Джон Карр - Часы-убийцы
– Догадка?! – взорвался доктор, вынув сигару изо рта. – Догадка? Я исходил из строжайших законов логики...
– Ну, хорошо, хорошо. Продолжайте же.
– Хорошенькое дело! Догадка! впрочем, ладно. Сейчас я перейду к действительно интересному пункту. Ее удивило, что мужчина (вероятно, она предполагала, что это ее возлюбленный) может быть в холле, но ей вовсе не показалось странным, что он может оказаться наверху. В пользу моего вывода говорит и то, что она спутала убитого с ним. Выходя из комнаты, она собиралась подняться на крышу. Я должен был сразу же сообразить это, увидев в шести футах от трупа дверь, ведущую прямо на крышу, ту самую дверь, от которой девушка так отчаянно пыталась отвлечь наше внимание; окончательно я это понял, когда увидел, что на ее очаровательную пижаму накинута уродливая пыльная, но зато теплая кожаная куртка...
– Ясно, ясно, – снисходительно перебил его Хедли, – невзирая на то, что все это звучит достаточно дико, и только какой-нибудь лунатик...
– О-хо-хо! – сердито покачал головой доктор. – Снова наш вечный спор. Вы же, друг мой, имеете в виду не то, что только лунатик может захотеть провести пару часов на крыше дома, а то, что вам бы этого не захотелось. Держу пари, что миссис Хедли, даже в то старое доброе время, когда вы за ней ухаживали, была бы несколько изумлена, если бы вы спрыгнули с ветки клена к ней на балкон...
– Она решила бы, что я сошел с ума, – кивнул Хедли.
– Между прочим, я бы пришел к такому же выводу. Но сейчас я терпеливо стараюсь объяснить вам совсем иное. Перед вами пара молодых двадцати-двадцатичетырехлетних людей – моя проклятая интуиция подсказывает мне, что из них двоих Элеонора несколько старше и умнее, но какое это имеет значение? – и они-то вполне способны на подобные поступки. Попробуйте поверить мне, старина, хоть это и с трудом укладывается в вашей голове, что для них сейчас нет в жизни ничего серьезнее всей этой комедии. Не кровь, а вода течет в жилах того юноши, – с разгоряченным лицом воскликнул доктор, – который не полез бы в романтической ситуации на дерево, втайне опасаясь, что какая-нибудь предательская ветка подломится под ним, хотя и был бы искренне удивлен, если бы так случилось на самом деле... Только по иронии судьбы в самом центре романтической сцены оказался реальный труп, а юный кавалер, столкнувшись лицом к лицу с действительностью, едва и в самом деле не сломал себе шею. Но, как я уже говорил, Элеонора старше и опытнее, и это многое объясняет...
– Что именно? Если бы у меня были факты...
– Элеонора увидела лежащее на полу тело и решила, что это ее юный друг. А над ним стоял Боскомб с пистолетом в руке. Это и было причиной ее истерики. Она ни на мгновение не усомнилась, что Боскомб его застрелил.
Хедли пригладил свои седеющие волосы.
– Судя по этому, Боскомб...
– Боскомб наверняка влюблен в нее, Хедли, я бы даже сказал, по уши влюблен. Подозреваю, однако, что девушка его терпеть не может. Этот нервный человек может быть безжалостным, и Элеонора, несомненно, это понимает. А если она считает или считала его способным на убийство Дональда, то можно выдвинуть одну любопытную гипотезу...
– Хотя бы такую, отнюдь не лишенную интереса гипотезу: в темном холле кто-то мог принять Эймса за Боскомба, – рассеянно проговорил Хедли, поглядывая на доктора из-под нахмуренных бровей. – Должен признать, что в этой красочной истории многое, связанное с Боскомбом, начинает меня все больше интересовать.
– Башмаки, перчатки, разбитое окно и Стенли?
– О, я уж сумею выжать из них правду, – негромко проговорил Хедли. В этих словах и в сопровождавшей их бледной улыбке было что-то, от чего Мелсону стало не по себе. Он испугался, что вот-вот свершится нечто непоправимое: ему показалось, что инспектор готов ударить кулаком по какой-нибудь витрине и начать крушить ее хрупкое содержимое. Хедли, однако, снова зашагал по комнате, а потом, подойдя к столу, окинул их обоих непроницаемым мрачноватым взглядом и проговорил:
– Меня не покидает мысль, что Боскомб и Стенли подготовили, чтобы подшутить над Эймсом, какое-то мнимое "преступление". Что вы на это скажете?
Вместо ответа доктор издал какое-то невразумительное мычание.
– Самое для нас сейчас важное, – продолжал Хедли, это допросить жильцов и попытаться выяснить, кто из них знал Эймса. И бог мне свидетель, я выжму из них правду и найду того мерзавца, который исподтишка, ударом в спину убил нашего человека!
Он ударил кулаком по столу, и, словно в ответ, почти в ту же секунду в дверь постучали. Когда сержант Бетс, державший в руке какой-то завернутый в носовой платок предмет, вошел в комнату, Хедли уже снова был спокойным, бесстрастным инспектором полиции.
– Э-э... орудие убийства, сэр, – доложил бледный как мел Бетс. – Карманы были пусты, мы нашли при нем только пару перчаток. Вот они. Старый Трудяга никогда... – сержант оборвал на полуслове, неизвестно зачем откозырял и умолк.
– Возьмите себя в руки, сержант, – сам стараясь скрыть волнение, сказал Хедли. – Всех нас это выбило из колеи. Закройте дверь! Вот так! Э-э... надеюсь, никто не проболтался о том, кем был убитый? Это существенно!
– Нет, сэр, хотя двое – толстая дама с крашеными волосами и важничающий тип в сером халате – пробовали расспрашивать об этом. – Бетс, хотя лицо его оставалось лишенным выражения, как-то необычно пристально посмотрел на шефа. – Только что случилась странная история. Мы как раз искали отпечатки пальцев – кстати, на этой заостренной штуковине их не оказалось...
– На это я и не рассчитывал, – проворчал Хедли. – Ну, и что же случилось?
– Мы с Бенсоном занимались этим, когда в дверях появился здоровенный мужчина – походка неуверенная, странная и глаза какие-то мутные. Бенсон шепнул: "Господи!", а я спрашиваю: "В чем дело?" – тоже тихо и прикрыв рот рукой, потому что та дама все наблюдала, как мы работаем, а кто знает, может, ей приходилось иметь дело с глухонемыми. Бенсон мне: "Это Стенли. Он-то уж точно знал Трудягу..."
Хедли спокойно заметил:
– Мистер Стенли был офицером полиции. Вы сказали ему, чтобы он никому не говорил о том, что знает убитого?
* * *– Непохоже, чтобы он узнал старо... господина инспектора. Во всяком случае, он на него и не посмотрел. Просто подошел к буфету и хлебнул порядком прямо из горлышка бутылки с коньяком. Потом повернулся и, не глядя на нас, вернулся туда, откуда пришел, прихватив с собой бутылку. Вроде как пьяное привидение, если можно так выразиться, сэр.
– Понятно. Где доктор Уотсон?
– Все еще возится с тем пареньком, сэр, – ответил Бете. – Похоже, что парень основательно расшиб голову, но сотрясения мозга нет, и скоро он будет почти в норме. Этот молокосос...