Найо Марш - Занавес опускается: Детективные романы (Форель и Фемида • Пение под покровом ночи • Занавес опускается)
— Мистер Мортимер, сэру Генри было что-либо известно о вашем методе? — спросил Родерик.
— Любопытно, что вы меня об этом спрашиваете, — вялым сонным голосом сказал Мортимер. — Да, очень любопытно. Потому что, между нами говоря, покойный проявил крайне неординарный интерес к нашей работе. Он вызывал меня к себе, и мы с ним обсудили всю процедуру его погребения. Еще два года назад.
— О господи!
— Само по себе это не так уж необычно. Клиенты его калибра нередко дают нам подробные указания. Но покойный желал предусмотреть абсолютно все, до мельчайших деталей. Он, знаете ли… — Мортимер откашлялся, — он прочел мне целую лекцию о бальзамировании. У него, видите ли, имелся некий трактат. — Он проглотил зевок. — Довольно оригинальная книжица. Очень старая. Насколько я понял, кто-то из его предков был бальзамирован по описанному там методу — замечу, что метод совершенно допотопный. Сэр Генри желал удостовериться, что мы используем сходные приемы. Когда я намекнул, что эта система, мягко говоря, устарела, он э-э… выразил такое недовольство, что, право, было даже неудобно. Да, очень неловкая была ситуация. Он настаивал, чтобы э-э… в его случае мы применили лишь тот метод. Как он заявил, он мне приказывает.
— Но вы не согласились?
— Должен признаться, господин старший инспектор, что я… э-э… ситуация была чрезвычайно неловкая. Он так разволновался, что мне стало тревожно за его здоровье. И, признаюсь, я пошел на компромисс. Я… э-э…
— Вы согласились?
— Я бы с радостью отказался от этого заказа вообще, но сэр Генри и слушать не желал. Он заставил меня взять эту книжицу с собой. Позже я вернул ее назад по почте с короткой запиской: только несколько слов благодарности и никаких комментариев. Он послал мне письмо, в котором подчеркнул, что теперь я знаю, как действовать, когда придет срок. Затем… э-э… срок пришел, и…
— И вы, ничего никому не говоря, применили ваш собственный метод.
— Это был единственный выход из положения. Другой вариант с технической точки зрения просто невозможен. И нелеп. В тот состав входят такие абсурдные компоненты. Вы себе даже не представляете.
— Главное, чтобы в своих показаниях вы подтвердили, что мышьяком не пользовались, — сказал Фокс. — Правильно, мистер Аллен?
— Честно говоря, мне не хотелось бы выступать с показаниями на процессе такого рода. — Мортимер вздохнул. — У нас ведь работа деликатного и, я бы сказал, особого свойства. Подобная реклама нам чрезвычайно нежелательна.
— Возможно, вас даже не вызовут в суд, — сказал Родерик.
— Не вызовут? Но, если я правильно понял инспектора Фокса…
— Еще неизвестно, как сложится. Не падайте духом, мистер Мортимер.
Мортимер что-то уныло бормотнул себе под нос и задремал.
— А что слышно насчет кота? — спросил Фокс. — И как там пузырек из-под лекарства?
— Ответ пока не поступил.
— У нас и так дел по горло, — пожаловался Кертис. — А тут еще вы с вашими котами! Результат должен быть сегодня, до вечера получите. Кстати, а при чем здесь кот?
— Пусть вас это не волнует, — пробурчал Родерик. — Вы лучше спокойно и объективно проверьте материал на реакцию Марша — Берцелиуса. Не удивлюсь, если придется провести и спектральный анализ.
Доктор Кертис в это время пытался разжечь трубку, но тут вдруг замер.
— Спектральный анализ? — переспросил он.
— Да-да. И вообще, советую пустить в ход весь ваш арсенал: и хлористый аммоний, и йодистый калий, и бунзеновскую горелку, и платиновую проволочку. А главное, черт возьми, не провороньте, когда появится этакая симпатичная зеленая полоска!
— Вот, значит, как? — после долгой паузы сказал Кертис и покосился на Мортимера.
— Да, может быть и так.
— А это вписывается в общую картину?
— В том-то и вопрос.
— Когда его клали в гроб, он был лысый? — неожиданно спросил Фокс.
— Нет. При этом ритуале присутствовали и Миллеман, и Полина. Они бы сразу заметили. А кроме того, волосы никуда не делись. Мы сами убрали их из гроба, пока вы возились с Томасом.
— Так-так, — Фокс задумался, потом громко окликнул спящего Мортимера: — Мистер Мортимер!
— Э-э… Что?..
— Когда вы бальзамировали сэра Генри, вы обратили внимание на его волосы?
— Волосы?.. Да-да. — Мортимер встрепенулся, но сквозь сон еле ворочал языком. — Конечно. Мы все тогда отметили. Роскошная шевелюра. — Лицо его перекосилось в широком зевке. — Роскошная, — повторил он.
Родерик поглядел на Кертиса:
— Ну что. Похоже?
— Вы о зеленой полоске? Да.
— Простите, не понял, — беспокойно сказал Мортимер.
— Ничего, ничего. Все в порядке, мистер Мортимер. Мы уже в Лондоне. У вас еще даже будет время поспать.
Глава семнадцатая
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ МИСС О
— Знаешь, Агата, дело Анкредов разрастается, как снежный ком, — сказал Родерик, когда они завтракали.
— И добавляются, конечно, только сложности?
— Пока что масса неясного. Куча фактов, но среди них много мусора. Если хочешь, могу отчитаться по состоянию на сегодняшний день.
— Только если сам хочешь. А время у тебя есть?
— Честно говоря, нет. Но, если не будешь тянуть, на пару коротких вопросов ответить могу.
— Ты сам знаешь, какие у меня вопросы.
— Правда ли, что сэра Генри убили? Думаю, да. Правда ли, что его убила Соня Оринкорт? Не знаю. Надеюсь узнать, когда получу от Кертиса результаты экспертизы.
— А если Кертис найдет мышьяк?
— Если он найдет его только в одном месте, то, значит, убила Соня Оринкорт. Если мышьяк обнаружат в трех местах, то убийца либо Соня, либо некто другой. Если же мышьяк не найдут вовсе, тогда, по моим предположениям, убийца именно тот, второй человек. Но я еще не уверен.
— Ну и кто же этот… второй?
— Подозревать одного или сразу нескольких, по-моему, неприятно в равной степени. Какая тебе разница?
— И все же, если ты не против, я хотела бы знать.
— Хорошо. — И Родерик назвал ей второе имя. Агата долго молчала.
— Но это более чем странно, — сказала наконец она. — Я даже не могу поверить.
— А разве то, как все Анкреды вели себя, не показалось тебе странным?
— Да, конечно. Их деланная экзальтированность, бурные всплески — все это мне известно. Но пойти на такое?.. Нет, у меня в голове не укладывается. И главное — кто! Вот уж кого бы не заподозрила.
— Учти, я могу и ошибиться.
— За тобой этой привычки не водится.
— В Скотленд-Ярде о моих ошибках могут написать целый роман. Спроси Фокса… Я тебя расстроил, да?
