Джорджетт Хейер - Зачем убивать дворецкого? Лакомый кусочек
Пытаясь сохранить спокойствие, она сказала:
– Конечно, мне не следовало открывать ящик. Я только хотела проверить – свободно ли выдвигаются ящики. Я ничего не украла, если вы об этом подумали. Да здесь и нечего красть.
– Вам не очень повезло, не так ли? – спросил он.
В холле послышались шаги, голос Фонтейна произнес:
– Минуточку, друзья, я собираюсь проверить, не осталось ли кого в галерее. Ага, мисс Элиот, значит, я вас правильно угадал. Ямочки на щеках вас выдали. Их не скроешь, понятно!
Пастушка стояла, застыв, как статуя, но сквозь вырезы в маске ее глаза были устремлены на Эмберли с отчаянной мольбой.
Фонтейн через сводчатый проход направился в коридор, ведущий к галерее, напевая какую-то танцевальную мелодию. Он уже собирался повернуть направо, в сторону галереи, но увидел в другом конце коридора парочку. Он остановился.
– Привет, – сказал он удивленно. – Что это вы здесь делаете?
Эмберли посмотрел на девушку, затем повернулся к Фонтейну и сказал:
– Привет, мы любуемся комодом. Вы знаете, когда он изготовлен?
– Боже, вот любитель старины мне попался! – сказал Фонтейн, направляясь к ним. – Нет, представления не имею. Но это действительно старинная мебель. Дрянная вещица комод, как мне кажется. Если положить вещи в верхние ящики, то придется на два шага отступать, чтобы вынуть их оттуда. Но не морочьте мне голову разговорами о мебели, приятель. Нет, нет, уже полночь, и маски прочь! Кто эта симпатичная леди?
Он стоял против пастушки, дородный и веселый, и протянул руку, чтобы снять с нее маску. Мистер Эмберли перехватил его руку.
– О, не надо, – сказал он. – Это моя привилегия.
Фонтейн разразился смехом.
– Отлично! Не буду портить вам удовольствие! Придумали – комоды! Рассказывайте сказки.
Со стороны лестницы кто-то позвал:
– Бэзил! Идите же сюда!
И Фонтейн направился к лестнице, бросив через плечо:
– Не забудьте, Эмберли, что оставаться в маске после полуночи грозит вам штрафом!
Наконец он ушел. Пастушка облегченно вздохнула и спросила:
– Зачем вы это сделали? Почему не позволили ему снять с меня маску?
– Вы должны быть мне благодарны за это, – сказал мистер Эмберли.
– Я благодарна. Но почему вы сделали это? Я прекрасно знаю, что вы не доверяете мне.
– Ни на йоту, – сказал мистер Эмберли. – Но я знаю, как с вами обращаться.
– Если вы думаете, что я воровка, да к тому же убийца, то почему не выдадите меня полиции? – спросила она резко.
– Видите ли, – сказал мистер Эмберли, – поддавшись какому-то глупому импульсу и воздержавшись в полиции от упоминания о вашем присутствии на месте преступления, теперь бы я выглядел неприглядно в их глазах. Да и кто я такой, чтобы подвергать сомнению ваш интерес к старинным вещам?
Она подняла руку и сорвала маску; лицо ее горело, глаза с яростью смотрели на него.
– Ненавижу вас! – крикнула она. – Вы покрываете меня не из-за… Не из уважения ко мне! Вы просто хотите сами решить то, что почему-то считаете таинственным.
– Совершенно верно, – согласился мистер Эмберли. – Хотя отчасти к этому причастен.
Она посмотрела на него так, словно хотела ударить.
– Тогда позвольте вам сказать, что я бы предпочла, чтобы вы сейчас спустились вниз и сообщили Фонтейну, что я – незваная гостья и воровка, чем ходить и шпионить за мной!
– Ни в малейшей степени не сомневаюсь в этом, – ответил он. – Но в конечном итоге, что случится, если я выдам вас Фонтейну? Вам просто укажут на дверь. Это мне ни в малейшей степени не поможет.
Она повернулась, чтобы уйти, но помедлила.
– Хорошо, но если вы думаете, что вам удастся что-то узнать обо мне, то вы глубоко ошибаетесь.
– Хотите, заключим пари? – предложил он.
Но она уже ушла. Мистер Эмберли усмехнулся, наклонился, чтобы поднять платок, который пастушка обронила, и направился в холл.
Глава 5
Большую часть следующего утра мистер Эмберли провел, подремывая в саду, что его кузина Филисити назвала отвратительной леностью. Жаркое солнце натолкнуло ее, всегда настроенную оптимистически, на мысль повесить гамак. Мистер Эмберли осмотрел его и одобрил ее идею. Через час после завтрака Филисити нашла его развалившимся в гамаке, пыталась его расшевелить, но безуспешно, и с презрительной миной отправилась играть в теннис.
Но ему недолго пришлось наслаждаться одиночеством. Вскоре после полудня появилась его тетка и слегка ткнула его зонтиком от солнца. Он открыл глаза, посмотрел на нее с молчаливым укором и вновь закрыл глаза.
– Дорогой Фрэнк, это так по-деревенски. Но ты должен встать. Случилась досадная вещь.
Не открывая глаз, мистер Эмберли пробормотал фразу, которую давно знал наизусть:
– Бриджи не прислали рыбу, и если я не буду ангелом и не съезжу в Аппер Неттлфоулд, то ленча не будет.
– Нет, ничего подобного. По крайней мере, я так полагаю. Речь идет о человеке, который досаждает сейчас твоему дяде.
– Какой человек? – поинтересовался мистер Эмберли.
– Полковник Уотсон. В гостиной. Должна ли я его пригласить на ленч?
Мистер Эмберли наконец пришел в себя. Он сел в гамаке, свесив свои длинные ноги.
– Я прощаю вас, тетя Марион, – сказал он. – Очень мило с вашей стороны, что пришли и предупредили меня. Только отнесу книгу. Ни в коем случае не приглашайте его на ленч.
Леди Мэтьюс улыбнулась:
– Я тебе так сочувствую, дорогой. Но дело не в предупреждении. Он разговаривает с дядей уже полчаса. Ну, ты знаешь людей такого типа. Эдакий золотой стандарт. Такой ограниченный и неуместный. Он пришел по делу. Что-то очень связанное с законом, но не собирается уходить. Если бы он только сказал Хамфри, что хочет видеть тебя. Мы только сейчас догадались. Но он не говорит. Это чисто моя интуиция. Пойдем, дорогой. Будь с ним погрубее, и тогда он не захочет остаться на ленч.
– Хорошо, буду грубым, очень грубым, – сказал мистер Эмберли и спрыгнул с гамака.
– Очень мило, Фрэнк, но лучше не очень груби, – сказала тетя с сомнением.
Когда мистер Эмберли вошел через стеклянную дверь в гостиную, в поведении главного констебля проявилось одновременное удивление и удовлетворение.
– А, Эмберли, привет! – сказал он, поднимаясь и пожимая ему руку. – Так вы все еще здесь! Приятный сюрприз. Как поживаете?
– Погружен в апатию, – сказал мистер Эмберли. – Только начинаю приходить в себя.
Казалось, его ответ представил полковнику удобный случай, на который он надеялся. Он засмеялся и сказал:
