Мишель Александр - Цианид по-турецки (сборник)
Нет, канон ничуть не мешает ни разнообразию места и времени действия, ни индивидуализации и психологической глубины образов. И говорить о монотонности классического детектива так же нелепо, как говорить о монотонности сонета.
Подтверждением тому — все новые и новые образцы этого, ничуть не устаревшего жанра, выходящие на всех языках и во всех уголках мира. Будем надеяться, что и произведения, вошедшие в сборник «Цианид по-турецки», не разочаруют любителей классического детектива.
Леонид Шифман
ПУРИМШПИЛЬ
Пролог
Она лежала на спине, чуть приподняв левый бок и немного запрокинув голову. Черная маска слегка съехала, открыв моему взору верхнюю часть правой щеки, отмеченную большой родинкой. Я обратила внимание на нос удивительно тонкой работы и волевой подбородок. Бархатный бурый капюшон с пришитыми медвежьими ушами выпустил наружу небрежную прядку черных волос.
Из груди девушки вырывались, как стало ясно через несколько секунд, предсмертные хрипы. Губы ее еле заметно шевелились. Она пыталась что-то сказать, но сквозь грохот музыки, доносящейся из-за моей спины, мне почти ничего не удалось понять. Лишь одно слово я скорее разобрала по движению губ, чем явственно расслышала. Я ничем не могла помочь ей.
Крови и орудия убийства мне не было видно. Смертельный удар девушка получила в спину.
— Это слишком банальное начало для повести, Николь, — безапелляционно заявил Генри. — Читатель еще не успел водрузить на нос очки, а вы уже предъявляете ему труп.
— Вы же знаете, Генри, я человек простой, бесхитростный, все как на духу сразу выкладываю. Кроме того, я же не выдумываю ничего из головы и не высасываю из пальцев, пишу все как есть, точно следую букве и логике событий.
— А может и зря, Николь. Может, лучше вы будете все сочинять, а в свободное время мы займемся программированием? Смотришь, и трупов станет поменьше…
— Когда вы перестанете подтрунивать надо мной, Генри? Ну, хорошо. А с чего бы вы начали повесть?
— Я бы начал с описания погоды.
— «И дождь смывает все следы…» — кого-то процитировала я.
— Нет, для убийства лучше подходит солнечная погода. Контраст. Например, голуби кружились в безоблачном, как будущее принцессы Монако, небе. А дальше: ничто не предвещало, что для кого-то этот день закончится не слишком удачно. Нужно постепенно нагнетать напряжение.
— Вот это и есть банальное начало! Нет, Генри. Пожалуй, я начну повесть как всегда. Мы с вами сидим в удобных креслах и мирно беседуем за чашкой доброго кофе…
Глава 1. Путешествие в Древнюю Грецию
— Конечно, Николь, я вовсе не стремлюсь развеять созданный вами миф о добром и хорошем боссе и при всем желании не смогу придумать неотложной работы на завтра, — очень тихо произнес Генри, продолжая испытывать на прочность свое вращающееся кресло. — Но…
— Неужели есть какие-то «но»? — прикинулась изумленной я, отставив в сторону чашку с недопитым кофе и чуть не выплеснув ее содержимое на клавиатуру.
— О Николь, не волнуйтесь так, просто я помню о ваших способностях притягивать эээ… всякие события.
— Вы намекаете на убийство, произошедшее на свадьбе моей подруги? Вы всерьез полагаете, что если бы меня там не было… — я выскочила из-за стола и принялась пантерой расхаживать по кабинету. — Никогда бы не думала, что вы суеверны, Генри.
— Как говаривал старик Конфуций, не стоит искать черную кошку в темной комнате, особенно если… — Генри сделал паузу, явно предлагая мне закончить фразу.
— Особенно если ее там нет! — как загипнотизированная, выпалила я.
— Особенно если… вы суеверны!
Смехотерапия Генри действует безотказно, и я, немного успокоившись, вернулась за свой рабочий стол, плотно примыкавший торцом к столу Генри.
— Я всего лишь имел в виду, что вашим выходам в свет неизменно сопутствуют какие-нибудь происшествия, вспомните хотя бы свой последний день рождения.
— О, там я познакомилась с Максимилианом Нуаром.
— Я не об этом. Полагаю, вы имеете в виду того молодого адвоката, который до сих пор вам иногда звонит?
— И который пригласил меня на костюмированный бал по случаю еврейского праздника Пурим! Я даже не подозревала, что он еврей.
— Максимилиан Нуар?
— Максимилиан объяснил, что его мать еврейка, а у евреев национальность передается с молоком матери.
— Надеюсь, для вас не имеет значения, что он еврей?
— Конечно, Генри, это не имеет значения, но, как бы это поточнее выразиться, играет роль. Мне интересны народные обычаи. Максимилиан говорит, что это праздник, который согласно традиции еврейские богачи устраивают для бедных. Хлеб и зрелища в одном флаконе.
— Так ваш Максимилиан из богатой семьи? — заговорщецки спросил Генри и даже перестал вращать кресло, за что я мысленно поблагодарила его.
— По его словам, он адвокат в четвертом поколении, по отцовской линии, разумеется, а его мать унаследовала долю в каком-то торговом доме. Но вы же меня знаете, Генри. Для меня все это не имеет никакого значения.
— Ну да, мерой всему человек. К тому же я глубоко убежден, что бедных адвокатов не бывает.
— Я знаю ваше отношение к адвокатам и дантистам.
— К дантистам я как раз отношусь очень даже хорошо, — в подтверждение своих слов Генри поклацал зубами.
— А я и не говорила, что вы к ним плохо относитесь… — улыбнулась я, довольная собой. — Так я вас покину завтра часов в пять?
Генри тяжело вздохнул и завертел головой.
— Но вы же не любите праздники! — выложил он последний аргумент.
— Иногда приходится делать и то, что не любишь! — обезоружила его я.
— Только не забудьте прихватить свой мобильник и, если что, звоните, — сдался наконец мой босс.
— Прекратите, Генри.
— А, кстати, у вас есть костюм? Кем вы будете?
— Когда я училась в колледже, я год посещала занятия в театральной студии. Мы ставили спектакль по «Диалогам» Платона…
— Вы играли Ксантиппу? — прервал меня Генри.
— Вы считаете, что это самая подходящая для меня роль?
— Разумеется, Николь! Разве там упоминаются еще какие-нибудь женщины? — иногда даже мне трудно понять, когда Генри шутит, а когда говорит серьезно.
— Какие-нибудь, может, и упоминаются, но я действительно играла Ксантиппу! Вы довольны?
— Так вы будете изображать Ксантиппу?
— Нет, я буду изображать женщину из Древней Греции. Невозможно играть роль Ксантиппы без Сократа.
— Ну да. Кто бы о ней помнил, если бы она не побивала Сократа скалкой.
