Жорж Сименон - Мегрэ и субботний клиент
Четверть часа спустя Мегрэ уже сидел в своем кабинете и заполнял бланки повесток с казенными формулировками. Потом вызвал Люка.
— Мне нужны имена и адреса рабочих малярной мастерской Планшона на улице Толозе… Обратись в справочный отдел социального обеспечения… У них должны быть списки в картотеке…
Через час он заполнил три других повестки: кроме Роже Пру, в мастерской были еще трое рабочих, в том числе молодой итальянец Анжело Массолетти.
После этого до девяти часов вечера комиссар вел опрос свидетелей по делу о краже драгоценностей. В основном, это были служащие отелей, где произошли хищения. Поужинав сандвичами, он отправился домой и перед сном выпил грогу с двумя таблетками аспирина.
На следующий день, в девять часов утра, плотный мужчина с седыми волосами и розового цвета лицом ожидал его в приемной. Через несколько минут Мегрэ пригласил его в свой кабинет.
— Вас зовут Жюль Лавис?
— Да. Но все называют меня Папашей… А кое-кто и Святым Петром. Наверное, из-за волос, которые они принимают за божественный нимб…
— Садитесь…
— Благодарю вас… Мне чаще приходится стоять на малярной лестнице, чем сидеть…
— Давно вы трудитесь у Леонара Планшона?
— Мы работали вместе, когда он был еще совсем молодой, у Лемперера, прежнего хозяина мастерской…
— Значит, вам известно, что сейчас происходит в доме на улице Толозе?
— Я бы ответил вам, но это будет зависеть…
— От чего?
— От того, как вы поступите, если я вам все расскажу…
— Не понимаю…
— Если вы собираетесь передать содержимое нашего разговора хозяйке или мосье Роже, то ничего вам не скажу… Я ведь всего лишь рабочий… И уж тем более, если мне придется повторить свои показания перед судом…
— Почему перед судом?
— Потому что, когда вас вызывают в полицию, то, значит, произошло что-то неладное, разве не так?
— Вы полагаете, что в доме на улице Толозе что-то случилось?
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Думаю, что тема нашего разговора останется между нами…
— Что вы хотите узнать?
— Какие отношения были между вашим хозяином и его женой?
— Разве она вам об этом не сказала?.. Я же видел, как вы прошли через двор и почти час беседовали с ней…
— Давно Пру стал ее любовником?
— Любовником, не знаю… Но вот уже два года, как он спит в доме…
— А как к этому отнесся Планшон?
— Как и любой рогоносец!
— Вы хотите сказать, что он воспринял такую ситуацию как должное?
— Как должное или нет, но он ничего не мог поделать…
— Но ведь это происходило у него в доме?
— Может быть, он так считал, но, скорее, это был ее дом.
— Когда он женился на ней, у нее же ничего не было…
— Да, я припоминаю… И все же, когда я впервые увидел ее, то сразу понял, что она все приберет к своим рукам…
— Вы считаете, что Планшон был слабым человеком?
— Возможно, это и так… Но скорее я бы сказал, что он славный парень, но ему не повезло… Он мог бы быть счастлив с любой другой женщиной… И надо же было такому случиться, что ему попалась именно эта…
— Однако несколько лет они жили дружно…
Старик со скептическим видом покачал головой:
— Ну, если вы так считаете…
— А вы другого мнения?
— Возможно, он и был счастлив… Вполне вероятно, и она была счастлива по-своему… Только они никогда не были счастливы вместе…
— Она ему изменяла?
— Думаю, она изменяла ему прежде, чем перебралась на улицу Толозе… Заметьте, раньше я этого не замечал… Но как только она стала мадам Планшон…
— С кем она ему изменяла?
— С первым встречным самцом… Почти со всеми рабочими малярной мастерской… Будь и я помоложе…
— Планшон о чем-нибудь догадывался?
— Разве мужья это замечают?
— А как было с Пру?
— Здесь ей попался твердый мужчина, который сам себе на уме… Ему мало было мимолетной связи, как это было с другими…
— Вы считаете, что с самого начала он хотел выжить хозяина?
— Сначала — из кровати… Потом — из мастерской… Если вы теперь передадите мои слова Пру, то мне придется подыскивать себе работу в другом месте… Не говорю уж о том, что он может подстеречь меня где-нибудь в темном закоулке…
— Он такой горячий?
— Никогда не видел, чтобы он кого-то ударил, но врагом его я стать бы не хотел…
— Когда вы видели Планшона в последний раз?
— Наконец-то! Долго же вы тянули, чтобы задать этот вопрос. Я заранее к нему приготовился, так как знал, что вы об этом спросите. Я видел его в понедельник, в половине шестого вечера…
— Где?
— На улице Толозе… Мы работали в разных местах.. Мне приказали перекрасить кухню у одной старушки на улице Коленкур… Хозяин и другие маляры работали в новом доме на авеню Жюно… Работы там много… Недели на три, не меньше… Около половины шестого, как я уже сказал, я был в мастерской, когда во двор въехал грузовик… За рулем был хозяин, Пру сидел рядом с ним, а Анжело и длинный Жеф находились сзади…
— Ничего необычного вы не заметили?
— Нет. Они выгрузили инструменты, и хозяин, как обычно, вошел в дом, чтобы переодеться… Он всегда переодевался после работы…
— Вам известно, как он проводил свои вечера?
— Да… Мне случалось встречать его.
— Где?
— В бистро… С тех пор, как Пру окончательно устроился в доме, Планшон начал крепко выпивать, особенно по вечерам…
— Вам не казалось, что он мог покончить с собой?
— Мне это даже не приходило в голову.
— Почему?
— Уж если он два года мирился с такой ситуацией, то, наверное, терпел бы измену жены и всю жизнь…
— Вы знаете о том, что он уже не владелец мастерской?
— Он уже давно ей не владеет… Его только считали хозяином, но в действительности он им не был…
— Никто вам не говорил о том, что Пру выкупил у него мастерскую?
Жюль Лавис, прозванный Папашей, внимательно посмотрел на комиссара и отрицательно покачал головой.
— Им удалось заставить его подписать бумагу?
И как бы обращаясь к самому себе, он закончил фразу:
— Они еще хитрее, чем я думал…
— Разве Пру не говорил вам об этом?
— Впервые слышу от вас и совсем этому не удивлен… Не потому ли он уехал?.. Они все-таки вышвырнули его за дверь?
Казалось, старый маляр был искренне огорчен.
— Мне только непонятно, почему он не взял с собой дочь? Я был убежден, что именно из-за нее он терпел все эти унижения…
— Разве во вторник вам ничего не сообщили?
— Пру лишь сказал, что Планшон уехал.
— Он не уточнил, при каких обстоятельствах это произошло?
— Рассказал только, что Планшон был в стельку пьян, когда пришел забирать свои вещи…
— Вы ему поверили?
— А почему бы и нет?.. Разве все было не так?
