Агата Кристи - Явление мистера Кина
Тут мистера Саттертуэйта охватил странный порыв: ему вдруг захотелось пойти следом за нею, поддержать ее; непонятно откуда появилось чувство, что этой женщине что-то угрожает. Но порыв прошел, и мистер Саттертуэйт устыдился. Кажется, у него самого нервы пошаливают.
Поднимаясь по лестнице, она ни разу не взглянула на мужа, но уже наверху повернула голову и посмотрела на него долгим испытующим взглядом так пристально, что мистеру Саттертуэйту стало не по себе.
Он отметил, что прощается с хозяйкой дома как-то смущенно.
— Будем надеяться, что новый год и в самом деле будет счастливым, — бодро проговорила леди Лора. — Хотя политическая ситуация, как мне кажется, чревата неопределенностью.
— Вы совершенно правы, — серьезно кивал мистер Саттертуэйт. — Совершенно правы.
— Остается пожелать, — не меняя тона, продолжала леди Лора, — чтобы у того, кто первым переступит порог нашего дома, были темные волосы. Вы ведь знаете примету, мистер Саттертуэйт? Нет? Вы меня удивляете! В Новом году первым в дом должен войти темноволосый — это приносит удачу. Господи, только бы дети не подсунули мне в постель какую-нибудь гадость! От них всего можно ожидать. Такие сорванцы!
И, с сомнением покачав головой, леди Лора величественно двинулась вверх по лестнице.
После ухода женщин кресла пододвинули поближе к пылающим поленьям.
— Ну, говорите, кому сколько! — радушно объявил хозяин, поднимая графин с виски.
Выяснили, «кому сколько», и разговор вновь вернулся к запретной ранее теме.
— Саттертуэйт, вы ведь знали Дерека Кейпела? — спросил Конуэй.
— Да, немного.
— А вы. Портал?
— Нет! Никогда не встречал.
Ответ Алекса Портала прозвучал так неожиданно резко, что мистер Саттертуэйт с удивлением на него посмотрел.
— Не выношу, когда Лора заводит этот разговор, — неторопливо начал Ившем. — Тогда, после случившегося, дом ведь продали какому-то крупному заводчику. А через год он вдруг съехал — что-то ему тут не понравилось. Люди, разумеется, тотчас принялись сочинять всякую чушь насчет привидений и тому подобного, и про дом пошла дурная слава. Вскоре как раз Лора уговорила меня баллотироваться от Западного Кидлби — нам, понятно, пришлось перебираться в эти края. Надо сказать, подыскать здесь что-нибудь подходящее оказалось не так-то просто. А Роистой продавался недорого, вот, в конце концов, я его и купил. Все эти сказки о привидениях, конечно, чушь несусветная — но, однако, мало радости без конца выслушивать напоминания о том, что в этом самом доме — в твоем доме застрелился твой собственный друг. Бедняга Дерек!.. Так мы и не узнаем, почему он это сделал.
— Не он первый, не он последний, — сумрачно заметил Алекс Портал. — И до него многие стрелялись, не объяснившись.
С этими словами он поднялся, чтобы щедрою рукой плеснуть себе еще виски.
«Да, с ним явно творится что-то неладное, — сказал себе мистер Саттертуэйт. — Знать бы, в чем тут дело».
— Боже правый, ну и ночка! — заметил Конвей. — Слышите, как воет?
— Отменная погодка для привидений! — с беспечным смешком отозвался Портал. — Вот уж, наверное, все бесы из преисподней повылезали.
— Послушать леди Лору, так самый чернявый из них должен принести нам удачу, — рассмеялся Конуэй. — Но тихо!.. Что это?
Ветер еще раз жутко взвыл, и, когда все стихло, со стороны запертого парадного явственно послышались три глухих удара: кто-то стучал в дверь.
Все замерли.
— Кого это принесло среди ночи? — воскликнул Ившем.
Гости переглянулись.
— Слуги уже спят, — сказал Ившем. — Пойду отопру. Он решительно направился к выходу, немного повозился с тяжелыми засовами и наконец открыл дверь. С улицы ворвался порыв ледяного ветра.
В дверном проеме вырисовывался силуэт высокого стройного мужчины. Из-за причудливой игры света, падающего через витраж над дверью, мистеру Саттертуэйту в первую секунду показалось, что на пришельце костюм всех цветов радуги. Но незнакомец уже шагнул в холл — он оказался худощавым брюнетом в обычной дорожной куртке.
— Прошу простить меня за вторжение, — ровным благозвучным голосом заговорил он. — У меня сломалась машина. Собственно, неисправность пустяковая — шофер сам справится, и все же ему придется с ней повозиться как минимум полчаса, а на дворе чертовский холод…
Едва он умолк. Ившем поспешил перехватить инициативу.
— Холод, да еще какой! Заходите, выпьете с нами. С машиной помощь не требуется?
— Нет-нет, спасибо. Шофер знает свое дело. Кстати, моя фамилия Кин — Арли Кин.
— Садитесь, мистер Кин, — пригласил Ившем. — Сэр Ричард Конуэй, мистер Саттертуэйт. Ившем, к вашим услугам.
Мистер Кин раскланялся с присутствующими и сел в кресло, придвинутое гостеприимным хозяином. Теперь блики от огня не попадали на его лицо, и, вероятно, от этого оно казалось неподвижным как маска.
Ившем подбросил в камин несколько поленьев.
— Выпьете?
— Благодарю.
Поднимая бокал, Ившем спросил:
— Приходилось вам раньше бывать в наших краях, мистер Кин?
— Да, я проезжал здесь несколько лет назад.
— Вот как?
— Тогда еще этот дом принадлежал человеку по фамилии Кейпел.
— Верно, — кивнул Ившем. — Бедный Дерек Кейпел. Вы были знакомы?
— Да, я знал его.
Тут характер общения Ившема с гостем претерпел неуловимое изменение, заметное разве что для истинного знатока английского менталитета. Если до сего момента в тоне хозяина присутствовала некоторая сдержанность, то теперь от нее не осталось и следа. Мистер Кин знал Дерека Кейпела! Он был другом друга — и как таковой заслуживал полного и безусловного доверия.
— Поразительное дело, — признался Ившем. — Мы как раз об этом говорили. Сказать по чести, так не хотелось покупать этот дом! Отыщись тогда хоть что-нибудь подходящее… Но ничего не нашлось. Когда он застрелился, я ведь был здесь — Конуэй, кстати, тоже — и ей-богу, я теперь все время боюсь, что его призрак разгуливает по дому.
— Да, необъяснимый случай, — как-то особенно медленно сказал мистер Кин и умолк — точно актер, произнесший важную реплику.
— Необъяснимый — это мягко сказано! — вмешался Конуэй. — Тайна покрытая мраком — вот как это называется. Как тайной была, так тайной и останется.
— Кто знает! — уклончиво заметил мистер Кин. — Простите, что вы оказали, сэр Ричард?
— Я говорю — поразительно! Представьте: мужчина в расцвете сил счастливый, жизнерадостный, абсолютно беззаботный — ужинает с пятью-шестью приятелями; за ужином весел, полон планов на будущее. И вдруг встает из-за стола, идет в свою комнату, вынимает из ящика револьвер и стреляется. Зачем? Почему? Никто не знает — и не узнает уже никогда.
