Эрл Гарднер - Прокурор добивается своего
— И вы его там встретили?
— Да.
— Он был одет в этот твидовый костюм?
— Нет, на нем был модный двубортный пиджак в мелкую клеточку.
— Он был на машине?
— Да.
— Вы ее видели?
— Нет, не видела. Я просто заметила, что сзади на дороге появилась машина с включенными фарами, потом огни погасли. Потом мистер Биллмейер подошел к моей машине, открыл дверцу и уселся рядом.
— Он был пьян?
— От него пахло виски, но он не казался пьяным…
— А вы не боялись? — поинтересовался Селби.
— Испугалась только после того, как приехала на свидание. Я стала не на шутку беспокоиться. Но я дала обещание мистеру Биллмейеру и не собиралась его подводить.
— Продолжайте.
— Просьба мистера Биллмейера была для меня полнейшей неожиданностью. Понимаете, он хотел знать, подтвержу ли я его алиби в случае необходимости.
— Что? — изумился Селби.
— Именно так он и сказал: алиби.
— Какое? Когда? Для чего?
— Он не сказал. Только еще раз повторил, что произошло нечто такое, что может изменить всю его жизнь. Он действительно страшно нервничал. Спросил, согласна ли я сказать членам семьи, особенно Стефену, что ездила в Голливуд и работала с боссом в конторе.
— Что было потом?
— Мистер Биллмейер попросил меня вернуться домой примерно в половине двенадцатого. «Если у вас станут выпытывать подробности, сошлитесь на усталость. Притворитесь, что сердитесь на меня. Скажите, что приехали в контору, сразу нашли требуемую бумагу, которая никуда не пропадала, а потом мы обсуждали кое-какие дела».
— Далее?
— Он вышел из машины и немного постоял на тротуаре, улыбаясь мне. Теперь он казался менее удрученным, держался естественнее, чем когда-либо со времени моего замужества. Я оставила машину на стоянке, пошла в кино, просидела два сеанса и ушла оттуда в расчете вернуться домой в одиннадцать сорок пять. Вот и все, что я знаю.
— Почему вы этого не рассказали, когда мы попросили вас опознать тело? — спросил Брэндон.
— Если помните, шериф, вы меня и намеком не предупредили, что везете опознавать тело мистера Биллмейера. Взяли и отвели в мертвецкую. Естественно, когда я увидела, кто это… У меня просто в глазах помутилось, я потеряла сознание. Только и всего. А придя в себя, я была не в состоянии говорить. Хотела приехать к вам утром. Потом, по дороге домой, обо всем рассказала Джилу. И тут он указал на вещи, которые мне и в голову не приходили. Ведь, по существу, у меня без ведома мужа было самое настоящее свидание с боссом. Я не ездила в Голливуд, хотя семье несколько раз повторила, что меня вызывают в контору. Джилберту я сказала, что провела вечер в кино, и он поверил, поверят ли другие… В итоге он решил, что лучше ничего не рассказывать, вызвал адвоката, мистера Карра, и спросил совета. Мистер Карр сказал, что нам надо поехать в санаторий доктора Раппа… Остальное вы знаете.
— Что вы рассказали Карру?
— Абсолютно все, от начала до конца. Он выспрашивал подробности, его интересовало решительно все: и про участок, и про склад. Мистер Биллмейер умер, и у меня не было оснований хранить деловые секреты. Мистер Карр внушал мне, что он, как поверенный, имеет право все знать. И я ему все рассказала.
С минуту в кабинете шерифа царила тишина, потом Селби сказал:
— Миссис Фрилмен, мне думается, у вас есть только один выход. Предайте вашу историю широкой огласке, не упускайте ни одной подробности. Подчеркните, что у вас было трудное положение в связи с покупкой участка: с одной стороны, в качестве агента по продаже действовал ваш деверь, а с другой — вы из лояльности к шефу боялись сообщить Стефену имя подлинного покупателя.
— Но как я объясню… свой побег?
— Ничего не объясняйте. У вас был шок. Врачи предписали вам полный покой. Как только вы почувствовали, что достаточно отдохнули, вы по собственной инициативе явились к нам.
— Но вы же сами нашли меня!
— Пустяки, об этом не надо упоминать, — махнул рукой Селби. — Лично от меня никто не услышит, что я ездил в санаторий и привез вас сюда.
Глаза Кармен широко раскрылись.
— Как, вы не собираетесь опубликовать, как вам удалось меня отыскать? Это было…
— Я вас не искал и не находил. Вы сами вернулись, по собственному желанию.
Резко отодвинув стул, на котором сидел, Джилберт Фрилмен вскочил с места, подбежал к столу, протянул обе руки через стол и пожал руки Селби.
— Вы даже не представляете, что сделали для меня!
Только сейчас я понял, какой ошибкой было бегство Кармен. Если бы мы действовали иначе…
Он запнулся, не находя нужных слов.
Шериф Брэндон довольно заурчал:
— Забудьте и думать об этом, сынок. Вы ошиблись.
Со всяким может случиться. Самое главное — вовремя осознать и исправить ошибку.
Джилберт Фрилмен пытался высказать глазами то, что отказывались произносить его губы. Потом он повернулся к Кармен, раскрыл объятия и, когда она бросилась к нему, нежно привлек к себе.
Глава 11
Субботним утром окружной прокурор вошел в кабинет и увидел Сильвию Мартин.
— Хэлло, соня! Завтракал?
— По большому секрету и только между нами — нет!
Сильвия рассмеялась.
— Как ты считаешь, мы можем выскочить на минутку, чтобы перекусить?
— Можно попытаться, — ответил Селби, — только я сначала должен просмотреть почту.
— Скажи, Дуг, сегодняшняя информация в утренних газетах специально была построена так, чтобы дать оплеуху «Блейд»? Разумеется, для читателей это хорошо, но, Дуг, между нами, как случилось, что она вернулась?
— Она почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы вынести любое испытание.
— Наверняка не без небольшой детективной работенки со стороны окружного прокурора!
— Не знаю, откуда ты это взяла? Только не вздумай публиковать свои догадки.
Сильвия пожаловалась:
— Я потеряла работу.
— Как?
— Я посылала корреспонденции в лос-анджелесские газеты. Но когда дело приняло крутой оборот, они прислали сюда своих репортеров… И знаешь, Дуг, я сомневаюсь, что лос-анджелесские ребята будут такими же… э… деликатными по отношению к Кармен Фрилмен, как мы.
— По-моему, общественность уже потеряла интерес к убийству. В подобных вещах важно лишь первое впечатление… Но здесь есть один момент, который не дает мне покоя.
— Какой же?
— По словам матери Джилберта, первый телефонный звонок, сильно расстроивший Кармен, раздался, когда они садились за стол, то есть примерно минут в десять третьего. Понимаешь, именно после него она вернулась в столовую убитая. А Биллмейер позвонил уже в три.
— Ты считаешь, Кармен темнит?
