Эрл Гарднер - Дело застенчивой подзащитной
– Я понимаю, – ответил Мейсон. В глазах его прыгали искорки.
– Таким образом, – продолжала миссис Ньюберн, – в ее интересах делать все возможное, чтобы земельные участки не были проданы. По крайней мере, не сейчас. И она готова на все, даже на то, чтобы сфабриковать дело об убийстве, которое, как она знает, ей ничем не угрожает, лишь бы оттянуть официальное утверждение завещания.
– То есть вы считаете, что для этого она и призналась в вымышленном убийстве? – спросил Мейсон.
– Почему бы и нет? Чем это ей грозит? Ее никто и пальцем не сможет тронуть – ведь признание было сделано под действием наркотиков.
– Вы думаете, она способна проделать что-либо подобное?
– Конечно. Она это уже делает.
– И вся эта тонко разыгранная комедия с эмоциональным стрессом – всего лишь средство оттянуть официальное утверждение завещания?
– Конечно. Разве вы не видите, что она делает? Она хочет, чтобы тело дяди Мошера было эксгумировано. То есть ей нужны оттяжки, задержки, проволочки. Она делает ставку на эту изыскательскую нефтяную скважину, которую вот-вот должны начать бурить… и ставит она в этой игре наши деньги.
– Я думал, речь идет о недвижимости.
– Вы понимаете, что я имею в виду.
– Ну что ж, хорошо, – сказал Мейсон, – вы можете отправляться домой и ни о чем не беспокоиться. Таблетки, которые Надин положила в предназначенный для дяди Мошера шоколад, были именно тем, что она и должна была туда положить, – эрзацем сахара.
На лице миссис Ньюберн отразилось удивление, смешанное с недоверием.
– Таким образом, – продолжил Мейсон, поднимаясь на ноги, – ваш дядя умер естественной смертью, и вам совершенно не о чем беспокоиться.
– Но я все еще не понимаю. Я…
Мейсон глядел на нее с серьезным выражением на лице.
– Я верю, что вы не понимаете, – сказал он. – И если действительно окажется, что в интересах Надин следует предотвратить продажу вайомингских участков до тех пор, пока там не обнаружат нефть, то, заверяю вас, рассказанные вами сведения заставят судью, занимающегося утверждением завещаний, блокировать любую поспешную продажу недвижимости.
Миссис Ньюберн встала, неуверенно направилась к дверям, потом повернулась и сказала:
– Что ж, если дядя Мошер оставил какие-то нефтеносные участки, то мы имеем на них право. Вы понимаете, мистер Мейсон, что я могу постоять за себя.
– Да уж. Но, думаю, вы придерживаетесь неверной диеты, – холодно улыбнулся Мейсон.
– То есть?
– В вашей пище не хватает каких-то витаминов, которые вырабатывают в человеке доброту.
Она сверкнула на него глазами в приступе гнева.
– Хорошо же, подождем, пока вы не поумнеете и не поймете, что представляет собой эта сучка с лицом невинного младенца… Посмотрим, что вы будете думать тогда! – прошипела она. И бросилась вон из комнаты.
Глава 8
Делла Стрит отворила дверь офиса Мейсона и нашла своего шефа за изучением служебных копий отчетов Верховного суда.
– А, Делла, как поездка?
Делла засмеялась:
– Я надеялась провести несколько дней на пляже, загорая и плескаясь в ласковых волнах прибоя…
– А я, – продолжил Мейсон, – надеялся на славную битву с Гамильтоном Бергером относительно состава преступления, судебной медицины и профессиональной этики.
– И все развеялось, как дым?
Мейсон кивнул.
– А что, собственно, случилось?
– Ну, – сказал Мейсон, – оказалось, что у нас просто-напросто буря в стакане воды. Надин Фарр обнаружила лишнюю бутылку с эрзац-сахаром на полке. Ей и в голову не пришло, что это не та бутылка, из которой она брала таблетки для шоколада Мошера Хигли. Подозрения закрались в ее голову, когда Хигли отпил из чашки, начал задыхаться, биться в конвульсиях и обвинять ее в отравлении. Она бросилась в свою комнату, глянула в тайник, в котором прятала таблетки с цианистым калием, и обнаружила, что они исчезли. Затем обнаружила, что таблетки для шоколада она взяла из лишней бутылочки, появившейся на полке. Она и не заметила, что на полке стояла еще одна. Ну и, проникшись обвинениями Хигли, пришла к единственному логическому выводу: кто-то поставил бутылку с таблетками цианида на место склянки с эрзацем сахара, и именно эти таблетки она положила в шоколад, отравив ими старика.
– Но на самом деле она этого не сделала? – спросила Делла Стрит.
Мейсон ухмыльнулся:
– Да, она сделала заключение, основываясь на неполной информации. И приняла на душу груз вины. Тот самый случай, Делла, когда сначала покупают пуговицы, а потом начинают под них шить пальто.
– Но все же что случилось с таблетками цианида, которые Надин спрятала в своей комнате?
– А вот это, – ответил Мейсон, – мы должны выяснить быстро, тихо и тактично. Разумеется, это очень нехорошо, когда у молодой женщины, вынашивающей мысли о самоубийстве, находится под рукой набор таблеток цианида, хотя я думаю, что побудительный импульс для самоубийства уже утратил силу.
– Шеф, а как вы думаете, что стоит за обвинениями Хигли в адрес Надин? Подумать только – человек приказывает юной влюбленной девице оставить того, кого она любит, и никогда с ним больше не общаться!
– Это не имеет ровным счетом никакого значения, – спокойно ответил Мейсон.
– А что имеет?
– Тот факт, что она собиралась это сделать.
– Но ведь не сделала!
– Она собиралась покончить с собой, что, в общем-то, то же самое.
– Этот Хигли был сущим дьяволом!
Мейсон сказал:
– Мне бы не хотелось судить Хигли на основании слов Надин Фарр. В конце концов, он мертв и не может себя защитить. Надин его ненавидела. И вообще, все это прошлогодний снег и сейчас уже не имеет никакого значения. Что ты сделала с Надин?
– Оставила в мотеле на берегу.
Мейсон вопросительно поднял бровь.
– Она хотела там остаться. Надин была очень напряжена, а когда я сказала, что все в порядке, у нее началась реакция. Ты же знаешь, какова она. Она не плачет, а прячет все свои эмоции в себе. Именно поэтому она все время в таком напряжении.
– И она не хотела возвращаться домой?
– Нет, она сказала, что какое-то время никого не хочет видеть. И еще сказала, что если номер все равно уже оплачен, то она переночует в нем, а поутру вернется на автобусе.
– Думаешь, с ней все будет в порядке?
– Думаю, да. Трудно судить по ней, но она заверила меня, что с ней все нормально. Я ей подала идею позвонить Джону Локку, чтобы он ее встретил. Надин хотела сама ему все рассказать еще до того, как до него дойдут всякие искаженные версии.
Мейсон кивнул:
– Что ж, может, так оно и есть. Ладно, давай назовем теперешнее время суток днем и…
Послышался нетерпеливый стук в дверь. То был условный знак Пола Дрейка.
