Анна Литвинова - Любовь считает до трех
Она взяла меня под руку.
Мы остановились примерно в полусотне метров от места, куда ровно неделю назад откатился, со страшным грохотом переворачиваясь с крыши на колеса и обратно, несчастный «Марк IV».
Москва, Ленинский проспект. 29 декабря, 13.40. (Сорок минут после события)Перелетая с крыши на колеса, «Марк IV» со страшным грохотом откатился к тротуару и замер. Теперь он представлял собой жалкую, покореженную со всех сторон жестяную банку. Стекла вылетели. Внутри темнели тела. Ни звука, ни шороха не доносилось изнутри машины.
И ни единого прохожего не оказалось в этот час в том пустынном месте Ленинского проспекта. Мимо равнодушно понесся поток машин, стартовавших от ближайшего светофора. Наконец одно авто сердобольно тормознуло метрах в двухстах от покореженной машины и медленно стало подавать назад. И в этот момент дверца избитого «Марка» с усилием распахнулась, и оттуда выбралась девушка. В одной руке она держала небольшой серебристый чемоданчик, в другой – пистолет. С ее волос и одежды сыпался дождь стеклянных осколков.
Завидев человека с оружием, сердобольная машина резко ударила по газам и благоразумно умчалась. Из распахнутой двери «Марка» виднелись ошметки сработавшей на месте водителя подушки безопасности.
Шатаясь, словно пьяная, девушка вышла на тротуар и побрела поперек него, удаляясь от места катастрофы. Потом, будто очнувшись, сунула пистолет в сумочку и зашагала более твердо. Она шла по пустынному переулку в сторону Нескучного сада.
Москва, Нескучный сад. 5 января, 14.00. (Одна неделя и один час после события)По пустынному переулку мы с Лией спустились к Нескучному саду. С Ленинского проспекта доносился неумолчный шум машин. Вороны орали над заиндевелыми деревьями.
Лия держала меня под руку. Она была сосредоточена, будто решала в уме уравнения. Свежий снег поскрипывал под нашими ногами.
– Куда мы идем? – спросил я.
Она не ответила, продолжая в уме понятные ей одной вычисления. Мы топали по белой дорожке, углубляясь в сад.
Мимо нас в сторону реки просвистал распаренный лыжник. С его усов свисали сосульки. Больше ни единого человека не было ни спереди, ни сзади, ни вокруг. Покой и благодать разливались над сонной рождественской Москвой.
Лия остановилась, пробормотала: «Здесь» – и двинулась по снежной целине, проваливаясь по колено, к печальной березе. Я последовал за ней. У дерева она остановилась, нагнулась и принялась раскидывать снег руками.
Я стоял как столб, не помогая, но и не мешая ей. Наконец Лия дорылась до земли. Легко смахнула рукой в перчатке верхний мягкий слой грунта, а потом вдруг выпрямилась, держа небольшой серебристый чемоданчик.
– Есть, – удовлетворенно выдохнула она и повернула ко мне просиявшее лицо.
Но, наверно, она что-то прочла в моем взгляде, потому что улыбка стала медленно сползать с ее уст.
– Тебе придется отдать чемоданчик мне, – сказал я.
– Почему? – вскинулась Лия.
– Потому что он – не твой.
– А чей? Твой, что ли?
– Нет.
– Ты что, мент?
– Нет.
– Бандит?
– Тоже нет.
– Тогда при чем тут ты?!
– Я работаю на людей, которых вы обокрали.
Тут правая рука Лии осторожно скользнула в сумочку и вынырнула назад с пистолетом.
Она наставила оружие на меня, рука ее ходила ходуном. Я молча смотрел на девушку, не двигаясь с места.
– Нет, не могу. – Она опустила руку.
– И не надо. Тем более что патронов в нем все равно нет.
– Ах вот как! Шпион! – закусила губу Лия.
Я промолчал.
– Значит, ты знал, – горько констатировала она. – Знал обо всем. С самого начала.
– Да, знал.
– Значит, все было не случайно, да? – Ее глаза наполнились слезами. – Это была твоя спецоперация?
Я не перебивал ее. Да и что я мог ей сказать? Снова врать?
– Значит, мы не просто так встретились? И ты меня спасал – тоже с умыслом? Чтобы войти в доверие? И слова мне разные говорил?!
– Лия, послушай…
– А я-то! Я-то тебе поверила! Вот дура! Какая же я дура!
– Лия…
– Скотина! – Она заплакала. – Ну ты скотина! Подавись! – Она швырнула чемоданчик к моим ногам и закрыла лицо ладонями.
– Лия, послушай.
Я подошел к ней, потряс за плечо. Она отмахнулась.
– Лия, я сделал тебе паспорт. Как и обещал. На другую фамилию. – Я вытащил из кармана краснокожую паспортину. – Здесь шенгенская виза. А вот билеты на самолет. Здесь два билета. Два, Лия.
Она вскинула на меня свои заплаканные удивленные глаза.
– Мы полетим вместе, Лия.
– Вместе?!
– Да, если ты не против.
Недоверчивая улыбка проступила на ее лице.
– Поехали, Лия. У нас с тобой очень мало времени.
Где-то в облакахКогда мы пересекли воздушное пространство России, я попросил у стюардессы два бокала шампанского.
– За новый счастливый год, – предложил тост я.
– За будущее не пьют.
– Тогда – за судьбу, которая свела нас с тобой.
Мы с Лией чокнулись и поцеловались.
– За чемоданчик, – прошептала она.
– Ты знаешь, что в нем было? – спросил я.
– Нет. – Она усмехнулась. – Я так и не смогла в тот день его открыть. А ты знаешь?
– И я – нет. Но думаю, что-то ценное.
– Да уж, – засмеялась она и отхлебнула шампанского. – Может, зря мы его отдали? Могли бы дом в Испании купить… И ни в чем, ни в чем бы себе не отказывали.
– А мы и так не будем себе ни в чем отказывать. Целый год.
– Да? А сколько тебе заплатили за эту работу?
Я нагнулся к самому ее уху и прошептал:
– Это коммерческая тайна.
– А я думала, мы партнеры, – обиженно произнесла Лия.
– Ладно, – сдался я. – Два процента.
– От какой суммы? – не отставала она.
– От пяти миллионов долларов.
Считала деньги Лия быстро.
– Значит, сто тысяч… – протянула она. И практично добавила: – Но пять миллионов все-таки лучше…
– Вроде да, – согласился я. – Но чемодан бы искали. И нас вместе с ним. Причем по всему миру. И в конце концов все равно б нашли.
– Меня и так будут искать, – пожала плечами Лия.
– Нет, – покачал я головой. И, встретив ее изумленный взгляд, повторил: – Нет. Никто тебя искать не будет, и претензий к тебе нет. Это – условие моей сделки. Бонус за то, что я вернул чемодан владельцам.
Она просияла и тут же снова нахмурилась:
– А как быть с тем ментом, которого я убила?
– Ты не убивала мента, – успокоил ее я. – Ты застрелила человека с документами на имя старлея Аркадия Гуртова. Но это фальшивка. Он не мент. На самом деле те двое парней работали на «люберецких». На тех, кто организовал похищение чемодана.
Я ласково коснулся ее руки:
– И вообще, хватит о делах. Мы ведь в отпуске! К тому же у нас есть сто штук, мы молоды, влюблены и свободны.
