Жорж Сименон - Мегрэ и субботний клиент
— Да, я приходил туда несколько раз…
— Вас зовут… Погодите… Планшон…
— Верно, Леонар Планшон.
И еще более униженным тоном он повторил:
— Прошу простить меня…
Он огляделся, бросил взгляд на приоткрытую дверь, словно опять хотел убежать. Сколько же раз он вот так уходил, не попав в кабинет комиссара?
Раз пять, не меньше. И всегда в субботу после полудня. В конце концов коллеги Мегрэ стали называть его «субботним клиентом».
Случай с Планшоном был чем-то похож на историю с сумасшедшей старухой. В управлении уголовной полиции, как и в редакциях газет, отираются всякого рода люди, поведение которых выглядит странно в той или иной степени. Самых назойливых таких визитеров в управлении знали уже в лицо.
— Сначала я вам написал… — прошептал мужчина.
— Присаживайтесь.
Через застекленную дверь посетитель увидел накрытый на кухне стол и спросил:
— В этот час вы обычно ужинаете, не так ли?
— Присаживайтесь, — повторил комиссар со вздохом.
Хотя он и вернулся сегодня домой раньше обычного, с ужином, видимо, придется подождать. Так и быть с этой запеканкой! Да и любимая телевизионная передача уже пройдет! За последние несколько недель он и жена привыкли ужинать, глядя на экран. Чтобы лучше видеть, они даже передвинули стол на кухне.
— Вы сказали, что писали мне?
— Да, я написал около десятка писем.
— Вы их все подписали?
— Первые письма я не подписывал… Я их порвал… Да и остальные тоже порвал… Тогда и решил встретиться с вами…
Теперь и Мегрэ учуял запах спиртного от своего собеседника, но тот вовсе не выглядел пьяным. Он, похоже, сильно нервничал и так сжимал пальцы на руках, что фаланги побелели. Немного освоившись с обстановкой, он начал посматривать на комиссара, и во взгляде его читалось отчаяние.
Сколько же ему было лет? Трудно определить: ни молодой, но и не старый, и складывалось впечатление, что он был таким всегда. Может, ему лет тридцать пять?
Нелегко было определить и к какой социальной категории он принадлежал. Его одежда была плохого покроя, но хорошего качества. Очень чистые руки указывали на то, что он занимался физическим трудом.
— Почему вы порвали эти письма?
— Боюсь, вы примете меня за сумасшедшего…
И подняв глаза, он добавил, словно хотел убедить Мегрэ:
— Я вовсе не сумасшедший, господин комиссар… Умоляю вас, поверьте мне — я не сумасшедший. Обычно это было плохим признаком, но Мегрэ все же поверил ему. Он слышал, как жена суетится на кухне. Должно быть, она вынула из печи запеканку, которую ему так и не придется поесть горячей.
— Итак, вы написали мне несколько писем… Затем приходили на набережную Орфевр… Каждую субботу, если не ошибаюсь?
— Да. По субботам я не работаю…
— Чем вы занимаетесь, господин Планшон?
— У меня малярная мастерская… О, совсем небольшая… В разгар сезона у меня работают пять или шесть маляров… Сами видите, что это немного…
Из-за заячьей губы невозможно было понять, улыбается ли он или морщится. Глаза у него были светло-голубые, а волосы светло-рыжие.
— Первый раз вы приходили в полицейское управление около двух месяцев тому назад… В карточке вы указали, что желаете видеть меня лично… Почему?
— Потому что я мог бы довериться только вам… Я прочел в газетах…
— Хорошо! В ту субботу вы ждали в приемной всего лишь десять минут, а потом ушли…
— Я испугался…
— Чего вы испугались?
— Я подумал, что вы не воспримете мою историю всерьез… Или помешаете совершить мне то, что я задумал…
— В следующую субботу вы явились снова…
— Да…
В тот день Мегрэ вместе с начальником управления и двумя заведующими отделами был на конференции. Когда он освободился, в приемной уже никого не было.
— Вы по-прежнему боялись?
— Скорее, меня терзали сомнения…
— Сомнения в чем?
— Я сомневался, стоит ли мне доводить до конца то, что я задумал…
Он провел рукой по лбу.
— Мне трудно вам объяснить… Видите ли, временами я и сам не знаю, как поступить…
Когда Планшон явился в третий раз, Мегрэ поручил Люка принять его. Но посетитель отказался сообщить цель своего визита, заявив, что пришел по личному делу, и буквально сбежал из приемной.
— Кто вам дал мой адрес?
— Я следил за вами… В прошлую субботу я чуть было не подошел к вам прямо на улице, но потом подумал, что это не совсем подходящее место для беседы… Ваш кабинет меня тоже не устраивал… Возможно, вы поймете меня…
— Откуда вы узнали, что сегодня вечером я вернусь с работы прямо домой?
Внезапно Мегрэ вспомнил, как ему показалось на мосту, что кто-то шел за ним по пятам.
— Вы следили за мной уже на набережной, не так ли? Планшон утвердительно кивнул головой.
— И шли за мной до автобусной остановки?
— Да, верно… Когда вы садились в автобус, я взял такси и приехал сюда раньше вас…
— У вас произошли неприятности, господин Планшон?
— Хуже чем неприятности.
— Сколько рюмок вы выпили до того, как пришли сюда?
— Две… А может быть, три?.. Раньше я не пил, разве лишь позволял себе стаканчик вина за обедом…
— А теперь?
— Смотря когда… Днем я не пью, а только по вечерам… Прежде чем прийти к вам, я выпил три рюмки коньяка для храбрости… Вам это неприятно?
Мегрэ неторопливо курил трубку, не отрывая глаз от собеседника и пытаясь составить о нем свое мнение. Сделать это было трудно: слишком противоречиво вел себя Планшон, это сбивало комиссара с толку. Он видел, что посетитель с трудом сохранял самообладание, весь его облик говорил о постигшей его беде, и в то же время он пытался сдержать свои чувства.
Мегрэ мог бы поклясться, что Планшон был человеком замкнутым и все переживания хранил в себе. Однако вот уже два месяца его мучило желание поделиться с кем-нибудь своим горем. Несколько раз, по субботам, он пытался поговорить с Мегрэ, но в последний момент уклонялся от встречи с ним.
— Может быть, будет лучше, если вы расскажете мне свою историю?
Планшон вновь посмотрел в сторону кухни, где на столе, напротив телевизора, стояли два прибора.
— Мне очень неудобно, что я улетаю вам ужинать… Это долгая история… Боюсь, что ваша жена на меня рассердится… Послушайте!.. Может, я подожду здесь, а вы поужинаете?.. Или я зайду попозже… Да, так будет лучше! Я скоро вернусь…
Он уже собирался встать, но комиссар знаком удержал его на месте.
— Нет, господин Планшон!.. Лучше поговорим сейчас, согласны?.. Поделитесь со мной тем, что вас тревожит… Расскажите, о чем вы писали мне в письмах, которые затем порвали…
Посетитель, уставившись взглядом на цветные узоры ковра, вдруг негромко произнес:
— Я хочу убить свою жену…
