И. Торубаров - Гончая смерти (сборник)
Незнакомец сразу смягчился и любезно раскланялся со мной. Нисколько не стесняясь моего присутствия, он достал дорогой браслет, отделанный рубинами и бриллиантами, и, защелкнув его на запястье Аннет, поцеловал ее в шейку. Когда я собрался уходить, она торжествующе посмотрела на меня и, подойдя ко мне, радостно, как-то по-детски прошептала:
– Видишь, я достигла этого. Теперь весь мир передо мной.
Но когда я выходил, я слышал ее сухой лающий кашель. Я прекрасно понял, что он означает. Это было наследство ее чахоточной матери.
Еще раз я увидел Аннет спустя два года. Она искала спасения в доме мисс Слейтер. Ее карьера была кончена. Врачи были бессильны остановить ее скоротечную чахотку.
Боже! Я никогда не забуду ее одержимый взгляд, лихорадочный блеск ее глаз. Она лежала в беседке в саду, так как врачи предписали ей день и ночь находиться на свежем воздухе. Щеки ее впали, а сквозь бледную пергаментную кожу проступали яркие пятна.
Она приветствовала меня с отчаянием обреченной, но еще не веря в близкий конец:
– Как я рада снова видеть тебя, Рауль. Ты представляешь, они опасаются, что я не поправлюсь. Шепчутся за моей спиной, а в лицо говорят успокоительные глупости. Но это неправда, Рауль! Слышишь, неправда! Я не позволю себе умереть. Умирать сейчас, когда передо мной только раскрылись все прелести жизни? Главное, чтобы была воля к жизни. Об этом теперь пишут все медицинские светила. А я, ты знаешь, не из слабеньких, которые покорно опускают руки. Я не сдамся! Внутренне я уже чувствую себя лучше. Вот, послушай!
Она приподнялась на локте, лихорадочно ища подтверждения своих слов на моем лице, а потом бессильно откинулась на подушки, сраженная непреодолимым приступом кашля, сотрясавшим ее хрупкое тело.
– Кашель – это ничего, – проговорила она, отдышавшись. – И даже кровь не пугает меня. Я еще удивлю всех этих докторишек. Главное – воля. Лишь ее нужно принимать в расчет. Запомни, Рауль, я буду жить!
Вы понимаете, джентльмены, что это было потрясающее, жалкое зрелище. В этот момент из дома вышла Фелиция Болт. В ее руках был поднос, на котором стоял стакан горячего молока. Она протянула поднос Аннет и с затаенным злорадством и удовлетворением наблюдала за тем, с какой жадностью та пьет. Неожиданно Аннет перехватила ее взгляд и в ярости швырнула стакан о землю так, что он разлетелся на мелкие осколки.
– Нет, ты только посмотри, какое удовольствие доставляют этой корове мои страдания! Она будет рада, если я умру. Стерва, еще ухмыляется. Сама ни разу в жизни не болела, ни единого дня. Ну для чего эдакой ломовой лошади столько здоровья, когда она больше ничего не видит вокруг, кроме своего стойла!
Фелиция спокойно наклонилась и собрала осколки.
– Я не обижаюсь на ее слова, – нараспев произнесла она. – Пусть болтает. Я порядочная девушка, а вот ей скоро придется гореть в аду. Бог завещал терпение, сострадание к ближнему…
– Ты ненавидишь меня! – вне себя от гнева закричала Аннет. – Ты всю жизнь ненавидела меня. Но все равно моя власть над тобой беспредельна. Я и сейчас могу заставить тебя делать все, что я захочу. На колени, корова, ешь траву!
Фелиция испуганно попятилась, не сводя с нее немигающего взгляда.
– На колени, тварь, – неумолимо проговорила Аннет. – И жри траву. Я тебе приказываю!
К моему великому изумлению, Фелиция медленно опустилась на четвереньки и принялась жевать траву. Взгляд у нее был тупой и отсутствующий, как у животного.
Мне стало жутко. Аннет же откинула голову и заливисто рассмеялась:
– Ты только погляди на нее. Ну до чего глупая рожа! Ну, хватит, вставай и не зырься на меня. Запомни, я – твоя хозяйка, и ты всегда должна мне подчиняться.
Этот всплеск психической энергии исчерпал ее последние физические силы, и она вновь бессильно упала на подушки. Фелиция отряхнула платье, взяла поднос и медленно побрела в направлении дома. Пройдя несколько шагов, обернулась и взглянула на нас через плечо. Меня поразили ненависть и презрение, которые сквозили в ее глазах.
Аннет умерла спустя полгода. Я в это время был в отъезде и не видел ее конца. Могу представить, насколько это было ужасно. Она отчаянно цеплялась за жизнь, как безумная боролась со смертью до последней минуты. Мне рассказывали, что она не переставала вскрикивать: «Я не умру, вы слышите? Не умру. Жить хочу, хочу жи-и-ить!»
Когда я увидел мисс Слейтер, она участливо спросила меня:
– Мой бедный Рауль, ты любил ее, не так ли?
– Да, тетушка. Всегда, с тех самых пор, как впервые увидел. Но что я ей мог дать? Давайте лучше не будем больше говорить об этом…
Мисс Слейтер была очень деликатной женщиной. Мы говорили обо всем, кроме Аннет. Естественно, разговор зашел о Фелиции. Она ее очень беспокоила. После смерти Аннет с нею произошел очень длительный нервный припадок и в ее поведении стали отмечать поразительные странности.
– Знаешь, Рауль, она учится играть на пианино.
Я, конечно, этого не знал и был немало удивлен такой метаморфозе. Фелиция и пианино! Это были совершенно несопоставимые вещи. Ведь кроме того, что у нее были руки как у грузчика, ей еще и медведь на ухо наступил.
– Говорят, у нее вдруг прорезались музыкальные наклонности, – недоуменно продолжала мисс Слейтер. – У меня это не укладывается в голове. Ты же знаешь, сколько трудов мне стоило научить ее читать и писать.
Я кивнул, подтверждая ее слова.
Через некоторое время я вошел в зал, где мы обычно занимались. Фелиция играла на пианино! Ее манера напоминала выступление Аннет в Париже. Я был шокирован своим открытием. Услышав мои шаги, она перестала играть, повернулась ко мне и посмотрела на меня умным насмешливым взглядом, столь характерным для Аннет. Я буквально остолбенел и подумал… Нет, господа, я не скажу вам, какая неожиданная мысль пришла мне в голову.
– А, это вы, мсье Рауль, – легко произнесла она.
Я сразу уловил необычную интонацию в ее голосе. Аннет всегда называла меня просто Рауль. Но Фелиция неизменно обращалась ко мне «мсье Рауль» после того, как мы стали взрослыми. В данный момент это обычное «мсье» звучало в ее устах откровенной насмешкой.
– Привет, Фелиция. Сегодня ты выглядишь как-то по-другому.
– Неужели? – задумчиво сказала она. – Странно, странно. Что это у тебя так лицо вытянулось, Рауль? Нет, определенно, отныне я буду называть тебя просто Рауль. Ведь мы выросли вместе. Жизнь дана для того, чтобы смеяться и наслаждаться ею. Давай вспомним бедную Аннет. Умерла, так и не насладившись жизнью. Как ты думаешь, она сейчас в чистилище? – И она хитро прищурилась, прочитав мое недоумение.
Вдруг она запела песенку, изрядно фальшивя. Я отчетливо разобрал итальянские слова и, признаюсь, очень удивился.