со стороны моря. Нам придется трудно в эту ночь, потому что мы еще не организованы. Завтра мы распределим обязанности между нашим маленьким гарнизоном и верными слугами, на которых вполне можем положиться. Если кто-нибудь из них покажется нам подозрительным, его придется удалить из замка. Вы незаметно принесете в эту комнату все имеющееся у вас оружие — ружья, револьверы. Мы распределим их между собой и слугами. Я приказал стрелять во всякого, кто не ответит на вопрос «кто идет?» и не подойдет к часовому. Пароля нет, это бесполезно; чтобы пройти, достаточно назвать себя и показать свое лицо. Никто, кроме нас самих, не будет иметь права на передвижение здесь. Завтра утром я прикажу поставить с внутренней стороны северных ворот решетку, и торговцев, приходящих в течение дня, не будут пускать за нее — они станут складывать свой товар в маленькой привратницкой, где разместился папаша Жак. С семи часов вечера железные ворота будут заперты. Завтра же утром мистер Артур Ранс прикажет позвать рабочих, плотников и каменщиков; все они будут пересчитаны и не должны ни под каким предлогом переступать порог второго двора, к семи часам вечера они снова будут пересчитаны и покинут замок. За этот день рабочие должны окончить всю свою работу и поставить ворота здесь, в башне Садовника, вместо этого заграждения, а также заделать небольшое отверстие в стене, соединяющей Новый замок с башней Карла Смелого, и другую брешь близ старой угловой башни ВI на плане, охраняющей северо-восточную часть первого двора. После этого я буду спокоен за госпожу Дарзак, которой пока запрещаю покидать замок, и решусь отправиться на разведку, чтобы определить, где Ларсан разбил лагерь. Итак, мистер Ранс, к делу! Принесите сюда все оружие, каким располагаете на сегодняшний вечер… Я отдал свой револьвер Бернье, который будет охранять дверь в помещение госпожи Дарзак…
Если бы кто-нибудь незнакомый с происшествиями в Гландье случайно подслушал речь Рультабия, он непременно счел бы сумасшедшим и того, кто это говорил, и тех, кто это слушал! Но, повторяю, всякий переживший ночь на галерее в Гландье поступил бы, как я: он без долгих рассуждений зарядил бы свой револьвер и стал ждать утра!
Глава VIII
Некоторые исторические сведения о Русселе-Ларсане-Боллмейере
Час спустя мы все были на своих местах и отмеривали шаги вдоль парапетов, внимательно всматриваясь в землю, небо и море и беспокойно прислушиваясь к малейшему ночному шуму, дыханию моря и ветру, который поднялся около трех часов утра. Проснувшаяся к этому времени Эдит зашла навестить Рультабия. Последний позвал меня, поручил охранять свои ворота и Эдит и отправился делать «обход караулов».
Эдит была в великолепнейшем настроении. Несколько часов сна освежили ее, и она от души смеялась над сонным видом супруга, которому только что отнесла стакан виски.
– О! Это безумно интересно! — говорила она мне, хлопая в ладоши. — Как бы мне хотелось познакомиться с вашим Ларсаном!..
Я невольно содрогнулся при этих словах. Несомненно, существуют романтичные натуры, которые не задумываются ни над чем и в своей наивной бессознательности гневят судьбу. Несчастная, если бы она знала, о чем говорит!
