Фергюс Хьюм - Зеленая мумия
Нетрудно было догадаться, что столь бесцветный, хоть внешне и привлекательный молодой человек никогда не привлек бы Люси Кендал, так как, в отличие от Фрэнка, девушка была личностью яркой. Наверное, поэтому она и влюбилась в Арчибальда Хоупа, который обладал агрессивным артистическим темпераментом, ярко демонстрировавшим все его достоинства и недостатки. Рендом никогда не имел собственного мнения, заимствуя его из книг или от других людей, отражая, словно зеркало, то, что говорили окружающие. Хоуп имел свое суждение обо всем – верное или нет, он всегда готов был отстаивать его в споре до хрипоты, в то время как Фрэнку было проще согласиться. Люси унаследовала от своего родного отца схожий характер, и поэтому предпочла Арчибальда. Если бы молодой баронет все же женился на ней, то быстро обнаружил бы, что из мистера Рендома превратился в мужа леди Рендом, и слишком поздно понял бы, что взял в жены второго Джорджа Элиота[11]. Когда он с сожалением в голосе поздравлял Арчи Хоупа с его помолвкой, то едва ли понимал, от какой участи спасся.
Профессор Браддок, хотя и был отнюдь не рядовым человеком, не имел обо всем этом понятия, поскольку занятие египтологией не оставляло ему времени для изучения таких банальных вещей. Вот почему его попытка обратиться за помощью к Рендому была изначально обречена. Как позже говорил ученый, «с тем же успехом я мог бы обратиться к моллюску»: баронет наотрез отказался помогать египтологу в его амбициях ценой счастья мисс Кендал. Разговор этот произошел в квартире сэра Фрэнка в форте на следующий день после того, как к египтологу в гости с предложением о дальнейших поисках мумии заглянул капитан Харви. И в этой беседе профессор узнал нечто сколь поразительное, столь же и неприятное.
Было три часа, и молодой военный только переоделся в штатское, когда слуга объявил о визите профессора. Браддок, настроенный получить согласие хозяина, появился следом за слугой, едва не наступая ему на пятки, и оказался перед Фрэнком до того, как тот успел прочитать его визитную карточку. Комната Рендома была обставлена очень скромно – так, как офицер понимал комфорт. Профессор небрежно обменялся с ним рукопожатием и неодобрительно огляделся.
– Собачья конура! Настоящая собачья конура! – проворчал ученый себе под нос. – Обстановка как в тюрьме. Вы живете тут так, словно не в Англии, а в пустыне Сахара.
– Ну, там было бы много теплее, – ответил баронет, отлично знавший нрав своего незваного гостя. – Берите стул, садитесь, сэр!
– Твердый, как кирпич! – возмутился Браддок, усевшись. – Дайте сюда эту подушку. Так-то лучше! Нет, я никогда не пью между обедом и ужином, спасибо. Покурить? Спасибо, Рендом, но знаете ли, я не в том возрасте, чтобы превращать свое горло в дымоход. Не суетитесь! Присаживайтесь, послушайте, нам нужно поговорить. Это важно. Да, и запалите камин, а то у вас тут очень холодно.
Фрэнк сделал все, что ему сказали. Потом он спокойно сел и закурил сигару.
– Я слышал о ваших неприятностях… – начал он осторожно.
– Неприятности! Неприятности! И вы называете это неприятностями?! – вспыхнул профессор.
– Я имел в виду смерть вашего помощника.
– Да. Молодой болван позволил себя убить. К тому же он потерял мою мумию. Вот это и есть настоящая неприятность, если вы понимаете, о чем я говорю.
– Зеленая мумия, – Рендом смотрел на огонь в камине. – Да. Я слышал о зеленой мумии.
– Еще бы не слышали! – взорвался Браддок, потирая пухлые руки. – Все в городке только об этом и говорят! Когда вы вернулись?
– В тот же день, когда прибыл пароход с вашей мумией на борту, – уклончиво ответил баронет.
Ученый с подозрением уставился на молодого человека.
– Интересно, почему это вы датируете свои путешествия по моей мумии? – пробормотал он.
– У меня на то свои причины.
– Какие же?
– Видите ли, мумия…
– Да, что с ней? Вы знаете, где она? – профессор нетерпеливо вскочил на ноги и уставился на спокойного и, казалось, ко всему равнодушного сэра Фрэнка.
– Мне жаль, но я ничего не знаю о ней, – ответил тот. – Сколько вы за нее заплатили?
– Да какая разница! – фыркнул его гость, вновь вернувшись на свое место.
– В общем-то, никакой. Но это желал бы знать дон Педро де Гавангос.
– И кто он такой? Какой-нибудь испанец-египтолог?
– Нет, сэр, не думаю, что он ученый.
– Если нет, то зачем же ему моя мумия?
– Вы забыли, профессор, что мумию эту привезли из Перу.
– И при чем тут дон Педро? Что вы скачете с темы на тему? – Маленький ученый вновь вскочил со своего места, подошел к камину и встал на коврик возле него, спиной к огню. При этом он сложил руки за спиной. – А теперь, сэр… – впившись в собеседника взглядом учителя, рассматривающего провинившегося ученика, продолжал он тоном, не терпящим возражений, – а теперь расскажите подробно, о чем вы говорите? И не пытайтесь увильнуть.
– Не надо так нажимать на меня, профессор, – пробормотал Рендом, раздраженный диктаторским тоном гостя.
– Я ни на кого не нажимаю, сэр… И не надо спорить.
Фрэнк не мог сдержать смех: он знал, что бесполезно прививать профессору светские манеры. Не то чтобы Браддок был по природе своей грубым, тем более что он хотел заключить с офицером сделку. Однако за долгие годы борьбы с другими учеными в попытке оставить след в науке он приобрел многие черты строгого учителя и стал довольно властным человеком.
– Это длинная история, – протянул баронет, пожав плечами, и улыбнулся, словно извиняясь.
– История! История? Какая такая история?
– Именно ее я и собирался вам поведать, – ответил молодой военный, а затем поспешно начал рассказ, словно пытаясь предотвратить любые споры, которые могли бы возникнуть. – Я пришел в Геную на своей яхте и остановился в «Касе Бианка».
– Что это за место? Никогда не слышал.
– Гостиница. Там я встретился с неким доном Педро де Гавангос и его дочерью – донной Инес. Он – джентльмен из Лимы и прибыл в Европу в поисках зеленой мумии.
Браддок замер.
– И что этот проклятый испанец хотел от моей зеленой мумии? – с негодованием спросил он. – Откуда он узнал о ее существовании? Почему он так интересовался ею? Ответьте мне, сэр.
– На эти вопросы дон Педро может ответить сам, – сухо заметил Фрэнк. – Он прибудет в Гартли через пару дней и остановится в военной гостинице вместе с дочерью. Вам лучше расспросить его самого, профессор.
– Сейчас я задал вопрос вам, – сердито ответил египтолог.
– Ничем не могу вам помочь. Сеньор де Гавангос сказал мне лишь то, что он хотел бы получить мумию и прибыл в Европу именно за ней. Каким-то образом он узнал, что она выставлена на Мальте для продажи.
