Стивен Ван Дайн - Смерть Канарейки
– Так вот наш щеголь, который ввел в моду шелковые рубашки к вечернему платью. – Ванс насмешливо глядел на карточку. – Хорошо бы ему начать кампанию за то, чтобы носить гетры к смокингам – в нью-йоркских театрах ужасно холодно зимой.
Хэс отложил карточку и взглянул на приложенный к ней листок синей бумаги.
– Это он, на этот раз без ошибки, м-р Маркхэм. Послушайте только: «Тони (Щеголь) Скил. Два года в Эльмирском реформатории, с 1902 по 1904. Год в Балтиморской окружной тюрьме, за воровство – 1906. Три года в Сен-Квентине, за вооруженный грабеж – с 1908 по 1911. Арестован в Олбани за кражу со взломом – 1913. Провел два года в Синг-Синге – с 1914 по 1916».
Он сложил листок и сунул его в карман вместе с карточкой. – Чудный маленький обзор.
– Этот вам нужен был? – спросил невозмутимо Беллами.
– Еще бы! – Хэс почти развеселился.
Беллами помедлил, выжидающе поглядывая одним глазом на Маркхэма, тот, будто внезапно вспомнив о чем-то, достал из стола ящик с сигарами и указал на него Беллами.
– Весьма обязан, сэр, – отозвался Беллами, выуживая оттуда пару сигар, и, осторожно положив их в жилетный карман, удалился.
– Разрешите, я позвоню по вашему телефону, – м-р Маркхэм? сказал Хэс. Он вызвал бюро уголовных преступлений. – Найдите-ка Тони Скила-Щеголя и сразу же давайте его сюда, – приказал он Сниткину. – Его адрес найдите в регистратуре и прихватите с собой Бэрка и Эмери. Если он удрал, поднимите всех на ноги, но отыщите его. И слушайте, обыщите его квартиру. Там вряд ли есть инструменты, но меня интересует отмычка в одну и три восьмых дюйма, с зазубриной… Я буду в центре через полчаса.
Он повесил трубку и потер руки.
– Вот теперь все в порядке, – весело сказал он.
Ванс отошел к окну и стоял, глядя на «Мост Вздохов», глубоко засунув руки в карманы. Он медленно обернулся и задумчиво уставился на Хэса.
– Это не подойдет, – сказал он. – Ваш приятель, Щеголь, мог взломать тот чертов ларец, но у него не та голова, с которой можно было проделать все остальные штуки в тот вечер.
Хэс был непоколебим.
– Я не френолог, я сужу не по голове, а по отпечаткам пальцев.
– Это самое грустное заблуждение в методах расследования, – ласково возразил Ванс. – Не так-то просто, как вам кажется, будет найти преступника в этом случае. Все чертовски запутано. А это совершенство, чье изображение вы храните у сердца, еще больше нас запутывает.
ГЛАВА 10
ВЫНУЖДЕННОЕ ИНТЕРВЬЮ
(вторник, 11 сентября, 8 ч. вечера)
Маркхэм, как обычно, поехал обедать в Стюйвезент-Клуб и пригласил туда же нас с Вансом. Он, несомненно, рассчитывал на наше присутствие за столом как на защиту от случайных знакомых, потому что не был в настроении удовлетворять всеобщее любопытство. Еще днем пошел дождь, а к концу обеда он уже лил как из ведра и угрожал не прекратиться до поздней ночи. Пообедав, мы нашли спокойный уголок в диванной и расположились там, закурив сигары.
Не успели мы поговорить и пятнадцати минут, как полный человек, с широким красным лицом и редкими седыми волосами, не спеша подошел к нам мягкой, самоуверенной походкой и пожелал Маркхэму доброго вечера. Хотя я не был знаком с ним, но знал, что это Чарльз Кливер.
– Вычеркните из своего блокнота пометку, что вам надо повидаться со мной. – Он говорил удивительно тихим и высоким для человека его размеров голосом.
Маркхэм встал и, пожав ему руку, представил его Вансу и мне – хотя, кажется, одно время Ванс был с ним немного знаком. Кливер взял стул, предложенный Маркхэмом, уселся и, достав сигару, тщательно обрезал кончик золотыми маленькими ножницами, висевшими на тяжелой часовой цепочке, провел губами по сигаре, чтобы смочить ее, и с наслаждением затянулся.
– Простите, что беспокою вас, м-р Кливер, – начал Маркхэм, – но как вы, возможно, знаете из газет, молодая женщина по имени Маргарет Оделл убита вчера вечером в своей квартире на 71-й улице.
Он замолчал. Казалось, он обдумывал, как получше подойти к самому щекотливому предмету разговора, а может быть, надеялся, что Кливер сам подтвердит факт своего знакомства с девушкой. Но ни один мускул на лице того не дрогнул и через мгновение Маркхэм продолжал.
– Наводя справки о жизни Маргарет Оделл, я выяснил, что в числе ее близких знакомых были и вы.
Он опять остановился. Кливер чуть заметно поднял брови, но ничего не сказал.
– Дело в том, – продолжал Маркхэм, слегка раздраженный осмотрительным выжиданием Кливера, – что вас видели с ней много раз в течение почти двух лет. Естественно, я заключил, что ваш интерес к мисс Оделл был не случаен.
– Да?
– Да, – отозвался Маркхэм. – Могу добавить, м-р Кливер, что сейчас не стоит уклоняться от ответов. Я говорю с вами в значительной степени неофициально, так как полагаю, что вы могли бы помочь мне в расследовании этого дела. Могу сообщить вам, что один человек уже находится у нас под серьезным подозрением и мы намереваемся арестовать его в ближайшие дни. Но, во всяком случае, мы нуждаемся в помощи и именно поэтому я попрошу вас уделить мне несколько минут.
– А как я могу вам помочь? – лицо Кливера было неподвижным, на нем шевелились только губы, когда он говорил.
– Зная молодую женщину так хорошо, – терпеливо объяснил Маркхэм, – вы, конечно, располагаете некоторыми сведениями из ее личной жизни, которые помогли бы пролить свет на это зверское убийство.
Кливер молчал некоторое время. Он перевел глаза на стену прямо перед собой, но больше не шевельнул ни одним членом.
– Боюсь, что не смогу быть вам полезным, – сказал он наконец.
– Вы ведете себя не так, как можно было ожидать от человека, совесть которого вполне чиста, – заметил Маркхэм с раздражением.
Кливер устремил на прокурора пытливый взгляд.
– Какое отношение имеет то, что я эту девушку знал, к убийству? Она не сообщила мне, кто ее должен убить. Она даже не говорила мне, что знала кого-то, кто намеревался задушить ее. Если бы она знала об этом, она, вероятно, сумела бы этого избежать.
Ванс сидел рядом со мной, немного на отлете от остальных, перегнувшись ко мне, он прошептал мне на ухо:
– Маркхэм против другого юриста – бедняжка. Незавидное положение.
Но как бы неблагоприятно ни началась для Маркхэма эта стычка, она скоро превратилась в жестокий бой, в результате которого Кливер полностью капитулировал. Маркхэм, несмотря на свою мягкость и вежливость, был беспощадным и находчивым противником и скоро выудил из Кливера важные сведения. В ответ на его уклончивое ироническое возражение Маркхэм быстро выпрямился и подался вперед.
– Вы тут не на суде выступаете в собственную защиту, м-р Кливер, – резко сказал он, – насколько бы вы себе ни казались подходящим для этой роли.
![Стивен Ван Дайн - Злой гений Нью-Йорка [Дело Епископа]](/uploads/posts/books/12966/12966.jpg)
