Лилиан Браун - Кот, который зверел от красного
– Простите за вторжение, – сказала мисс Руп, перебирая три ряда бус, – этот кроссворд поставил меня в тупик. Я думаю, вы знаете это слово. Вид орхидеи из одиннадцати букв. Начинается с «к» и заканчивается на «м».
– Киприпедиум, – выпалил Квиллер, а затем произнёс слово по буквам.
Мисс Рун вздохнула, и восхищение появилось в её маленьких голубых, обрамленных морщинками глазах.
– Вы изумительны, мистер Квиллер!
Он принял комплимент, утаив, что сам узнал это слово лишь несколько месяцев назад, когда играл в словесную игру с Коко.
– Не зайдёте ли? – пригласил он.
Она хотела было уйти:
– Вы, вероятно, очень заняты вашей превосходной статьей, – но её глаза выдавали нетерпение.
– Мне как раз пора отдохнуть. Заходите, пожалуйста.
– Вы уверены, что я не помешаю?
Прежде чем войти, она со слегка виноватым видом поглядела в обе стороны коридора.
Квиллер закрыл за ней дверь. Она слегка удивилась, и пришлось объяснить ей, что кошки могут выбежать в холл. Коко и Юм-Юм лежали на голубой подушке на обеденном столе. Мисс Руп посмотрела на них и заметно сникла.
Коко растянулся во всю длину, а Юм-Юм играла его хвостом. Пушистая шерсть сверкала в потоках света, льющегося из окна.
Безжалостное солнце освещало и два ряда морщинок на лбу мисс Руп, неодобрительно поднявшей брови.
Коко уловил её осуждающий взгляд и прекратил играть. Он перевернулся, поднял заднюю лапу и принялся лизать себя у основания хвоста. Она быстро отвернулась.
– Присядьте, пожалуйста. – Квиллер предложил ей одно из обеденных кресел, решив, что она любит сидеть выпрямившись. Он предложил ей растворимого кофе, но она поспешно, словно он предлагал что-то неприличное, отклонила предложение.
Потом он спросил с невинным видом:
– Что-нибудь покрепче?
– Мистер Квиллер, я скажу вам прямо, что не одобряю употребления спиртного.
– Я тоже не пью, – признался он добродушно, не объяснив, однако, почему.
И снова она посмотрела на него с такой нежностью, что сама смутилась, и стала говорить, следя за своей речью, – слишком много, слишком громко и слишком быстро.
– Мне очень нравится моя работа. Мистер Хэшман был хорошим человеком, царство ему небесное. Это он научил меня всему, что я знаю об управлении рестораном. Он продал своё дело много лет назад, и теперь его закусочные «Райские уголки» составляют огромную сеть заведений – вы, очевидно, знаете об этом. Корпорацией управляют три прекрасных бизнесмена…
– Вероятно, я напишу статью об истории «Райских уголков», поскольку она берёт начало в этом городе. – Квиллер подумал, что это было бы наилучшим способом умолчать о качестве продуктов. – Вы бы хотели дать интервью?
– О нет, нет! Что вы! Лучше напишите о трёх бизнесменах, которые увеличили число ресторанов с трёх до восьмидесяти девяти.
Скучная посредственность, как и все остальные, подумал Квиллер. Он полез в карман за трубкой, но передумал, убежденный, что его гостья не одобрит этого. Надо выманить из неё хоть какую-нибудь информацию.
– Я подумываю написать несколько статей о гурманах, которые живут в «Мышеловке». Вы не могли бы мне подсказать, с чего начать?
– О, все они интересны как личности, я ручаюсь, – произнесла она с энтузиазмом.
– Разнородная компания. И все ладят друг с другом?
– О да, они все такие приятные люди, очень уступчивые.
– Что вы скажете о Максе Сорэле? Он добился успеха как владелец ресторана?
– Да, он превосходный бизнесмен. Я восхищаюсь им.
– Кажется, он заглядывается на женщин.
– Он красивый мужчина, обаятелен и очень щепетилен.
Квиллеру казалось, что он говорит с компьютером. Он прочистил горло и попробовал подойти с другой стороны:
– Вы не были за столом во вторник вечером? Произошло столкновение. Уильяма, кажется, обвинили в некомпетентности.
– Мы должны быть снисходительны к юности, – сказала мисс Руп твёрдо. – Он хороший мальчик, очень дружелюбный, я старая женщина с седыми волосами, а он разговаривает со мной, как разговаривал бы с человеком своего возраста.
Квиллер обладал способностью вызывать людей на откровенность. Выражение сочувствия в глазах и свисающие усы придавали ему вид искренней симпатии, даже когда он просто любопытствовал. Но с Шарлот Рун его приём не сработал. Он узнал лишь, что Розмари привлекательна, Хикси хохотушка, ну а Роберт Маус так и вовсе прелесть,
– Полагаю, вам известно, – сказал он, отбросив осторожность, – что мы потеряли нашу милую сотрапезницу. Совершенно внезапно и загадочно миссис Грэм покинула своего мужа.
Мисс Руп гордо выдвинула подбородок вперёд:
– Я никогда не прислушиваюсь к сплетням, мистер Квиллер.
– Надеюсь, с ней не случилось никакого несчастья, – продолжал он. – Я слышал крик в ночь её исчезновения, и это беспокоит меня.
– Миссис Грэм в полнейшем порядке, я уверена, – сказала мисс Руп. – Мы должны быть всегда оптимистами и мыслить конструктивно.
– Вы хорошо её знаете?
– Мы часто с ней говорили. Я много узнала о её работе. Я восхищаюсь ею безмерно. Умная женщина, а муж её такой приятный человек. Они прекрасная пара.
Коко издал резкий звук, спрыгнул со стола в поисках пустой туфли. Квиллер схватил его и быстро отнёс в ванную.
– Извините меня, – сказал он гостье, когда кризис миновал. – Коко вырвало. Это, должно быть, шерсть.
Мисс Руп взглянула на кота с легкой неприязнью,
– Интересно, что случилось с котом миссис Грэм? – спросил Квиллер. – Она так расстроилась, когда он пропал.
– Ничего, миссис Грэм с этим справится. Она очень чувствительная женщина, но у неё сильный характер.
– Да? Мне говорили другое – что она капризна и весьма легкомысленна.
– О нет! Я видела её за работой. Она знает, чего хочет. И целиком отдаёт себя искусству. Однажды она сидела за гончарным кругом, раскручивая кувшин, – как это называется, ровнять кувшин?
– Формировать кувшин, – поправил её Квиллер.
– Да, она лепила кувшин, раскручивая колесо своей маленькой изящной ножкой, и я спросила, почему она не использует электрическое колесо. Это было бы гораздо легче и куда эффективней. Но она возразила: «Тогда в кувшине будет гораздо меньше моей души». Прекрасная мысль. Она настоящий художник. – Мисс Руп поднялась, чтобы уходить. – Я и так слишком долго отрываю вас от работы.
Квиллер запротестовал, и она добавила:
– Нет, я пойду вниз, перекушу.
Когда Шарлот Руп ушла, Квиллер сказал Коко:
