Рут Ренделл - Эксгумация юности
— А они вообще к тебе приезжают?
— Нет, — ответил он. — Хотя приезжают иногда. Я имею в виду их довольно мимолетные визиты из-за границы. Причем они никогда не остаются погостить. Я чувствую, что должен как-то воспротивиться такому положению дел, но на самом деле ничего им не говорю. Видимо, они счастливы, и слава богу!
— Я никогда не хотела иметь детей. Говорят, человек испытывает сожаление, когда у него нет детей, но лично про себя я такого сказать не могу. Ну что, поедим что-нибудь?
Дафни приготовила пасту с черными оливками и салатом из авокадо и артишоков. На десерт их ждал крем-карамель. Она предложила Уинвуду шропширский сыр с характерной голубой плесенью. Сказала, что давно на него «подсела» и потому надеялась, что и ему этот сыр понравится. Майклу сыр пришелся по вкусу — особенно в качестве закуски к красному вину. В столовой были оранжевые стены и черная мебель. Он спрашивал себя, живет ли она сейчас одна или нет; возможно, у нее и есть кто-то, кого раньше принято было называть «второй половинкой».
Дафни сыграла кое-что из Моцарта. Когда-то раньше Уинвуд слышал это произведение, но с тех прошло уже много лет. Это была музыка, от которой на глаза наворачивались слезы. Хотя Майкл любил такую музыку, он все-таки был рад, что пьеса оказалась короткой. Он уехал после девяти, сказав, что сегодня ему нужно лечь пораньше.
— Знаешь, я иногда пишу стишки об автобусах, — сказал он. — Неважные, конечно. Вот, например: «От улиц родимых автобус мой самый любимый, сто восемьдесят девятый, бежит к Эбби-роуд, листвой объятой…» Ну там и еще есть, но я не хочу тебе досаждать.
Она рассмеялась, чмокнула его в щеку, а потом смотрела, как он направился к остановке и свернул за угол. Было двадцать минут десятого.
Когда Дафни положила тарелки и столовые приборы в посудомоечную машину, зазвонил телефон. Это был один из тех звонков, когда вы знаете, кто звонит. Дафни знала. Конечно, она могла бы и не знать, ведь ее телефон был без определителя, на котором высветился бы номер. Но сейчас она догадывалась безо всяких определителей и, сняв трубку, тут же произнесла:
— Привет, Алан.
Он не представился, да ему и не нужно было.
— Я звоню с переносного телефона, не с мобильника… Вряд ли можно было бы узнать, кто звонит.
— Ну, мне-то удалось.
— Ну да, хрипло сказал он. — Я вышел на балкон с пятнистой кошкой.
— Ты долго раздумывал, прежде чем набрать мой номер…
— Да. Я боялся. Нам нужно увидеться. Как можно скорее. Может, в пятницу?
— Конечно. Я тоже хочу тебя видеть. Во второй половине дня. В любой день. Предварительно позвони.
Спотти почуял запах дыма, когда они вместе со Стэнли повернули за угол. Он уселся на тротуар и заскулил. Пожар, видимо, начался в одном из домов на Фарм-Мид; со стороны дороги казалось, что дым струится откуда-то из задних окон. Женщина, лицо которой Стэнли было знакомо, выбежала из открытой парадной двери со сковородкой в руке. К тому времени он уже успел вызвать пожарную команду.
Привязав Спотти к одному из деревьев на тротуаре, Стэнли подошел к женщине и спросил, что случилось. Та положила дымящуюся сковородку на клумбу.
— Я жарила картошку, — всхлипывала женщина. — Обожаю жареную картошку…
Это было видно по ее тучным формам, заметил про себя Стэнли.
— А что же ваша дымовая сигнализация? Не сработала?
— Я вытащила оттуда батарейки. От этого писка я всякий раз вскакивала как угорелая…
Что тут скажешь, подумал Стэнли. Оставалось лишь упрекнуть ее за подобную неосмотрительность, но он не успел произнести ни слова, а если бы и успел, то все слова утонули бы в реве сирен. Пожарные выскочили из машин и бросились по дорожке к дому, на ходу раскатывая шланги. Двое несли огнетушители. Любительница картошки хотела было последовать за ними, но ей не позволили и отослали обратно. К тому времени Стэнли отвязал собаку и, поскольку Спот наотрез отказался идти дальше, отправился домой.
Это был всего лишь второй пожар в его жизни. Во время войны, когда он был ребенком, Лоутон был удивительно тихим местом. Вот Ист-Энду тогда доставалось изрядно, этот район сильно пострадал от бомбежек. Стэнли видел фотографии и фильмы о блицкриге, хотя тогда домашнего телевидения еще не было. Вместе с братьями и сестрой он собирал куски искореженного металла — осколки зенитных снарядов, иногда слышались отдаленные разрывы бомб и канонада артиллерийских орудий. Местные жители в ужасе скрывались в бомбоубежищах, но никаких пожаров не было, немцы не сбрасывали сюда зажигательные бомбы. Но единственный пожар, который ему довелось наблюдать, был довольно крупным.
Случилось это в декабре, кажется, в 1944 году; Стэнли помнил, что это произошло на следующий день после его дня рождения. Они с Джорджем шли домой из школы на Родинг-роуд. Это была средняя школа, где Джордж учился уже год, а Стэнли только что поступил. Обычно они возвращались домой по Тайсхерст-хилл, но в тот раз пошли через Холм, потому что Джордж предложил посмотреть, что сталось с их водоводами. Это случилось после того, как мистер Уинвуд выгнал их всех оттуда. Правда, нельзя сказать, что прошло слишком много времени — наверное, несколько недель, может быть, месяц, не больше.
Они увидели, как позади дома под названием Эндерби, в котором жили Уинвуды, клубится черный дым. Дымилось что-то в саду за домом, и они остановились посмотреть.
Майкла там не было. Стэнли вспомнил, как об этом ему сказал Джордж. Мистер Уинвуд, оказывается, отослал его куда-то к тетке. На что тогда Стэнли заметил:
— Он всех прогоняет.
Они увидели рвущиеся к небу языки пламени. Поднялся ветер, и огонь с каким-то ревом рвался в зазор между Эндерби и забором, огораживающим участок Джоунсов. Мальчики забрались под навес, примыкавший к забору, и в этот момент подъехали пожарные машины. Их сирены тогда звучали даже громче и страшнее, чем теперь. Хотя и те времена были, наверное, пострашнее, чем сейчас, когда он стал свидетелем переполоха от подгоревшей сковородки. Когда выскочили пожарные со шлангами, вышел мистер Уинвуд и кратчайшим путем провел их к месту пожара. Но потом он вернулся и, заметив Стэнли и Джорджа, стал ругаться и размахивать руками.
— Эй, вы двое, убирайтесь домой. На что вы тут таращитесь, дьявол вас побери?!
В те времена взрослые детей так не ругали. Мальчики ушли. Им так и не удалось посмотреть, что случилось с их водоводами. Лишь много лет спустя Джордж приобрел этот участок земли в собственность. Стэнли так и не понял, почему возник пожар в Эндерби, и никогда не спрашивал брата об этом, хотя тот, возможно, и знал ответ.
