Рекс Стаут - Отзвуки убийства
Я спросила его, не сошел ли он с ума. А он возразил, что отпираться бессмысленно — он точно знает, что я это сделала, его интересуют лишь подробности, полный рассказ об этом, чтобы он мог решить, что делать дальше. Взывать к его благоразумию было бесполезно. Мы разговаривали в этой самой комнате. Потом кто-то пришел, он вышел и в этот вечер не вернулся домой. На следующий день он пришел примерно в полдень и начал все сначала. Просто кошмар. В конце концов он заявил: если я приду в его офис в четыре часа, он докажет, что он прав. Я согласилась, и он ушел. Я в самом деле решила, что с ним не все в порядке. Часов около трех он позвонил мне и сказал, чтобы я не приходила. Сказал и тут же повесил трубку. Но я все же поехала к нему, однако в офисе мне сказали, что его нет. В тот вечер он вернулся домой очень поздно и наотрез отказался обсуждать это дело! И до сих пор не желает говорить о нем! Стоит мне завести об этом разговор, как он выходит из комнаты. На людях он относится ко мне… Ну, пытается держать себя так, как будто ничего не произошло. Но когда мы остаемся одни, то фактически вместе мы не бываем. У нас смежные спальни. И теперь дверь со своей стороны он закрывает на ключ. А когда несколько дней назад я вошла к нему через другую дверь, из гостиной, он просто не захотел разговаривать на эту тему! Вы когда-нибудь слышали о такой ужасной нелепости? Если нет, то теперь вот услышали.
— Да, звучит все довольно странно, — признался Хикс. — Какие же секреты, с его точки зрения, вы продали?
— Возможно, производственные секреты, формулы пластиков. Это — единственное…
— Что такое пластики?[1]
— Пластики? — Она посмотрела на него так, будто он спросил ее, что такое яблоки. — Теперь все делается из пластиков или скоро будет делаться: авторучки, часы, мебель, посуда… На заводах Форда пластики пытаются внедрить в производство автомобилей. Их выпускают всевозможных цветов…
— Ваш муж занят в производстве пластиков?
Она кивнула.
— Его фирма — одна из крупнейших: «Р.И. Данди и компания». Правление находится на Сороковой улице, а сама фабрика в Бриджпорте. Этим, собственно, и ограничиваются мои познания. Он никогда не говорит со мной о делах или говорит очень мало. — В голосе Джудит неожиданно зазвучали металлические нотки. Голос у нее был богатого, сочного тембра, она мягко проговаривала согласные и очень четко, нараспев произносила гласные, отчего речь ее звучала напевно и приятно. И потому внезапное изменение тона показалось несколько даже ошеломляющим. — Как я могу выдать секреты, о которых понятия не имею? — напористо спросила она. — У меня никогда не было возможности узнать их. Да и вообще — просто идиотизм какой-то! Представьте, что ваша жена вдруг обвинит вас в том, что… что…
— Никогда не был женат. — Хикс сказал это таким тоном, что стало ясно: он не собирается заполнять имеющуюся вакансию. — Но мне понятно, что вы имеете в виду. А кто такой Джимми Вейл? Он тоже делает пластические материалы?
— Да, он возглавляет компанию «Репаблик продактс корпорейшн».
— Конкурент?
— Еще какой. Когда-то он и мой муж были друзьями, но только не теперь. Теперь муж называет его плутом и жуликом. Я мало об этом знаю, но, вероятно, Вейл какими-то обходными путями раздобыл формулы Данди. По крайней мере, мой муж так думает. Эта история тянется уже не то два, не то три года.
— Вы хорошо знаете Вейла?
— Когда-то знала довольно хорошо, но уже давно не видела его.
— Не были ли вы недавно в его офисе?
— Никогда не была. Даже не знаю, где находится его контора.
— Ваш муж спросил, не выудили ли вы сведения у Брегера. Кто такой Брегер?
Джудит Данди слегка улыбнулась — не то презрительно, не то насмешливо.
— Герман Брегер, — произнесла она, раскатисто выговаривая букву «р» и приглушенно букву «г» своим приятным голосом, что сильно отличалось от гнусавого выговора самого Хикса. — Он ученый. По мнению моего мужа, гений. Не знаю, может быть, и так. Он занимается исследованиями и делает потрясающие открытия. Работает в компании уже несколько лет. Он не захотел работать в Бриджпорте, говорит: там слишком многолюдно. Поэтому муж оборудовал для него лабораторию в Вестчестере, недалеко от местечка под названием Катона. — На ее губах опять мелькнула улыбка. — Он из тех, кого называют чудаками.
— Вы с ним знакомы?
— О да. В личном плане не очень близко, если так можно выразиться, но я часто вижу его. Муж то и дело приглашает его сюда. Он приезжает два раза в месяц, обедает у нас дома, вечера они с мужем проводят за деловыми разговорами. Да, кстати, я сказала, что никогда не имела возможности узнать какие-либо секреты. Вероятно, это слишком категоричное утверждение. Однажды мистер Брегер оставил у нас на ночь свой портфель, не исключено, что он был набит секретами. Наверняка не скажу, потому что не заглядывала в него. Но, очевидно, что-то важное в нем было, так как на следующий день мой сын специально за ним приехал.
— Когда это случилось?
Она пошевелила губами:
— Примерно месяц назад.
— Ваш сын тоже связан с компанией?
— Да, связан. Ему двадцать четыре года. — Судя по тону, ей с трудом верилось, что ее сыну так много лет, и, честно говоря, основания для этого у нее были. — В июне он закончил аспирантуру в Массачусетском технологическом институте и теперь работает вместе с мистером Брегером. — Она нетерпеливо пошевелилась на диване. — Но это не имеет никакого отношения к делу, не так ли? — Она, точно в молитве, сложила руки и улыбнулась ему. — Помогите мне, пожалуйста. Все это так нелепо, я чувствую себя абсолютно беспомощной! Я обратилась к нашему давнишнему другу — он был шафером на нашей свадьбе, — он дважды разговаривал с мужем. Сегодня утром я ездила к нему на работу, к этому другу, — он сказал, что мой муж наотрез отказывается обсуждать этот вопрос и что он бессилен повлиять на него. Поэтому я и подумала, что придется обратиться в сыскное агентство, и тут увидела вас и вспомнила содержание той статьи.
Она протянула руку.
— Вы мне поможете, да? Конечно, хоть вы и презираете деньги, я в состоянии заплатить вам столько, сколько вы запросите… — Она в смущении замолкла.
— Деньги я не презираю. — Хикс откровенно разглядывал ее, в его немигающих глазах загорелся огонек, и выражение дерзости в пристальном кошачьем взгляде усилилось. — Что бы там ни написали в той статье, я не олух. Могу сказать одно — чертовски любопытно будет выяснить, действительно ли вы продали производственные секреты мужа и теперь хотите узнать, какие у него имеются доказательства. Готов также согласиться с тем, что мне понадобится примерно… — он сделал непродолжительную паузу, — примерно двести долларов.
