Энтони Гилберт - Убийство в назначенный срок. Длинная тень смерти (сборник)
– А теперь расскажите о жене. Как можно подробнее. С момента знакомства. Детали могут помочь в нашем расследовании. В подобных случаях чем больше информации, тем лучше.
– Я познакомился с Фанни в магазине. Там продавали картины, рамы и все такое. Это в десяти милях от Кембриджа. Дядя давал мне денег в обрез, и я решил немного подзаработать. Написал несколько пейзажей, тут же, в этой деревне, затем изготовил гравюры. Конечно, это было чистое любительство, чего я тогда не осознавал. Впрочем, в Кембридже их нигде не взяли. Тогда я решил предложить гравюры в этом магазине. Хозяин тоже брать не хотел. Его уговорила дочка, Фанни. Теперь даже трудно представить, какой она тогда была. Совсем не красавица, не этим она брала. В Фанни было другое, более ценное. Находясь рядом с ней, вы преисполнялись надеждой, жизненной силой и еще чем-то, чему нет названия. Это как долго сидеть в тени, а потом выйти на цветущую поляну, освещенную мягкими солнечными лучами. И то, что я сейчас сказал, очень приблизительно, поверьте мне, сэр, она таким образом действовала не на меня одного, а практических на всех мужчин. Причем всех возрастов и уровня интеллекта. Наградил ее Господь подобным даром. Тут же стало безразлично, продадут мои работы или нет. Кстати, несколько мистер Пенни продал за смехотворную цену. Мне была нужна Фанни, и вскоре оказалось, что ей нужен я. Единственный способ быть с ней – женитьба. Иного нет. Но когда я заговорил об этом, Фанни испугалась. Объяснила, что не хочет создавать семью, не желает, чтобы ее связывали брачные узы. Она желает быть свободной. Мне бы тогда следовало насторожиться, а я стал ее уговаривать. Она и слушать не хотела. Говорила, что насмотрелась на счастливый брак своих родителей. И действительно, ее отец постоянно выглядел подавленным, за исключением времени, когда Фанни находилась рядом. Тогда он оживал, как роза, поставленная в теплую воду. К сожалению, этот ее дар Божий сохранился ненадолго. Уже к моменту нашего расставания Фанни потеряла очарование. В конце концов мы договорились, что она уедет со мной, а там будь что будет. И первые две недели в Брайтоне я был счастлив. Видел, как мужчины смотрят на нее, но не ревновал, ведь она принадлежала мне. Однажды, гуляя с Фанни по набережной, я случайно увидел знакомого и поспешил перейти на другую сторону. Но вечно так делать было нельзя. И я поставил Фанни условие: либо мы женимся, либо расстаемся. И на сей раз она согласилась. Мы зарегистрировали наши отношения в городской ратуше, прожили в Брайтоне месяц и переехали в город. Зарабатывал тогда я очень мало и ждал, когда дядя устроит меня на более денежную работу. Он обещал. Я собирался рассказать ему о Фанни, но она отговорила. И конечно, была права. Не знаю, знакомы ли вы с моим дядей.
Арбатнот вспомнил холодные голубые глаза, искривленные в брезгливой гримасе губы, сурово насупленные брови, упрямо выпяченную нижнюю челюсть и посочувствовал сидящему перед ним молодому человеку, так опрометчиво поступившему семь лет назад.
– Кстати, Фанни убедила меня, что, раскрыв свою женитьбу, я никогда не получу желаемую работу. Мой выбор дядя никогда бы не одобрил. И я тогда решил вообще не обращаться к нему за помощью и постараться прожить самостоятельно. Мы намеревались некоторое время держать наш брак в секрете, пока я окончательно не встану на ноги. Было стыдно перед знакомыми, что я настолько глуп, что женился, не имея возможности содержать жену. Фанни еще в Брайтоне получила письмо от матери, которая ругала ее на чем свет стоит, привлекая в качестве примеров самых несимпатичных персонажей из Ветхого и Нового Заветов. Фанни пришла в бешенство, хотя ее мать была во многом права, и решила окончательно порвать с родителями. Больше они не виделись.
– Когда вы осознали, что совершили ошибку?
– Через несколько месяцев. Я старался тогда изо всех сил. Очень хотелось преуспеть, не только ради Фанни, но и себе доказать, что я что-то могу. Собирался учиться вечером. Но Фанни скучать не желала. Она жаждала развлечений, причем дешевые отвергала. Начались ссоры. Дома Фанни мешала мне заниматься, жаловалась на серость нашего существования. Я просил ее подождать, обещал, что через пять лет все непременно наладится, а она смеялась мне в лицо. Говорила, что не знает, будет ли жива через пять лет. Приходилось все бросать и вести ее куда-нибудь развлекаться на последние деньги. Но тогда я еще любил ее и тяжело переживал размолвки, долго лежал в постели без сна, а утром поднимался на работу с больной головой. Вскоре я начал постепенно остывать, осознав, что Фанни наплевать на то, что со мной будет. Она постоянно ворчала, что у нас нет денег и ей безразлично, откуда я их достану. Напоминала, что противилась браку, поскольку понимала, чем все закончится. Так продолжалось примерно год, а потом я пришел домой в неурочное время и застал ее с мужчиной.
Чарльз говорил без эмоций, но адвокат заметил, что он делает над собой усилие.
– И после этого вы расстались?
– Да. Ночевать мне пришлось в квартире, идти куда-то было поздно, но на следующее утро я снял комнату. Не сомневаюсь, Фанни приводила этого человека к нам и раньше. Однажды я пришел домой вечером, а она, не дав мне снять шляпу, послала в аптеку за лекарством. Мол, разболелся зуб. Затем я нашел пузырек нераспечатанным. Она даже не потрудилась выбросить его. Разводиться мы не стали по известным вам причинам. Я с радостью ухватился за возможность уехать за границу. Фанни не собиралась меня останавливать, видимо, тоже радовалась расставанию. Не знаю, какие планы она строила на будущее. Все эти годы мы не имели связи, пока недавно не встретились в Лондоне.
– И вам неизвестно, поддерживала ли Фанни отношения с тем мужчиной?
– Нет. Вы полагаете, что ее мог убить тот, с кем я застал ее шесть лет назад?
– Почему нет? – Арбатнот пожал плечами. – Вас же заподозрили.
На этом адвокат закончил разговор. Хотя Чарльз внушал ему доверие, но правдивость его слов нужно было подтвердить. Ведь разрушивший их брак мужчина мог оказаться выдумкой. Тем более что дом, в котором они жили перед расставанием, несколько лет назад снесли, чтобы на его месте построить кинотеатр.
Арбатнот решил пригласить себе в помощь опытного адвоката, сэра Джона Драйвера, известного своим умением вести процесс.
– И какое ваше впечатление? – спросил он, с интересом выслушав Арбатнота.
Тот не стал кривить душой.
– Пока трудно сказать, лжет он или говорит правду. Странно, что в последнее время, когда жена буквально следовала за ним по пятам, Хубарт никому из родственников не признался в ее существовании. Конечно, это было нелегко с учетом того, что она для достижения цели не выбирала средств. К тому же он боялся, что узнает сестра Эджертона. Собственно, она и является его основным мотивом. И если бы полиция приняла версию самоубийства, тогда бы вообще никто никогда не узнал, что он был женат.
