Рут Ренделл - Волка - убить
— Сомневаюсь, что суд сочтет это смягчающим обстоятельством, — холодно бросил Уэксфорд, надеясь настращать её гневом народа. Руби опять громко всхлипнула.
— Ну, — со слезами в голосе продолжала она, — они все перевернули вверх дном, передвинули мебель. Я, конечно, принялась приводить комнату в порядок…
— Можете избавить меня от этих подробностей. Я сыщик, а не советник по домоводству.
— Надо же все рассказать. Вот я и рассказываю, что делала.
— Расскажите, что вы нашли.
— Кровь, — ответила Руби. — Я отодвинула диван и увидела огромное пятно. Я знаю, мне следовало сообщить вам, мистер Уэксфорд, но я струхнула. Насмерть перепугалась. Все улики против меня. Наверное, приписали бы мне сообщничество или ещё что-нибудь. К тому же, был ещё он, Джефф Смит. Вы, конечно, всегда обещаете присмтривать за мной, но мы-то с вами знаем, к чему это сводится. Не поставите же вы круглосуточный пост у моих дверей. А я была так напугана, и до сих пор боюсь, — ворчливо добавила она.
— Какое отношение ко всему этому имеет Мэтьюз?
— Я была совсем одна. То и дело смотрела в окно, не следит ли за домом тот самый коротышка. Я думала, раз он уже убил одну девушку, то не станет долго раздумывать, а возьмет и прикончит меня. Ну, а с Джорджем мы всегда были добрыми друзьями.
Уэксфорд не сразу понял, кого она имеет в виду, но потом вспомнил подлинное имя Обезьяны, которым его никто никогда не называл.
— Я прослышала, что он вышел из тюрьмы, и разыскала его в «Пегом пони», — Руби взгромоздила локти на письменный стол Уэксфорда и умоляюще посмотрела на него. — Женщине в тяжелые времена нельзя без мужчины. Я думала, он защитит меня.
— Она хотела защиты, — сказал Обезьяна Мэтьюз. — Можно ещё сигарету? Мне некуда было пойти, жена не пустила меня домой. Знаете, мистер Бэрден, я бы не пошел к Руби, кабы знал, что меня там ждет. — Он ударил себя кулаком в хилую грудь. — Я не телохранитель. Можно огоньку?
Переставший бояться и обнаглевший в тот миг, когда понял, что внешнее сходство Джеффа Смита и Дрейтона — чистая случайность, Обезьяна развалился в кресле и вдохновенно вещал. Чиркнув спичкой, Бэрден зажег для свидетеля четвертую сигарету и подтолкнул к нему пепельницу.
— На ковре действительно была кровь, — сказал Обезьяна. Сигарета прилипла к его нижней губе, и он щурился от дыма. — Сначала я ей не поверил. Вы же знаете женщин.
— Сколько крови? — отрывисто спросил Бэрден, словно допрос этого человека причинял ему боль.
— Порядочно. Мерзкая картина. Как будто кто-то неудачно поиграл ножом, — Обезьяна содрогнулся, но продолжал болтать. Сигарета упала. Мэтьюз поднял её, прежде чем она успела прожечь ковер. — Руби смертельно боялась, что этот Джефф Смит вернется, хотела даже идти к вам. Но я ей сказал, что после всего случившегося это без толку. Однако я не из тех, кто не уважает закон, особенно когда речь идет о явном преступлении. Вот и решил намекнуть вам, что где-то лежит труп. И написал в полицию. У Руби нашлась неплохая бумага, она запасливая. — Он заискивающе улыбнулся Бэрдену, и его лицо мерзко исказилось. — Я знал, вам только намекни, и вы найдете его. Всякому, кто хает местную полицию, я всегда говорю: мистер Бэрден и мистер Уэксфорд — настоящие первоклассные полицейские. Будь на свете хоть какая-то справедливость, они уже давно были бы в Лондоне, в Ярде.
— Будь на свете хоть какая-то справедливость, — сказал взбешенный Бэрден, — вам вкрутили бы на всю катушку за ваши проделки.
Обезьяна задумчиво созерцал зеленую стеклянную статуэтку, словно хотел сопоставить её с какой-нибудь известной науке разновидностью млекопитающего.
— Зачем вы так? — сказал он. — Я ничего не сделал. Можно сказать, я из кожи вон лез, помогая вам. Я в глаза не видел этого Джеффа Смита, но если б он вернулся и начал совать свой нос, и я, и Руби тотчас сообщили бы в полицию. — Обезьяна театрально вздохнул. — Я пожертвовал собой, помогая вам в расследовании, и куда это меня привело?
Вопрос был риторический, но все же Бэрден ответил на него:
— В уютный домик, в котором можно спать. А что, если вы шантажировали Смита и «пожертвовали собой», только когда он отказался платить?
— Грязная ложь, — вспылил Обезьяна. — Говорю вам, я никогда его не видел. Я думал, этот ваш молодой парень и есть Смит. Видит бог, я всегда считал, что чую легавого за милю, но в наши дни они так странно одеваются. Мы с Руби и так боялись, а тут ещё он лезет через стену. Говорю вам, я уж думал, что настал мой час. Шантажировать его! Смешно. Как я мог шантажировать, если до среды и не заходил в этот дом? — Он выпучил глаза и сердито уставился на Бэрдена, при этом сделавшись ещё больше похожим на обезьяну. — Я возьму ещё сигаретку, а? — Жалобно спросил Мэтьюз.
— Когда вы написали письмо?
— В четверг утром, пока Руби была на работе.
— Значит, вы сделали это один?
— Да, по собственному почину. Я не подвергал мистера Джеффа Смита допросу под пыткой, если хотите знать. Это по вашей части, — от злости он закашлялся и прикрыл рот ладонью, испещренной намертво въевшимися в кожу желто-бурыми пятнами.
— Пожалуй, вам надо сделать рентген легких, — неприязненно буркнул Бэрден. — Как вы поступаете, когда попадаете за решетку? Кричите, будто наркоман в лечебнице, требуя курева?
— Все нервы, — сказал Обезьяна. — С тех пор, как увидел кровь, живу на взводе.
— Как вы узнали, что написать?
— Если вы хотите поймать меня, — отвечал Обезьяна, скрывая презрение, — то надо работать тоньше. Конечно, Руби мне подсказала. Молодой, темноволосый, в черной машине. Звать Джефф Смит. Пришел в восемь и должен был уйти в одиннадцать. — Он раздавил окурок о подставку стеклянной статуэтки. Оставшись без привычной сигареты, Мэтьюз сделался похожим на близорукого человека, потерявшего очки, совершенно беспомощного, утратившего связь с естественной и привычной средой.
— Хорошо, — сказал Бэрден. — Вы все узнали от Руби. Но вы никогда не видели Смита и девушку?
При этих словах злобные глазки Обезьяны забегали. Бэрден не знал, в чем причина. То ли в тревожных предчувствиях, то ли в желании получить ещё одну сигарету. Инспектор схватил пачку, убрал в ящик стола и спросил:
— Откуда вы узнали, что её зовут Энн?
7
— Как вы узнали, что её зовут Энн? — спросил Уэксфорд.
Руби Брэнч в замешательстве взглянула на него. Она не просто не хотела отвечать на вопрос, она вконец растерялась. Пока речь шла о Джеффе Смите, женщина чувствовала себя уверенно, но сейчас она попала на незнакомую и, с учетом некоторых известных ей обстоятельств, весьма зыбкую почву. Руби потупилась и принялась рассматривать свои испещренные сосудами ноги, словно искала спустившуюся петлю на колготках.
