Агата Кристи - Десять негритят
— Разумеется, занимайте, — ответил тот, отводя глаза от прикрытого простыней тела.
— Спасибо, сэр, — сказал Роджерс и, прижимая к груди охапку вещей, спустился по лестнице вниз. Армстронг подошел к постели, приподнял простыню и посмотрел на умиротворенное лицо покойницы. Страх оставил ее. Его сменило равнодушие.
— Жаль, у меня нет с собой аптечки, — сказал он. — Хотелось бы узнать, чем она отравилась. И давайте кончим розыски, — сказал он. — Инстинкт подсказывает мне, что нам ничего не найти.
Блор сражался с задвижкой двери, ведущей на чердак.
— Этот тип ходит совершенно бесшумно, — сказал он. — Минуту или две назад мы видели его на площадке. А ведь никто из нас не слышал, как он поднимался.
— Потому-то мы и решили, что здесь ходит кто-то чужой, — заметил Ломбард.
Блор скрылся в темном провале чердака. Ломбард вынул из кармана фонарь и полез за ним. Пять минут спустя трое мужчин стояли на площадке и мрачно смотрели друг на друга. Они перепачкались с ног до головы, паутина свисала с них клочьями. На острове не было никого, кроме них, восьмерых.
Глава девятая
— Итак, мы ошиблись, ошиблись буквально во всем, — сказал Ломбард. — Выдумали какойто кошмар — плод суеверий и расходившегося воображения, и все из-за двух случайных смертей.
— И все же, — Армстронг был настроен серьезно, — вопрос остается открытым. Ведь я как-никак врач и коечто понимаю в самоубийствах. Антони Марстон был не похож на самоубийцу.
— Ну, а это все-таки не мог быть несчастный случай? — неуверенно спросил Ломбард.
— Что-то не верится в такой несчастный случай, — хмыкнул скептически настроенный Блор.
Все помолчали, потом Блор сказал:
— А вот с женщиной… — и запнулся.
— С миссис Роджерс?
— Да, ведь тут мог быть несчастный случай?
— Несчастный случай? — переспросил Филипп Ломбард. — Как вы это себе представляете?
Вид у Блора стал озадаченный. Его кирпичное лицо потемнело еще сильнее.
— Послушайте, доктор, вы ведь давали ей какой-то наркотик? — выпалил он.
Армстронг вытаращил на него глаза.
— Наркотик? Что вы имеете в виду?
— Вы сами сказали, что вчера вечером дали ей какоето снотворное.
— Ах, это! Простое успокоительное, совершенно безвредное.
— Но что же все-таки это было?
— Я дал ей слабую дозу трионала. Абсолютно безвредный препарат.
Лицо Блора побагровело.
— Послушайте, будем говорить напрямик: вы дали ей не слишком большую дозу? — спросил он.
— Понятия не имею, о чем вы говорите, — взвился Армстронг.
— Разве вы не могли ошибиться? — сказал Блор, — Такие вещи случаются время от времени.
— Абсолютная чушь, — оборвал его Армстронг, — само это предположение смехотворно. А может быть, — холодным, враждебным тоном спросил он, — вы считаете, что я сделал это нарочно?
— Послушайте, — вмешался Ломбард, — сохраняйте хладнокровие. Не надо бросаться обвинениями.
— Я только предположил, что доктор мог ошибиться, — угрюмо оправдывался Блор.
Армстронг через силу улыбнулся.
— Доктора не могут позволить себе подобных сшибок, мой друг, — сказал он, но улыбка вышла какой-то вымученной.
— Это была бы не первая ваша ошибка, — не без яда сказал Блор, — если верить пластинке.
Армстронг побелел.
— Что толку оскорблять друг друга? — накинулся на Блора Ломбард. — Все мы в одной лодке. Хотя бы поэтому нам надо держаться заодно, И кстати, что вы можете сказать нам о лжесвидетельстве, в котором обвиняют вас?
Блор сжал кулаки, шагнул вперед.
— Оставьте меня в покое, — голос его внезапно сел. — Это гнусная клевета. Вы, наверное, не прочь заткнуть мне рот, мистер Ломбард, но есть вещи, о которых мне хотелось бы узнать, и одна из них касается вас.
Ломбард поднял брови.
— Меня?
— Да, вас. Я хотел бы узнать, почему вы, отправляясь в гости, захватили с собой револьвер?
— А знаете, Блор, — неожиданно сказал Ломбард, — вы вовсе не такой дурак, каким кажетесь.
— Может, оно и так. И все же, как вы объясните револьвер?
Ломбард улыбнулся.
— Я взял револьвер, так как знал, что попаду в переделку.
— Вчера вечером вы скрыли это от нас, — сказал Блор подозрительно.
Ломбард помотал головой.
— Выходит, вы нас обманули? — не отступался Блор.
— В известном смысле, да, — согласился Ломбард.
— А ну, выкладывайте поскорей, в чем дело.
— Вы предположили, что я приглашен сюда, как и все остальные, в качестве гостя, и я не стал вас разубеждать. Но это не совсем так. На самом деле ко мне обратился странный тип по фамилии Моррис. Он предложил мне сто гиней, за эту сумму я обязался приехать сюда и держать ухо востро. Он сказал, что ему известна моя репутация человека, полезного в опасной переделке.
— А дальше что? — не мог сдержать нетерпения Блор.
— А ничего, — ухмыльнулся Ломбард.
— Но он, конечно же, сообщил вам и кое-что еще? — сказал Армстронг.
— Нет. Ничего больше мне из него вытянуть не удалось. «Хотите-соглашайтесь, хотите — нет», — сказал он. Я был на мели. И я согласился.
Блора его рассказ ничуть не убедил.
— А почему вы не рассказали нам об этом вчера вечером? — спросил он.
— Видите ли, приятель, — Ломбард пожал плечами, — откуда мне было знать, что вчера вечером не произошло именно то, ради чего я и был сюда приглашен. Так что я затаился и рассказал вам ни к чему не обязывающую историю.
— А теперь вы изменили свое мнение? — догадался Армстронг.
— Да, теперь я думаю, что мы все в одной лодке, — сказал Ломбард. — А сто гиней — это тот кусочек сыра, с помощью которого мистер Оним заманил меня в ловушку, так же, как и всех остальных. Потому что все мы, — продолжал он, — в ловушке, в этом я твердо уверен.
Снизу донесся торжественный гул гонга — их звали на ленч.
Роджерс стоял в дверях столовой.
Когда мужчины спустились с лестницы, он сделал два шага вперед.
— Надеюсь, вы будете довольны ленчем, — сказал он — в голосе его сквозила тревога. — Я подал ветчину, холодный язык и отварил картошку. Есть еще сыр, печенье и консервированные фрукты.
— Чем плохо? — сказал Ломбард. — Значит, припасы не иссякли?
— Еды очень много, сэр, но все консервы. Кладовка битком набита. На острове, позволю себе заметить, сэр, это очень важно: ведь остров бывает надолго отрезан от суши.
Ломбард кивнул. Мужчины направились в столовую, Роджерс — он следовал за ними по пятам — бормотал:
— Меня очень беспокоит, что Фред Нарракотт не приехал сегодня. Ужасно не повезло.
— Вот именно — не повезло, — сказал Ломбард. — Это вы очень точно заметили.
В комнату вошла мисс Брент. Она, видно, уронила клубок шерсти и сейчас старательно сматывала его. Уселась на свое место и заметила:
