Эрл Гарднер - Кошки бродят по ночам
– Что она пишет?
– Что я назвала ее прохвосткой, заявила, что она влюблена в вас и потому послала эти письма. Она утверждает, что вы уволили ее именно поэтому.
– Проклятая маленькая лгунья! Она знает куда больше.
Берта поудобнее уселась на стуле. В первый раз напряженные морщинки вокруг глаз разгладились.
– Вот из-за чего, – сказала она, – я здесь. Почему вы ее уволили?
– В этом нет ничего личного, – сказал Белдер. – Хотя что-то и есть.
Берта сердито сказала:
– Перестаньте ходить вокруг да около. Почему вы ее уволили?
– Одна из причин заключается в том, что она была слишком красива. Она не только красива, но и уверена в своей красоте и поэтому вела себя провокационно.
– Ну и что же из этого?
– Когда у вас свояченица такая же наблюдательная и внимательная, как Карлотта, и теща такая же подозрительная, как Тереза Голдринг, то может выйти очень много.
– Это они сказали вам, чтобы ее уволили?
– Нет. Не поймите меня неправильно, миссис Кул. Они ничего определенного по этому поводу не говорили. Имоджен была милой секретаршей. Такая компетентная молодая женщина, но у нее были некоторые привычки, некоторые…
Берта подалась вперед, впившись глазами в глаза инженера по маркетингу.
– У вас с ней вчера разразился скандал, и она плакала перед тем, как мы пришли с сержантом Селлерсом. Не потому ли, что вы сказали ей, что она уволена?
– Нет.
– Я знаю, что между вами произошло какое-то объяснение. Если вы сказали ей, что она уволена или что вы не намерены больше держать ее на службе, до того, как я появилась на сцене, тогда этот иск всего лишь шантаж. Можете вы это понять? Мне нужно знать, что она была уволена не из-за моих слов.
– Могу вас заверить, миссис Кул, что она была уволена по другой причине.
Берта Кул в раздражении откинулась на спинку стула.
– Может быть, у вас такое правило – увольнять секретарш без определенной причины?
– Хорошо, миссис Кул, я буду с вами предельно откровенным и скажу, что есть несколько причин. Я не могу точно назвать самую важную. Во всяком случае, эта девушка больше, чем следовало бы, была уверена в своей красоте. И тот, кто входит в офис и видит ее, немедленно начинает думать… ну вы знаете о чем. И еще одно, – продолжал Белдер, – она была неосторожной.
– То есть?
– Она обнародовала информацию, которую не имела права распространять.
– Что именно она обнародовала?
– Ну, конечно, миссис Кул, я… Давайте оставим это, здесь нет ничего, чему я мог бы уделить внимание.
Лицо Берты покраснело.
– Вы рассказываете мне сказку про белого бычка. Все это похоже на карусель. И каждый раз, когда мы подходим к тому месту, где заедает пластинка, я переставляю иглу и прослушиваю все заново. Прошу прощения, если кажусь нетерпеливой. Давайте разберемся. Она была неосторожной. В чем? Она обнародовала информацию. Что это за информация? Почему она была неосторожной? Она красива. Что за неосторожность в том, чтобы быть красивой? Кому она сообщила информацию? Возможно, она вела себя провокационно. Всякий, кто пришел бы в офис, мог подумать, что… Валяйте дальше. Когда вы начнете уставать от уверток, может быть, что-нибудь скажете.
– Это касается того, что она сказала моей теще, – проговорился Белдер.
Глаза Берты сверкнули.
– Уже горячее. Что она сказала миссис Голдринг?
– Что я хочу пойти на компромисс в тяжбе с Нанли, как только отыщу Мейбл, и что ищу ее по этой причине.
– Ну и что же здесь не так? – спросила Берта.
– Все.
– Я вас не понимаю.
– Во-первых, когда миссис Голдринг узнала о компромиссе, она принялась вставлять мне палки в колеса из принципа. Во-вторых, я говорил ей, что люблю Мейбл и что для меня будет означать ее уход. Я думал, что хотя бы что-то вернет Мейбл и поможет разрешить сложившуюся ситуацию. Теперь миссис Голдринг думает, что мои интересы имеют финансовый характер. Ну, вы можете понять то затруднительное положение, в котором я нахожусь.
– Почему вы не сказали теще, что я советовала: что вы надеетесь, что Мейбл вас не бросила, но если это так, то есть и другие женщины?
– В принципе, миссис Кул, это хороший совет, но в данном случае он не сработал. Все звучит очень логично у вас в кабинете, но когда я возвращаюсь домой и вижу тещу… В общем, я подумал, что другой путь лучше, вот и все.
– Понятно. Вы приняли к сведению мой совет, но не последовали ему, так?
– В известном смысле да.
– Прекрасно. Давайте вернемся к вашей секретарше. Она проболталась, и вы об этом узнали. Кто вам сказал?
– Господи боже мой! Как я об этом узнал! Моя теща закатила страшную истерику. Она кричала и упрекала в том, что у меня только финансовый интерес и жена нужна только для того, чтобы вытянуть из нее деньги.
– Это было до того, как обнаружили тело Салли Брентнер?
– Да.
– Когда?
– Это случилось в среду днем незадолго до закрытия офиса. И после страшного шума, который стоял у меня в ушах всю ночь, не было никакого желания проявлять милосердие к мисс Дирборн.
– Поэтому вы так разъярились, когда на следующее утро пришли в офис. Вы были рассержены и расстроены, не спали всю ночь. Вы вызвали Имоджен к себе в кабинет и принялись распекать ее. Я правильно излагаю?
– В некотором смысле.
– Вы знали, что сержант Селлерс собирался зайти к вам утром?
– Да.
– И вы решили, что уместней разговаривать в офисе, чем дома?
– Совершенно верно. Я хотел избавить себя от придирок тещи по поводу миссис Корниш.
– И перед нашим приездом вы вызвали Имоджен и принялись ее отчитывать? Что вы ей сказали?
– Что она знала информацию, которую не имела права разглашать.
– Что она ответила?
– Она якобы пыталась успокоить миссис Голдринг, поскольку решила, что это самый лучший способ уладить недоразумение.
– А что вы на это сказали?
– Что я в состоянии принимать решения сам по поводу ведения дел.
– Прекрасно, продолжайте. Что случилось потом?
– Потом она стала говорить дерзости, и я потерял терпение, сказав, что своей неосмотрительностью она поставила меня в крайне неприятное положение.
– Какие именно слова вы употребили?
– Я сказал, что она слишком много треплет языком.
– И что потом?
– Она стала плакать.
– Продолжайте. Я не могу сидеть здесь так долго, выцеживая из вас слова в час по чайной ложке. Что произошло? Она принялась плакать, тогда вы ее уволили, так?
– Нет, я ее не увольнял. Она встала и, не говоря ни слова, вышла из кабинета и села за пишущую машинку.
– Продолжая плакать?
– Думаю, что так.
– Тогда вы поднялись, пошли за ней и…
– Нет, я этого не сделал.
– Что же вы сделали?
– Я сидел и ждал… Потом пришли вы.
