Эрл Биггерс - Продолжает Чарли Чен
— Кто хочет говорить с мисс Конвей? — услышал он в ответ слабый мелодичный голос.
— Это я! Инспектор Дафф из Скотленд Ярда. Я провожу следствие по делу об убийстве…
— Какой инспектор?
— Дафф! ДАФФ!!!
— Не кричите так! Все сливается, и я не могу ничего разобрать.
Только тут Дафф понял, что ревет, как взбешенный бык. Вытерев вспотевший от напряжения лоб, он взял себя в руки и заговорил обычным тоном.
— Меня зовут Дафф. Инспектор Дафф из Скотленд Ярда, ведущий дело об убийстве мистера Дрейка, члена группы доктора Лофтона. Сейчас я в Ницце.
— Понимаю. Но зачем вы звоните мне?
— Прежде всего с тем, чтобы выразить вам свои соболезнования…
— Благодарю вас. Доктор Лофтон уже принес мне соболезнования по поводу самоубийства моего бывшего мужа…
— Это не было самоубийством, — глухо сказал Дафф. — Мистер Хонивуд был убит.
В трубке наступило долгое молчание.
— Вы слышите меня? — встревожился Дафф.
— Да, — голос звучал еще слабее, чем прежде.
— И я уверен, мисс Конвей, что смерть вашего бывшего мужа связана с лондонским убийством Дрейка.
— Могу вас заверить, что так оно и есть.
— Что вы сказали?! — ошеломленный инспектор не верил собственным ушам.
— Эти обе смерти действительно связаны между собой. Можно даже сказать, что это одно и то же убийство.
— Что вы этим хотите сказать? — Даффу вновь пришлось прибегнуть к помощи носового платка. Вытерев лоб, он напряженно вслушивался в казавшееся бесконечным молчание.
— Будет лучше, если я сама встречусь с вами. Это слишком долгая история. Вы можете приехать в Сан-Ремо с группой Лофтона?
— Конечно! Он говорит, что поезд уходит отсюда в половине пятого, следовательно, в отеле мы будем примерно в половине седьмого.
— Я буду ждать вас. То, что я собираюсь вам рассказать тоже может подождать. Муж не хотел говорить правду, опасаясь, что она повредит моей театральной карьере. Но я думаю, что теперь это уже не имеет значения. Хочу, чтобы зло не осталось безнаказанным, чего бы это мне ни стоило Я знаю, кто убил моего мужа.
— Вы… вы знаете… — в горле у Даффа совершенно пересохло.
— Знаю.
— Но ради всего святого, зачем тогда рисковать, оставляя его на свободе хотя бы еще на несколько часов? Назовите мне его!
— Я могу только сказать, что это мужчина, путешествующий вокруг света с группой Лофтона.
— Но имя! Его имя?
— Мне неизвестно имя, которое он носит сейчас. Но в те давние уже времена, когда мы были с ним знакомы, его звали Джим Эверхард. В списке группы этого имени, естественно, нет.
— Откуда вы это знаете?
— От мужа. Он написал мне письмо.
— И там нет имени?
— Нет.
— Это тот самый человек, который убил Хью Дрейка?
— Тот самый.
— Об этом вы тоже узнали из письма мужа?
— Да. Это письмо у меня. Вечером я покажу вам его.
— Но кто все-таки этот человек? Вы сможете узнать его несмотря на прошедшие годы?
— Без всякого сомнения.
Дафф не смог сдержать облегченного вздоха. Наконец-то! Уже в который раз он вытер платком разгоряченный лоб.
— Алло! Алло, вы еще слушаете?
— Да.
— Я обязательно буду у вас около половины седьмого. Прибуду вместе со всей группой, — в голове у него промелькнула мысль о Фенуике, но он тут же отбросил ее. И все же на всякий случай добавил: — До моего приезда прошу вас не покидать номер. Я постараюсь организовать все так, чтобы вы смогли присмотреться к группе незамеченной. Обещаю, что никаких хлопот это вам не доставит.
— Спасибо. Я решилась, и готова заплатить любую цену за это решение. Боюсь, что цена окажется для меня высокой, как того и опасался муж, но его убийца должен быть наказан. Можете на меня полностью рассчитывать.
— Я вам бесконечно признателен. Итак, до вечера!
— До вечера. Буду ждать вашего звонка.
Опустив трубку, он погрузился в глубокое раздумье, и когда в дверь постучал Лофтон, он даже не сразу понял, чего тот от него хочет.
— Разговор с Сан-Ремо состоялся, инспектор?
— Разговор? А, да, конечно.
— Узнали что-либо новое?
— Нет.
— Жаль, — вздохнул Лофтон. — Значит, вам придется возвращаться в…
— Нет-нет. В Лондон я пока возвращаться не намерен. Буду благодарен, если вы сможете зарезервировать еще один билет для вашей группы. Я тоже отправлюсь в Сан-Ремо!
За обедом Дафф вновь и вновь обводил пристальным взглядом сидевших рядом с ним туристов. Теперь, когда он точно знал, что убийца находится среди них, неотвязный вопрос «кто?» буквально сжигал его. Лофтон? Вполне возможно. Звонок в Сан-Ремо его несомненно встревожил… Тэйт? Тэйт с его внезапным приступом тоже дает немало поводов к размышлению… Кеннавэй? Молод, слишком молод. Бенбоу? Более, чем сомнительно. А вот Кин — от этого можно ожидать чего угодно… Макс Минчин? Ликвидация неугодных людей, это, разумеется, типично гангстерская сфера, но чем глухой старик мог быть неугоден чикагскому гангстеру, да еще удалившемуся от дел? Росс? Вивиан? Фенуик? Дафф тихо чертыхнулся — Фенуик успел от него ускользнуть. Впрочем, что с того? Если нужно, он отыщет его хоть в Питтсфилде, штат Индиана, хоть на краю света. Отыщет и доставит в Лондон…
Поезд отошел от главного перрона Ниццы точно в четыре тридцать. Дафф убедился, что никто из группы не уклонился в последний момент от продолжения путешествия, и только тогда вернулся в свое купе, где молча сидели друг против друга Тэйт с Кеннавэем.
— Ну, что ж, — весело заметил Дафф, — самая волнительная часть переезда окончилась, и можно спокойно наслаждаться видами за окном! После нервотрепки со сборами…
— Если вы о моем слабом сердце, то можете не тревожиться, — буркнул Тэйт. — С ним пока что все в порядке.
— Рад это слышать, — улыбнулся Дафф. — Такой уж у меня характер, что я всегда беспокоюсь обо всем и обо всех.
С минуту он сидел в молчании, всматриваясь в поросшие лесом холмы, мягко переходящие в лазурную морскую гладь.
— Красиво, — рискнул он продолжить разговор.
— Декорация, — так же холодно бросил Тэйт, не отрываясь от парижского издания «Нью-Йорк Геральд».
Дафф обратился к Кеннавэю.
— Это ваше первое дальнее путешествие?
— Нет, — покачал головой Кеннавэй. — В университетские годы я уже порядочно побродил по свету. Правда, без больших денег, но и без больших хлопот — только теперь начинаю понимать, что это было за удовольствие…
— Да, мир, к несчастью, состоит не только из удовольствий…
— Вот именно — к несчастью, — подтвердил Кеннавэй, взглянув на своего мрачно настроенного патрона.
