Агата Кристи - Лернейская гидра
— Я не виноват, что у них языки чешутся.
— Конечно же не виноваты. А теперь, доктор, — продолжал Пуаро, — сядьте в кресло, успокойтесь и ответьте на мой вопрос.
Медленно и неохотно доктор возвратился в кресло.
— Я думаю, — снова покраснев, начал он, — что все сплетни крутятся вокруг мисс Монкриф, моего фармацевта.
— Она долго работает у вас?
— Три года.
— Ваша жена любила ее?
— Не очень.
— Она вас ревновала к ней?
— Вздор.
— Ревность — привилегия жен, — перебил его Пуаро, — и, как это ни парадоксально звучит, всегда основывается на действительности. Вы помните поговорку, что «покупатель всегда прав, даже если он не совсем прав»? Так вот, это можно полностью отнести к ревнивому мужу или жене. Какая бы малая толика правды ни была в словах того, кто ревнует, в глазах кумушек-сплетниц он всегда прав.
— Глупости, — возразил доктор, — я никогда не разговаривал с Джин тайком от жены.
— Возможно, но это дела не меняет. Вот что, доктор Олдфилд. — Пуаро наклонился к нему, его голос стал твердым и решительным. — Я берусь за это дело и сделаю все от меня зависящее, чтобы узнать истину. Но я узнаю все, всю правду, невзирая на светские приличия и не щадя ваших чувств. Скажите мне, доктор, в последнее время вы плохо стали относиться к своей больной жене?
Доктор некоторое время молчал.
— Ну что же, — согласился наконец он. — Мне ничего не остается делать, как только надеяться. Так или иначе, я чувствую, что вы можете помочь мне. Я буду с вами откровенен, господин Пуаро. Я никогда не любил свою жену. Я считаю, что был для нее хорошим мужем, только хорошим, не более того.
— А эта девушка, Джин?
На лбу доктора выступил пот. Он снова замолчал.
— Если бы не эти проклятые сплетни, — решился наконец он, — я бы уже женился на ней.
— Наконец-то мы услыхали всю правду. Итак, решено, доктор, я берусь за ваше дело. Но помните, что я вам сказал!
— Я не боюсь правды, — ответил доктор. — Я наметил было план действий. Если бы я смог обвинить кого-нибудь в распускании слухов, я подал бы на него в суд и был бы реабилитирован. Потом я подумал, что такое развитие событий только усугубило бы мое положение, так как люди начали бы говорить: «Если он оправдывается, значит, виноват». Скажите мне честно, — доктор умоляюще посмотрел на Пуаро, — из этой кошмарной ситуации есть выход?
— Из любой ситуации всегда есть выход, — философски заметил Пуаро.
II— Мы едем за город, Джордж, — сказал Пуаро своему доверенному слуге и помощнику.
— В самом деле, сэр? — невозмутимо переспросил Джордж.
— Цель нашего путешествия — уничтожение многоголового монстра.
— Похожего на лох-несское чудовище, сэр?
— Многоголовое чудовище — это выражаясь фигурально, Джордж.
— Тогда я вас не понимаю, сэр.
— Было бы гораздо легче, если бы это было живое существо. Нет, Джордж, мы едем сражаться с многоголовой гидрой, которую называют сплетнями. Теперь тебе ясно?
— Да, сэр, теперь я понял. Вы правы, очень трудно выявить того, кто первым пустил слух или сплетню.
— Сказано точно.
Пуаро не остановился в доме доктора Олдфилда, а снял номер в местной гостинице. На следующее утро он уже беседовал с Джин Монкриф.
Джин Монкриф оказалась высокой девушкой с огненно-рыжими волосами и голубыми глазами. Держалась она настороженно.
— Все же он отправился к вам. Я знала, что он собирается это сделать, — сказала она, в ее голосе чувствовалась безнадежность.
— Вы этого не одобряете? — спросил Пуаро.
— А чем вы можете помочь? — вопросом на вопрос ответила Джин.
— Все зависит от того, как вы рассматриваете ситуацию.
— Ситуацию? — горько произнесла девушка. — Вы собираетесь ходить по городу и говорить всем этим шепчущимся сплетницам: «Прекратите шептаться. Это вредит бедному доктору Олдфилду, а он не виноват в смерти миссис Олдфилд». И они обязательно ответят: «Да мы никогда и не верили в его виновность». Самое ужасное во всей этой истории то, господин Пуаро, что они никогда не скажут: «Да разве кто-нибудь сомневается, что миссис Олдфилд умерла естественной смертью». Нет! Они будут говорить: «Конечно, мы не верим этим сплетням о докторе Олдфилде. Он не смог бы отравить свою жену, хотя и относился к ней в последнее время плохо. Но держать молодую девушку в качестве фармацевта — это слишком. Мы не хотим сказать, что между ними что-то было, но…» — Девушка замолчала, лицо ее покраснело, она задохнулась от переполняющего ее возмущения.
— Похоже, что вы очень хорошо знакомы с содержанием сплетен? — заметил Пуаро.
— Вы правы, господин Пуаро, — с горечью в голосе согласилась Джин.
— Как вы думаете, что следовало бы предпринять?
— Продать практику и переехать в другое место.
— А если эти сплетни последуют за ним?
Джин пожала плечами.
— Риск — благородное дело.
Минуту или две они помолчали.
— Вы собираетесь выйти замуж за доктора? — спросил Пуаро.
— Он сделал мне предложение.
— Ну и…
— Я ему сказала, что сейчас не время.
— Как хорошо встретить человека, с которым можно поговорить откровенно.
— А что мне остается делать, — горько призналась девушка. — Когда я услыхала, что Чарлз якобы отравил свою жену, чтобы жениться на мне, поняла, что, если мы действительно поженимся, это только подольет масла в огонь. Я думала, если мы немного подождем, сплетни прекратятся сами собой.
— Но этого не произошло?
— К сожалению, нет.
— И вам это не кажется странным?
— У этих сплетниц, — горько сказала Джин, — не так уж много тем для разговоров.
— И несмотря на это, вы собираетесь выйти замуж за доктора? — удивился Пуаро.
— Да, — спокойно ответила девушка. — Я давно люблю его и полюбила с первого взгляда.
— Понятно. В таком случае смерть миссис Олдфилд вас обрадовала.
— Миссис Олдфилд была довольно неприятным человеком, — заметила девушка. — Честно говоря, я действительно была рада, когда она умерла.
— Довольно откровенно.
Джин иронически улыбнулась.
— В связи с создавшимся положением у меня есть предложение, — сказал Пуаро.
— Слушаю вас.
— В данной ситуации нужны особые меры, а для этого необходимо получать специальное разрешение министерства внутренних дел. Вы смогли бы подать прошение?
— Какое прошение? — удивилась Джин Монкриф. — О чем? Что вы хотите этим сказать?
— Я считаю, что при сложившихся обстоятельствах самый лучший выход — провести эксгумацию тела покойной миссис Олдфилд.
