Жорж Сименон - Терпение Мегрэ
Вместо того чтобы вызвать лифт, он спустился по лестнице, чуть замедляя шаг у каждой квартиры. Что за жизнь там, за этими дверьми? Некоторые смотрели телевизор, и во многих квартирах слышались одни и те же голоса, одна и та же музыка.
Инспектор Лагрюм дремал у руля машины уголовной полиции, и Мегрэ рассеянно пожал ему руку.
— У вас нет машины, шеф?
— Я поймаю такси на авеню Гранд-Арме. Ты получил инструкции?
— Следить за этим типом, Фернаном Барийаром.
Мегрэ чувствовал себя не так легко, как утром, когда проснулся в квартире, залитой солнцем, и когда по пути на службу наслаждался картинками Парижа, раскрашенного, как иллюстрированная книжка для детей.
Многие преследовали Мегрэ расспросами о его методах. Некоторые даже считали себя способными анализировать их и смотрели на его действия с развязным любопытством, считая, что понимают в его методах даже больше, чем он сам, не подозревая того, что комиссар всякий раз импровизировал и в основном прислушивался к тому, что подсказывал ему инстинкт.
Префект, конечно, не оценил бы того, что Мегрэ делал в этот день, повинуясь все тому же инстинкту, а маленький судебный следователь, несмотря на свое восхищение комиссаром, наверняка бы нахмурился.
Так, например, прежде чем допрашивать Фернана Барийара, Мегрэ, конечно, должен был по правилам собрать о нем как можно больше сведений, завести папку, уточнить даты, которые наверняка можно узнать в торговом доме «Жело и сын», кое-что уточнить у мэтра Дегриера…
А он предпочел вызвать тревогу у торгового представителя, намеренно заставил его остерегаться, предупредив, что за ним теперь следят.
Сначала он ничего не хотел говорить Алине, намереваясь на следующий день застать ее врасплох, устроив внезапную встречу с соседом по площадке, чтобы проследить за ее реакцией.
Но поступил иначе, и она уже вечером знала, что для него ясна связь между ней и представителем фирмы «Жело и сын».
За ними обоими наблюдали. Они не могли ни встретиться, ни связаться по телефону. Невозможно было выйти из дома, так как за каждым их шагом следили.
Могли ли они в таких условиях спокойно спать? Мегрэ точно так же поступил с месье Луи, дав ему понять, что каждый его поступок отныне регистрируется полицией.
Установить связь между этими тремя людьми пока еще не представлялось возможным. Единственное, что их объединяло, — это тревога, которую Мегрэ старался разжечь в каждом из них как можно сильнее.
— «Золотой бутон», улица Фонтен.
Здесь он тоже играл в открытую или почти в открытую. И уж если приходилось ужинать вне дома, то лучше было выбрать ресторан, владельцем которого долгое время был Пальмари.
Войдя в ресторан, он удивился царящему там оживлению. Почти все столы были заняты, слышался гул голосов, а дым от сигарет клубился под потолком сизым облаком.
В розовом свете ламп он заметил месье Луи, сидевшего за столиком напротив красивой девушки, в то время как Лапуэнт у стойки изнывал от скуки, потягивая лимонный сок.
Пернель с профессиональной улыбкой ходил от клиента к клиенту, пожимая руки, наклоняясь, чтобы выслушать смешной анекдот или принять заказ, который он передавал одному из двух официантов.
Две женщины, забравшись на табуреты бара, кокетничали с Лапуэнтом, который, стесняясь, старался смотреть в другую сторону.
Когда вошел Мегрэ, одна из них нагнулась к своей подруге, конечно, чтобы шепнуть ей:
— Это шпик!
И когда комиссар подошел к Лапуэнту, тот для них сразу же потерял всякий интерес.
— Ты ужинал?
— Я съел бутерброд в табачной лавчонке, где он проторчал больше часа. Потом он вернулся сюда и ждал эту молодую женщину, чтобы сесть с ней за столик.
— Ты не слишком устал?
— Нет.
— Я хотел бы, чтобы ты продолжал за ним следить.
Когда он вернется домой, позвони на Набережную, чтобы тебя сменили. Сделай это и в том случае, если он пойдет к девице, что весьма возможно, или поведет ее в какой-нибудь отель. Тебе надо поесть вместе со мной.
Он подозвал Пернеля, который усадил их за маленький столик, освещенный позолоченной лампой с шелковым абажуром.
— Сегодня я рекомендую вам острое испанское блюдо паэллу, а начать советую с тарталеток с сыром, приготовленных по ниццкому рецепту. К этому очень подходит сухое вино тавель, если только вы не предпочитаете пуйи.
— Давайте паэллу и тавель.
— Два прибора?
Комиссар кивнул и во время ужина, казалось, занимался только едой и вином, действительно очень душистым. Месье Луи, со своей стороны, делал вид, что смотрит только на подружку, которая все-таки два или три раза поворачивалась в сторону полицейских и, конечно, расспрашивала о них своего кавалера.
— Чем больше я смотрю на него, — вздохнул комиссар, — тем больше убеждаюсь, что знаю этого человека. Это было давно, может быть, лет десять назад, а может быть, и того больше. Возможно, тогда он был молодым и стройным, и меня сбивает с толку, что теперь он такой толстый.
Пернель принес счет и склонился с профессиональным видом над посетителем.
— После вашего ухода, — зашептал он на ухо Мегрэ, — я вспомнил одну деталь. Некоторое время назад ходили слухи, что Пальмари принадлежит отель на улице Этуаль.
Это был тогда отель для любовных свиданий, «Бюсьер» или «Бесьер».
Мегрэ расплатился, сделав вид, что не придает значения словам Пернеля.
— Я пошел, Лапуэнт, — прошептал он немного погодя. — Думаю, задержусь там недолго. Желаю удачи!
Месье Луи проследил за ним глазами до самых дверей. Проезжало свободное такси. Десять минут спустя Мегрэ вышел из машины напротив отеля «Бюсьер», находящегося меньше чем в ста метрах от полицейского комиссариата, что не мешало двум или трем девицам неподвижно стоять на тротуаре с самыми откровенными намерениями.
— Пойдешь со мной?
Он покачал головой и, войдя в отель, нашел дежурного, сидевшего за окошком, отделявшим коридор от маленькой комнаты.
— На одну ночь? Вы один? У вас нет багажа? В таком случае прошу заплатить вперед. Тридцать франков плюс двадцать процентов за обслуживание.
Он подвинул комиссару тетрадь.
— Фамилию, адрес, номер паспорта или удостоверения личности, профессию.
Если бы Мегрэ пришел с девушкой, он избежал бы всех этих формальностей. После ловушки, которую ему расставили две недели назад и которая чуть не привела его к преждевременной отставке, он предпочел не компрометировать себя и явился один.
Он указал свою фамилию, адрес, номер удостоверения, но уклонился от того, чтобы написать профессию.
Ему вручили ключ, и плохо выбритый дежурный нажал кнопку электрического звонка, предупреждая второй этаж о клиенте. Здесь его встретила не горничная, а лакей без пиджака, в белом переднике, он взял ключ и с недовольным видом посмотрел на номер.
