Кен Фоллетт - Обратный отсчет
– У нас есть чемодан, принадлежащий некоему Роули Анструтеру из Нью-Йорка. Этот тип проник в дом миссис Бонетти, принял душ и ушел, оставив чемодан. Странная история.
Энтони изучил содержимое кожаного чемодана. Среди прочего в нем были чистые рубашки и нижнее белье, но не было ни обуви, ни брюк, ни пиджака.
– Мне кажется, мистер Анструтер только сегодня прибыл в Вашингтон из Нью-Йорка, – заметил он.
– Откуда вы знаете? – спросила хозяйка.
– Здесь есть чистое белье, а грязного нет, – объяснил Энтони. – Так что, видимо, он и суток еще не провел вдали от дома. – Немного помолчав, он обратился к полицейским: – Я слышал, в доме нашли еще и старую одежду.
– Она здесь, – сказал патрульный, поднимая с пола картонную коробку.
Кэрролл узнал обноски, в которые был одет Люк.
– По-моему, мистер Анструтер сюда не наведывался. Думаю, чемодан у него украли сегодня утром, скорее всего на Юнион-стейшн. – Энтони посмотрел на патрульного. – Не могли бы вы позвонить в ближайший к вокзалу участок и поинтересоваться, не заявлял ли кто о подобной краже?
Когда полицейский вышел к телефону, Кэрролл кивнул Питу, и тот протянул детективу фотографию.
– Рост – метр восемьдесят, вес – около восьмидесяти килограммов, спортивного телосложения, возможно, симулирует потерю памяти, – сказал Энтони.
Патрульный вернулся в гостиную.
– Насчет кражи вы оказались правы. Сегодня утром в одиннадцать тридцать на Юнион-стейшн.
– Как же вы себе все это представляете? – Детектив был заинтригован. – Преступник украл у Антрутера одежду и явился сюда, чтобы переодеться?
– Что-то в этом роде.
– Думаете, он по-прежнему в городе?
– Да, – ответил Энтони, хотя не был в этом уверен.
– Наверное, он на машине, – сказал детектив.
– Сейчас мы это выясним. – Энтони повернулся к миссис Бонетти. – Как зовут седовласую даму, которая живет на другой стороне улицы, наискосок от вашего дома?
– Розмари Симс.
– Похоже, она много времени проводит, глядя в окно?
– У нее даже прозвище есть. Любознательная Рози.
– Великолепно. Давайте побеседуем с этой старушкой, – предложил Энтони детективу.
Они перешли через дорогу и постучали. Судя по тому, как быстро открыли дверь, хозяйка их ждала.
– Я его видела! Вошел в дом оборванным бродягой, а вышел разодетый, как франт.
– Скажите, миссис Симс, у него была машина? – спросил детектив.
– Да. Небольшая, но красивая, синяя с белым.
– А вы случайно не обратили внимания на номер?
– Обратила, – сказала она с торжеством в голосе. – Я его записала.
Энтони довольно улыбнулся.
15.00. Люк въехал в распахнутые ворота Джорджтаунского университета и остановился перед главным зданием. Войдя внутрь, он справился у секретаря, как ему пройти на физический факультет, и, следуя указаниям, отправился на поиски.
В лаборатории преподаватель и несколько студентов колдовали над деталями радиоспектрометра. Увидев на преподавателе белый пасторский воротничок, Люк решил, что, должно быть, попал в католическое учебное заведение.
– Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросил его преподаватель, когда Люк приблизился к группе.
– Надеюсь. У вас здесь есть кафедра геофизики?
– Что вы, какая геофизика. В нашем университете даже физика считается второстепенным предметом. – Студенты засмеялись.
– А как насчет астрономии?
– Конечно, есть. У нас знаменитая обсерватория.
Люк немного воспрянул духом.
– Как мне ее найти? – спросил он и получил подробные объяснения.
Вращающийся купол обсерватории возвышался над плоской крышей двухэтажного здания. Подходя к нему, Люк испытывал такое ощущение, словно здесь его ждут ответы на все вопросы.
Кабинеты сотрудников лаборатории окружали массивную центральную колонну, которая поддерживала огромный вес купола. Люк открыл одну из дверей и увидел привлекательную женщину примерно одного с ним возраста, сидевшую за пишущей машинкой.
– Доброе утро, – сказал он. – Профессор у себя?
– Вы имеете в виду отца Хейдена?
– Да.
– А как вас зовут?
– Гм… Люк. Профессор Люк.
– С каким университетом вы сотрудничаете, профессор Люк?
– Гм… Нью-йоркским. Извините, не скажете ли вы отцу Хейдену, что профессор Люк, специалист по ракетной технике, хотел бы с ним поговорить?
– К сожалению, это невозможно, – твердым тоном ответила женщина. – Отец Хейден уехал в музей авиации Смитсоновского института, он должен там читать лекцию.
Люк почувствовал прилив надежды.
– Где находится Смитсоновский институт?
Секретарша удивленно подняла брови:
– В центре, на Эспланаде.
– Во сколько начинается лекция?
– Она уже началась, в три часа.
Люк посмотрел на часы: уже половина четвертого. Поблагодарив секретаршу, он выскочил из кабинета, сбежал по лестнице и со всех ног поспешил к машине.
15.30. Вилли злилась на Леонарда за то, как он подлизывался к этим шишкам из фонда Сауэрби. Она все еще пребывала в раздраженном настроении, когда директор клиники попросил ее зайти к нему. Жестом предложив ей сесть, Чарльз Силвертон сказал:
– Вы сегодня утром разговаривали с людьми из фонда Сауэрби?
– Да. Леонард показывал им стройку. Потом и я к ним присоединилась.
– Вы не помните, вы не сказали ничего такого, что могло бы их обидеть?
– Не думаю. Мы говорили только о новом здании.
– Вам, должно быть, известно, я очень хотел, чтобы вы получили должность замдиректора по науке. Леонард знающий специалист, но до вас ему далеко.
– Значит, фонд поддерживает его кандидатуру?
Силвертон помолчал.
– Я бы сказал, они на ней настаивают. Если он не получит эту должность, клиника не получит денег от Сауэрби.
– Да как они смеют! – Вилли была потрясена.
– Среди ваших знакомых нет кого-нибудь, кто был бы связан с фондом?
– Один из моих давних друзей, Энтони Кэрролл, входит в правление. Он крестный отец моего сына.
– А он не мог затаить на вас обиду?
На мгновение Вилли перенеслась в прошлое. После инцидента, в результате которого Люк ушел из Гарварда, она ужасно разозлилась на Энтони и они перестали встречаться. Но позднее она его простила, видя, как он ведет себя по отношению к Элспет, которая тогда впала в депрессию и совершенно запустила учебу. Если бы не Энтони, она бы так и не окончила университет. Они вместе занимались, ей удалось нагнать упущенное и, хоть и не блестяще, сдать экзамены. Энтони вернул себе уважение Вилли, и с тех пор они оставались друзьями.
– В сорок первом году я была на него жутко зла, – сказала она Силвертону, – но мы уже давно помирились.
