Агата Кристи - Котелок чая
— О! Вот как! Похоже, большой человек, да?
— Босс, сэр, — согласился Альберт. — Точно. Посетитель присел на жесткий стул, совершенно не подозревая, что сквозь хитроумно просверленные отверстия его самым тщательным образом исследуют две пары глаз, одна — Таппенс, подбегающая к глазку в затишьях между ожесточенными очередями машинки, другая — Томми, ждущего подходящего момента.
На столе раздался оглушительный звонок.
— Босс освободился, — пояснил Альберт. — Пойду узнаю, сможет ли он принять вас.
Исчезнув за дверью с надписью «Посторонним вход воспрещен», он почти тотчас же появился снова.
— Не угодно ли войти, сэр?
Посетитель шагнул внутрь, и навстречу ему из-за стола поднялся рыжеволосый молодой мужчина с располагающим открытым лицом, несущим вдобавок печать недюжинной одаренности.
— Садитесь, — предложил он. — Вам нужна помощь? Я — мистер Блант.
— О! Послушайте, а ведь вы жутко молоды, да?
— Время стариков прошло, — жизнерадостно взмахнул рукой Томми. — Кто допустил войну? Старики. Кто довел страну до безработицы? Снова они. Кто ответственен за все плохое, что уже случилось? И опять я скажу: именно старики.
— Наверное, вы правы, — согласился клиент. — У меня есть один знакомый поэт — по крайней мере, он так представляется, — который рассуждает в том же духе.
— Позвольте сказать вам, сэр: среди наших высококвалифицированных сотрудников вы не найдете ни одного человека хоть на день старше двадцати пяти лет, и это чистая правда.
Поскольку штат высококвалифицированных сотрудников исчерпывался Альбертом и Таппенс, это была самая чистая правда.
— А теперь — факты, — приступил к делу мистер Блант.
— Я хочу, чтобы вы кое-кого нашли… Она исчезла, — выпалил молодой человек.
— Понятно. Пожалуйста, поподробней.
— Ну, это, знаете, довольно трудно. То есть это ужасно деликатное дело и все такое… Она может здорово разозлиться, если узнает. Я имею в виду… ну, это чертовски трудно объяснить, но Он смолк и безнадежно уставился на Томми. Тот почувствовал раздражение. Он уже собирался пойти обедать, но, судя по всему, вытянуть что-то из этого клиента быстро и легко не удастся.
— Она исчезла по собственной воле, или же вы подозреваете похищение? деловито осведомился он.
— Не знаю, — совсем потерялся молодой человек. — Ничего не знаю.
Томми достал блокнот и ручку.
— Прежде всего, — вздохнул он, — скажите мне ваше имя. Курьер приучен их не спрашивать. Таким образом беседы со мной остаются абсолютно конфиденциальными.
— О, конечно! — согласился молодой человек. — Отличная мысль! Меня зовут э-э… меня зовут Смит.
— О нет! — поморщился Томми. — Настоящее имя, если вас не затруднит.
Посетитель с благоговейным ужасом уставился на провидца.
— Э-э… Сент-Винсент, — сдался он. — Лоуренс Сент-Винсент.
— Забавно, — заметил Томми, — как мало на свете людей, которых действительно зовут Смит. Лично я не знаю ни одного. И, тем не менее, девять человек из десяти, желающих скрыть свое имя, непременно назовутся Смитом. Как раз пишу монографию по этому вопросу.
В этот момент на столе робко звякнул звонок. Это означало, что Таппенс предлагает взять инициативу в свои руки. Окончательно проголодавшийся Томми, чувствуя к тому же, что в нем зарождается глубокая неприязнь к мистеру Сент-Винсенту, с готовностью уступил бразды правления.
— Прошу прощения, — сказал он и поднял телефонную трубку.
По его лицу пронеслись, мгновенно сменяя друг друга, выражения удивления, гнева и легкого оживления.
— Не стоит так со мной разговаривать, — рявкнул он в трубку. — Сам премьер-министр? Ну хорошо, в таком случае я конечно же буду.
Он положил трубку и повернулся к клиенту.
— Мой дорогой сэр, вынужден принести вам свои извинения. Совершенно неотложное дело. Будьте так добры, сообщите все обстоятельства моему доверенному секретарю. Она работник высочайшего класса.
— Мисс Робинсон! — позвал он, подходя к двери смежного кабинета.
Появилась Таппенс. Гладко зачесанные назад черные волосы, а также изящные воротничок и манжеты придавали ей необычайно опрятный и скромный вид. Томми проделал необходимые представления и откланялся.
— Насколько я поняла, мистер Сент-Винсент, — начала Таппенс вкрадчивым мягким голосом, усаживаясь на место Томми и подбирая оставленные им блокнот и ручку, — исчезла небезразличная вам леди. Она молода?
— О, конечно! — воскликнул Сент-Винсент. — Молодая и… и… ужасно красивая, и вообще… Лицо Таппенс омрачилось.
— Боже мой, — пробормотала она. — Надеюсь, это не.
— Вы же не думаете, что с ней что-то случилось? — взмолился Сент-Винсент с искренним волнением.
— О! Мы должны надеяться на лучшее, — ответила Таппенс с наигранной бодростью, что произвело на мистера Сент-Винсента убийственное впечатление.
— Но, погодите, мисс Робинсон… Послушайте, вы должны что-то сделать. Любые расходы… Ничего не пожалею. Отдам все, лишь бы с ней ничего не случилось. Я вижу, вы мне сочувствуете… Скажу вам по секрету: я боготворю землю, по которой ходит эта девушка. Она высший класс. Просто высший.
— Что ж, скажите, пожалуйста, ее имя и все, что о ней знаете.
— Ее зовут Жаннет — фамилии я не знаю. Она работает в магазине шляпок — ну в этом… мадам Виолетты на Брук-стрит; строгая такая, да они все там такие… Сколько раз мне от нее доставалось. А вчера зашел туда — ждал, когда она выйдет. Все вышли — ее нет. Потом узнаю, что она вообще не пришла и даже записки не прислала — хозяйка просто вне себя была. Я раздобыл адрес, где она снимает комнату, и пошел туда. Оказалось, этой ночью она не приходила домой и никто не знает, где она. Я чуть с ума не сошел. Хотел уже идти в полицию. Только Жаннет пришла бы в страшную ярость, если на самом-то деле у нее все в порядке и она отсутствовала по собственной инициативе. А затем вспомнил, как она однажды показала мне ваше объявление в газете и сказала, что одна из покупательниц просто без ума от ваших успехов, вашей тактичности и прочего… Ну я и отправился прямиком сюда.
— Понятно, — молвила Таппенс. — И какой же у нее адрес?
Молодой человек протянул бумажку.
— Пока все, я думаю, — размышляла Таппенс. — Кстати: правильно ли я поняла, что вы с этой молодой леди помолвлены?
Лицо мистера Сент-Винсента стало кирпично-красным.
— Ну… нет. То есть не совсем. Я еще ничего ей не говорил. Но вам скажу: я собираюсь просить ее руки, как только увижу снова, — если еще увижу когда-нибудь.
Таппенс отложила блокнот.
