Райнов Богомил - Человек из прошлого
Мими нервно гасит папиросу в пепельнице. Эта процедура дает ей всего лишь пять секунд отсрочки. Она смотрит на меня, смотрит на проигрыватель…
— Ох, какие вы… Два раза я виделась с Таневым… И с той встречей, вечером… всего три раза…
— А теперь расскажите точно обо всех этих трех встречах: когда виделись, где виделись, что говорил вам Танев, что вы ему отвечали. И уже без пропусков!
Мими собирается сказать что-то вроде: "У, какие вы…", но, поняв по выражению моего лица, что я не расположен шутить, опускает глаза к своим изящным туфелькам. Вообще, заметим попутно, Мими — элегантная женщина, одета аккуратно и со вкусом. Она чуть полней, чем того требует современная мода, но, может быть, именно это ее несовершенство нравится некоторым пожилым людям. Лицо ее красиво, без особенных отличительных признаков, кроме выражения легкой усталости, переходящей минутами почти в апатию. Что тут поделаешь… Когда человек живет вольной жизнью…
— Уже в первый раз он сказал: "Хочу знать все о Медарове". — "Ходит каждый вечер, — говорю. — Спрашивает о тебе, выпивает рюмку-другую мастики, потом молчит, как пень, и уходит. А где его квартира, с кем он встречается, не знаю". — "Узнай, — говорит Принц, — и когда приду в другой раз — расскажешь". Но когда он пришел снова, он вообще об этом не спрашивал…
— Куда пришел? Опять в аптеку?
— Нет, не в аптеку. И вообще не пришел, а вызвал меня по телефону. Сказал, что он у автоматов возле Судебной палаты. Я пришла. Он спросил меня только, будет ли у меня Медаров сегодня вечером. "Наверно, будет, — говорю. — Он каждый вечер является". Тогда Принц дает мне пузырек. "Вылей эту жидкость в его мастику, — говорит, — чтобы он заснул. Надо любой ценой выяснить, что этот тип носит в своем портфеле”. Я только открыла рот, чтобы отказаться, но Танев так на меня посмотрел, что я молча взяла пузырек. "Когда заснет, — говорит, — придешь за мной. Я буду тебя ждать в "Золотой грозди". Это было во второй раз…
— Когда точно?
— Ну, наверное, месяц тому назад… Да, чуть меньше месяца… Мы только получили зарплату…
Мими замолкает и снова оглядывается. Достаю сигареты. Закуриваем..
— Ну а потом?
Мими жадно затягивается. Еще раз и еще.
— Вечером Медаров действительно пришел. Налила ему мастики. Тут всегда была бутылка мастики специально для него. Я лично, должна вам сказать, не переношу мастики. Естественно, я не собиралась подливать ему никакой жидкости. Принц говорит: "Он заснет”, но откуда я знаю, сколько он времени будет спать, да и вообще — проснется ли? Я же, сами понимаете, фармацевт, с такими вещами шуток не шутят. Я не только не подлила ему эту жидкость, но еще сказала Медарову, что у меня такое чувство, что его жизнь в опасности, и в его интересах прекратить эти регулярные визиты ко мне. "Ты видела Танева?" — прорычал старик.
"Не видела я никакого Танева. Просто у меня такое чувство, а вы делайте то, что считаете нужным". Медаров, как видно, понял, что ему грозит какая-то опасность, потому что с того вечера больше здесь не появлялся.
— А Танев?
Мими снова дважды затягивается, потом гасит сигарету в пепельнице.
— А на Танева мне было наплевать. Я нашла его в "Золотой грозди" и сказала, что Медаров, наверно, пронюхал что-то, потому что даже не взглянул на рюмку и быстробыстро ушел.
— Танев поверил?
— Откуда же я знаю, поверил или нет. Во всяком случае, ничего не сказал. С тех пор я его не видела.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— А что вы сделали с пузырьком?
— Тут он где-то…
Мими нагнулась и стала шарить по полу под неуместный аккомпанемент какой-то довольно жизнерадостной "ча-ча-ча”. Через минуту хозяйка вытащила вместе с кучей мелочей маленький пузырек с прозрачной жидкостью и подала мне.
— Надеюсь, вы не подменили содержимое, — говорю я и кладу пузырек в карман.
— Ух, эти следователи! Вам все говоришь, как людям, а вы…
— Ну ладно, ладно, — останавливаю я ее. — Значит, у вас сложилось впечатление, что Медаров и Танев не очень любили друг друга?
— Еще как ненавидели! Два умалишенных, помешавшихся от злобы, плюс атеросклероз, во всяком случае у Медарова… Подкарауливали один другого и только и ждали момента, чтобы…
— Уничтожить друг друга?
— Чтобы рассчитаться друг с другом. Медаров все время повторял, что у него свои счеты с Таневым. А тот все хотел найти что-то в карманах Медарова…
— Ясно, — киваю. — А как тогда вы объясните тот факт, что Медаров столь быстро отступил?
— Почему — отступил? — смотрит на меня Мими. — Я сказала, что перестал сюда ходить, но это разные вещи. Перестал ходить он, но начал ходить другой.
— Конкретнее, пожалуйста. Я что-то не улавливаю.
— Все вы так говорите… Пока не вытянете из человека все, что вам нужно. Конкретнее вам может рассказать Вера. Вы же были у нее? Только она об этом промолчала и отфутболила вас ко мне.
— Ну что же, — говорю с привычным благодушием, — может быть, это и к лучшему. Вы же очень симпатичная и милая женщина. Так что же…
Мими чуть подается ко мне:
— Едва перестал ходить Медаров, появился другой, молодой — Андреев. Когда он пришел в первый раз, дома была я одна. "Мне нужен товарищ Танев", — говорит. "Если вам нужен товарищ Танев, звоните один раз. На табличке же написано". — "А мне сказали, что его здесь нет". — "А если вы знаете, что его нет, зачем приходите?" — "Я хочу знать, когда он вернется". — "Мне это неизвестно, — говорю. — И вообще, звоните три раза только тогда, когда вам понадоблюсь лично я". И захлопнула перед ним дверь. Но через два дня вижу, как он выходит из Вериной комнаты. "Знакомьтесь, — говорит Вера. — Товарищ Андреев, инженер-электрик…”
— Инженер-электрик?!
— Ну да, а что вы удивляетесь?! — поднимает брови Мими. — Я сказала "инженер-электрик”, а не "космонавт".
— Потом?
— Потом — ничего. Однако я уверена, что послал его Медаров. Только перестал ходить Медаров — появился Андреев. И все к Вере ходит.
— А вы что, ревнуете?
— Буду я ревновать, как же!.. — презрительно сжимает губы Мими. — Опротивели мне эти мужчины.
— Ну и гоните их, если опротивели, — советую я. — Можете начать прямо с вашего Принца.
— Я и думаю так сделать. Иногда думаю… А иногда в голову приходит совсем другое… Жизнь у нас одна, надо прожить ее как-то…
— Почему же "как-то”. Почему не "хорошо", а "как-то"?
— Ох… — Мими страдальчески смотрит на меня. — Разве знаешь, что хорошо, а что нехорошо…
— Как — не знаешь? — удивляюсь я.
— Выходит, не знаю. А вы знаете?
— Конечно. Как и вы, впрочем. Только вы забыли. Забыли, чему нас учили еще в школе.
