Жорж Сименон - Бургомистр города Верне
Город стал его собственностью, такой же как сигарная фабрика, и он управлял им, как управлял ею. И вот лучшее тому доказательство: газовый завод будет не просто снесен — его демонтаж поручен крупной брюссельской фирме.
Никто не пикнул. Терлинку возражали, уверяя, что полсотни семей окажутся на улице, что начнутся манифестации. А полсотни семей ограничились тем, что наблюдали сквозь стекла своих хилых домишек за кортежем автомашин и господами, которые, выйдя из них, под дождем разгуливали по пустырям.
Полсотни семей вновь станут тем же, чем были прежде.
— Я хочу, чтобы всегда были бедняки, которые будут подбирать конский навоз на улицах, — заявил он совету в полном составе. — В противном случае навоз пропадает, а значит, пропадает богатство. Отсюда — новые бедняки…
Разве он поколебался заявить Комансу, что его, Терлинка, никогда не сменят? Иными словами, тот, кому захотелось бы его заменить, вынужден будет с ним считаться. Ведь тогда все получилось бы так же, как раньше, как все эти двадцать лет, когда Йорис, в сущности, в одиночку представлял собой оппозицию, не давая покоя бургомистру с эшевенами, доводя их до отчаяния.
Кесу было не по себе. Он поглядывал на часы, показывающие пять, время, когда бургомистру полагалось бы видеть, как отворяется дверь в его кабинете и входит Кемпенар с почтой на подпись.
— Сдается мне, приезжие господа обедали у вас? С нотариусом Комансом и адвокатом Мелебеком?
— Хочешь партию в шашки, Кес?
— С удовольствием, баас.
— На что играем?
— На угощение, идет? Или предпочитаете кружку против сигары?
Йорис Терлинк с лицом, посуровевшим от усиленных размышлений, провел четверть часа, склонясь над шашечной доской в черную и белую клетку. Он курил. Ворчал. Кес был первоклассный игрок: он ведь тренировался каждый день, поскольку клиенты нуждались в партнере, Он даже устраивал себе передышки между двумя ходами, чтобы сходить подтянуть пивной насос, из которого капало.
Тем временем Терлинк, вперившись в доску и стиснув зубами мундштук, рассчитывал комбинации.
— Тебе ходить.
— Беру три ваших, баас. Неудачно вы сыграли.
Кес уже почти раскаивался в своих словах — настолько остро, как ему показалось, прореагировал на них партнер: лицо бургомистра стало землистым, и он склонился над доской с такой заинтересованностью, какой эта партия отнюдь не заслуживала.
— Еще одна ошибка вроде этой, и я в дамках.
— А теперь? — спросил Йорис, двинув вперед шашку и лишь после долгого раздумья оторвав от нее руку.
Кес поднял голову:
— Так уже лучше, баас.
В глазах бургомистра мелькнула молния, словно он только что поставил на кон не простую шашку, а свое будущее.
Прошло двадцать минут, а партия все еще была не кончена.
Когда появились первые посетители, шансы у игроков были равны — у каждого по дамке.
Они сыграли вничью.
Глава 6
Вот уже второй раз с ним случалась авария на обратном пути из Остенде в Верне. Давным-давно стемнело. С одной стороны шоссе в дюнах прятались виллы, закрытые на зиму. С другой — за песками и высокой жесткой травой, во мраке, казавшемся здесь особенно живым и дышавшим влажной свежестью, простиралось море, озаряемое на горизонте светом плавучего маяка.
Йорис Терлинк встал посреди дороги и, заметив фары машины, приближавшейся со стороны Ньивпорта, раскинул длинные руки. Затем, прищурясь из-за слепящего света, сунул голову в темную дверцу:
— Добрый вечер. Знаете гараж Мертенса? Сразу справа у въезда в Мариакерке, так ведь?.. Скажите Мертенсу или его подручному, что у Терлинка, бургомистра Верне, опять авария с покрышкой и он просит немедленно приехать за ним.
Этим вечером небо было бескрайним. По морю бродили светляки, в одном месте сцепившись в целую гусеницу: это рыбачьи суда следовали друг за другом по остендскому фарватеру.
Не прошло и десяти минут, как подкатил Мертене на велосипеде:
— Тот же скат, что в прошлый раз?
— По-моему, тот же.
Терлинк предоставил механику поддомкратить машину, и снять запаску, управиться со всеми его холодными железяками и, когда все было кончено, предложил ему сигару.
— Заеду и расплачусь на днях, ладно?
— Когда вам будет удобно, баас. Но если вам часто приходится ездить в Остенде, лучше смените машину.
Красная точка сигары. Удаляющийся велосипед. Терлинк вновь трогается с места, но так неторопливо, что его перегоняет грузный шумный трамвай.
Бургомистр опаздывал, но это не имело значения. Миновав Ньивпорт, он, вместо того чтобы направиться прямиком в Верне, выбрал дорогу вдоль моря.
Он был совсем один. Посвежело еще больше. Терлинку казалось, что воздух, которым он дышит, приятен и странно прозрачен, несмотря на темноту, а мгновения легки.
Опять дюны и тростники, колючие, как стрелы. Низкие дома, присевшие, можно сказать, на корточки, чтобы не так подставляться ветру, освещенные квадраты окон. В одном из этих домишек живет его мать. Йорис не остановился, но замедлил ход. Успел разглядеть старуху в белом чепце, с несколько усталым видом убиравшую какое-то блюдо со стола в буфет.
Не случалось ли ему и раньше совершать такие же бесцельные поступки, ехать через Коксейде без всяких к тому причин, разве что в тайной надежде продлить ощущение разрядки?
Во мгле вырисовывались улицы Верне, газовый завод, от которого остался один остов, новая больница — на ее открытие приезжал сам король — и площадь, вымощенная тысячами штук брусчатки, впервые за долгое время по-настоящему сухой.
Он осторожно вставил ключ в замочную скважину, толкнул дверь и сразу же наткнулся в коридоре на как бы олицетворение своего дома — двух шепчущихся человек.
При виде Терлинка доктор Постюмес, словно остерегаясь удара, втянул голову в плечи. Тереса всхлипнула и провела рукой по глазам:
— Извините меня за беспокойство, спасибо, доктор.
И Постюмес, прижимаясь к стене, шмыгнул к выходу.
Они с Тересой успели, словно сообщники, обменяться взглядами. Йорис снял шубу и шапку, вытер ноги о половичок и вошел в столовую, где под лампой стоял всего один прибор.
— Вы поели? — полюбопытствовал он у вошедшей следом за ним жены.
Она пролепетала: «Да», увидела, что муж ей не поверил, и вздохнула:
— Не беспокойтесь обо мне, Йорис… Мария, подавайте.
— Кто заболел? Вы?
Тереса была бы рада ответить утвердительно, но это было бы ложью, и она ограничилась тем, что кивком указала на потолок.
— Что с ней случилось? — недоверчиво спросил Терлинк, наливая себе супу.
Он был готов встать, сходить посмотреть. Есть он начнет не раньше, чем избавится от своих опасений.
— Что всегда.
