Эллери Квин - Застекленная деревня
Ни судья Шинн, ни Сэмюэл Шир не подчинились. Руки маленького священника слегка дрогнули.
— Я прошу вас не только отойти, — продолжал офицер, — но и убедить женщин и детей освободить двери церкви. Может пострадать много людей. Призываю вас в свидетели, что я не виноват, если…
— Подождите, — прервал его судья. — Дайте мне десять минут, капитан.
— Для чего? Эти люди либо спятили, либо, что более вероятно, блефуют. В любом случае…
Нервный патрульный выхватил револьвер. Грянул выстрел.
«Это один из моих кошмарных снов», — подумал Джонни.
Револьвер со стуком упал на траву возле дорожки. Патрульный вскрикнул и уставился на свою руку. Кровь текла из раны в перемычке между большим и указательным пальцами. Из дула ружья Хьюба Хемаса струился дым.
— Я предупреждал вас. Следующая пуля попадет в сердце.
Судья Шинн размахивал руками и подпрыгивал, как марионетка.
— Ради бога, капитан, десять минут! — кричал он. — Неужели вы не понимаете, во что ввязались? Хотите, чтобы у вас на совести была кровь женщин, детей, ваших патрульных и этих упрямцев? Я хочу попробовать дозвониться губернатору!
— Грейди, — заговорил капитан Фрисби, скрипнув зубами, — отведите Эймса в машину и обработайте ему рану. Другие пусть остаются на месте. Холлистер, командуйте до моего возвращения. — Он кивнул судье Шинну: — Показывайте дорогу.
* * *Джонни последовал за ними в дом Шинна. Судья сел в прихожей у телефона, тщательно вытер лицо и руки носовым платком и поднял трубку.
— Оператор, мне нужно срочно поговорить с губернатором Брэдли Фордом в столице штата. Он либо у себя в кабинете, либо где-то в здании администрации. Я должен поговорить с ним лично. Это верховный судья Луис Шинн.
Ожидая, судья вытирал ухо и раковину телефонной трубки. В прихожей было тихо и прохладно. Солнце, все еще находясь на восточной стороне, струилось сквозь дверь с экраном от насекомых. По экрану с жужжанием ползал слепень, чернея на светлом фоне. Краснота лица капитана Фрисби начинала внушать тревогу.
Джонни с удивлением обнаружил, что у него частит пульс.
— Губернатор Форд? — заговорил судья Шинн и процедил сквозь зубы: — Нет, черт возьми, мне нужен сам губернатор! Соедините меня с ним! — На сей раз он вытер рот.
Снаружи не доносилось ни звука. Сквозь экран Джонни видел всю сцену перед церковью. Она не изменилась. У Джонни возникло нелепое чувство, что сцена, подобно фотографии, застыла в пространстве и времени.
— Губернатор? Это судья Луис Шинн, — снова заговорил судья. — Нет, я звоню из своего дома в Шинн-Корнерс. Губернатор, вчера здесь была убита Фанни Эдамс — да, тетушка Фанни… Я знаю, что вы об этом не слышали… Наш констебль и отряд местных жителей задержали иммигранта польского происхождения, плохо говорящего по-английски. Судя по косвенным уликам, он может быть убийцей… Нет, подождите! Жители деревни заперли его в подвале церкви и отказываются выдавать — они хотят судить его сами… Я знаю, что это невозможно, губернатор Форд, но они настаивают на своем! В данный момент отряд полиции штата под командованием капитана Фрисби из петункситских казарм стоит у церкви лицом к лицу с почти всем мужским населением Шинн-Корнерс. И они все вооружены… Нет, губернатор, я имею в виду, что вооружены жители деревни. Уже был один выстрел… Нет-нет, губернатор, чем может помочь ополчение? Это только ухудшит ситуацию… Вот почему я звоню… Поговорите с ними!.. Вы не понимаете, губернатор. Если патрульные попытаются забрать заключенного из подвала, на улицах начнется кровопролитие. Могу добавить, что все женщины и дети в деревне находятся на линии огня полицейских и отказываются уходить… Я знаю, губернатор, что это фантастично, но тем не менее это факт… Да, вы можете кое-что предпринять, поэтому я и звоню. Во-первых, предлагаю вам приказать капитану Фрисби — он стоит рядом — убраться со своими людьми и с шерифом Мотлессом из округа Кадбери. Это необходимо. Во-вторых — и это тоже важно, губернатор, — я хочу, чтобы вы уполномочили меня провести судебный процесс по этому делу в Шинн-Корнерс… Нет-нет, губернатор, подождите. Вы не понимаете моей цели. Конечно, любой процесс, проведенный в деревне, будет пародией на правосудие. Строго говоря, он вообще не будет настоящим судом. Но это умиротворит жителей деревни и позволит нам пережить критический период, что меня сейчас заботит больше всего… Если они признают его виновным и будут настаивать… Конечно нет, губернатор! Если дойдет до таких крайностей, я немедленно уведомлю вас, и вы сможете прислать сюда полицию штата, а если возникнет необходимость, вызвать национальную гвардию… Нет, статус обвиняемого не изменится ни на йоту, что бы они ни обнаружили. В процедуре найдется куча ошибок — я их организую… Вы должны понимать, что моя просьба и ваша санкция — всего лишь уловка с целью избежать кровопролития и дать страстям остыть, чтобы заключенного можно было впоследствии увезти без всяких осложнений и судить в соответствии с законом… Нет-нет, губернатор, я не хочу втягивать в это окружного прокурора!.. Благодарю вас… И еще одно — вы можете об этом помалкивать? Чем меньше людей будет знать о происходящем, тем лучше. Если сведения просочатся и сюда хлынут репортеры… Да-да. Пожалуйста, дайте указания капитану Фрисби насчет его самого, его людей и шерифа Мотлесса. Я возьму на себя окружного коронера и еще пару человек, которые знают… Да, буду держать вас в курсе дела… Благослови вас Бог, губернатор. Передаю трубку капитану Фрисби…
* * *После отбытия патрульных и шерифа все начало приобретать естественные формы и цвета. Воздух стал легче, словно из него выдуло ядовитый газ, а люди превратились из застывших фигур в обычных мужчин, женщин и детей.
Сэмюэл Шир отвернулся, шевеля губами. Его жена подошла к нему, своим толстым телом укрыв мужа от уже миновавшей опасности.
Женщины болтали и покрикивали на детей; парни усмехались и подталкивали друг друга локтями; мужчины отложили оружие и теперь выглядели глуповато. Не изменилось только лицо Хьюба Хемаса — если он и ощущал триумф, это не отражалось в его суровых чертах.
Судья Шинн поднял руку, призывая к молчанию.
— С согласия и одобрения губернатора нашего штата, соседи, — заговорил он, — вы получите шанс продемонстрировать, что жители Шинн-Корнерс готовы так же решительно защищать права обвиняемого, как свои собственные. Губернатор Форд только что уполномочил меня провести процесс Джозефа Ковальчика в Шинн-Корнерс.
Послышалось одобрительное бормотание.
— Полагаю, — сухо продолжал судья, — вы считаете меня достаточно квалифицированным. Но во избежание недоразумений… Скажите, вы подпишетесь под согласием на мое председательство в суде по этому делу и обещанием не протестовать против моих решений, если они не будут должным образом опротестованы обвинением или защитой?
