Рекс Стаут - Умолкнувший оратор
О'Нил резко остановился, вынул руки из карманов и взглянул на Вульфа.
— Вы этого не сделаете!
— Я — нет. Это сделает мистер Гудвин.
— Будьте вы прокляты! Что вы от меня хотите?
— Узнать, где вы раздобыли чемоданчик.
— Ладно, расскажу. Вчера вечером…
— Простите. Арчи, блокнот. Продолжайте.
— Вчера вечером, около половины девятого, мне позвонила женщина и назвалась Дороти Ангер, секретаршей-стенографисткой нью-йоркского отделения Бюро регулирования цен. Она сказала, что совершила ошибку — в пакет, адресованный мне, вложила то, что следовало отправить другому адресату. Вспомнила она об этом, лишь вернувшись домой, и боится, что ее уволят. Она попросила меня, когда я получу пакет, вернуть его ей и дала свой адрес. Я поинтересовался, что в нем содержится, и она ответила, что квитанция на получение посылки. Я обещал исполнить ее просьбу.
— Вы, конечно, позвонили ей? — подхватил Вульф.
— Нет. У нее дома нет телефона. Сегодня утром я получил пакет, и в нем…
— Но ведь сегодня воскресенье, — заметил Вульф.
— Знаю, будь оно проклято! Пакет пришел срочной почтой. В нем находились циркуляры относительно лимитов на цены и то, о чем она говорила, — квитанция. Если бы не воскресенье, я позвонил бы в Бюро регулирования цен. — О'Нил махнул рукой. — А впрочем, какая разница, что я хотел сделать! Что я сделал, вы знаете. И вообще, вы знаете, об этом больше, чем я. Ведь это вы все подстроили!
— Вы так думаете? — приподнял бровь Вульф.
— Не думаю, а уверен! — выкрикнул О'Нил. — Иначе Гудвин не оказался бы там! Какую глупость я совершил, явившись к вам в пятницу! Вы, значит, решили найти себе жертву среди членов ассоциации, и ваш выбор пал на меня! Не удивительно, что вы считаете меня глупцом!
Он пронзил Вульфа взглядом, прошел к красному кожаному креслу и, усевшись, сказал совершенно другим тоном, спокойно и сдержанно:
— Но вы увидите, что я не так уж глуп!
— Это заявление ничем не подтверждается, — насупившись, отозвался Вульф. — Скажите, при вас ли пакет, который вы получили?
— Нет.
— А где он? Дома?
— Да.
— Позвоните, пусть кто-нибудь привезет его сюда.
— Ни за что! Я отдам его на экспертизу, но только не вам.
— Тогда вы тем более не узнаете, что записано на валиках, — нахохлился Вульф.
На этот раз О'Нил не пытался спорить. Он воспользовался телефоном на моем столе и распорядился найти на полке пакет и доставить его к Ниро Вульфу. Я подивился. Я готов был поставить пять против одного, что такого пакета вообще не существует и природе и его не окажется на полке, потому что прислуга по ошибке вымела бумажки.
Когда О'Нил сел на место, Вульф сказал:
— Вас ждут большие трудности, если вы хотите убедить кого-нибудь в том, что все это было подстроено мной или мистером Гудвином. Если вы в этом уверены — почему же не желаете обратиться в полицию? Ведь мистер Гудвин хотел это сделать?
— Ничего он не хотел. — О'Нил продолжал сохранять спокойствие. — Он только пугал меня.
— А почему вы испугались?
— Вам чертовски хорошо известно, почему! Потому что я хотел знать, что записано на валиках!
— Так… И вы даже готовы были уплатить пять тысяч. Стоит ли это такой суммы?
— Я должен отвечать?
— Вовсе нет.
Сдерживаясь, чтобы не послать Вульфа подальше, О'Нил сказал:
— А я отвечу! Потому что у меня, так же как и у вас, есть причины подозревать, что Бун записал на валиках нечто, могущее иметь отношение к убийству!
Вульф укоризненно покачал головой:
— Вы сами себе противоречите. Позавчера, сидя в этом самом кабинете, вы говорили, что Ассоциации промышленников незачем вмешиваться в это дело и что вас лично оно не интересует. И вы же пытались подкупить мистера Гудвина, чтобы прослушать валики без свидетелей. Вы хотели обставить всех нас — полицию, ФБР, меня…
— Да, хотел, если вы называете это «обставить»! Я не верил вам раньше, а теперь…
Я мог бы подробно изложить все, что говорилось, это записано у меня в блокноте, но овчинка не стоит выделки. Мне так надоело переливание из пустого в порожнее, что я как ребенок обрадовался, когда раздался звонок в дверь.
О'Нил вскочил с кресла и следом за мной бросился в переднюю. На крыльце стояла средних лет женщина. О'Нил взял у нее пакет.
Вернувшись в кабинет, он протянул Вульфу пакет, который мы принялись разглядывать со всех сторон. Это был фирменный пакет нью-йоркского отделения Бюро регулирования цен. Адрес и фамилия О'Нила напечатаны на пишущей машинке. В правом углу наклеена одна трехцентовая марка, а чуть левее еще пять. Печатными буквами синим карандашом наверху написано: «Срочной почтой». В пакете лежал циркуляр бюро от 27 марта — длинный список изделий из цветных металлов с указанием предельных цен на них.
Вульф вернул пакет О'Нилу, и тот сунул его в карман.
— Почтовые служащие с каждым годом становятся все более небрежными, — заметил я. — Марка в углу проштемпелевана, а остальные нет.
— Как? — О'Нил вытащил пакет и осмотрел его. — Ну и что?
— Ничего, — успокоил его Вульф. — Просто мистер Гудвин любит похвастать своей наблюдательностью.
Я обиделся на Вульфа за его манеру делать мне замечания в присутствии посторонних и только было раскрыл рот, чтобы выразить возмущение, как снова раздался звонок. О'Нил опять последовал за мной, словно проходил испытательный срок в должности привратника.
Пришел человек из фирмы «Стенофон». О'Нил рассыпался перед ним в благодарностях, извинился, что нарушил его воскресный отдых и так далее и тому подобное, а я помог внести в дом аппарат. Он был не так уж тяжел, потому что О'Нил объяснил по телефону, что нам нужен не весь диктофон, а только та часть, которая воспроизводит звук. Человек, доставивший аппарат, за пять минут проинструктировал нас, как им пользоваться, и откланялся.
Проводив гостя, я вернулся в кабинет. Вульф бросил на меня многозначительный взгляд и сказал:
— А теперь, Арчи, подай мистеру О'Нилу пальто и шляпу. Он хочет уйти.
О'Нил рассмеялся или, во всяком случае, сделал попытку рассмеяться.
Желая испытать его, я сделал к нему два быстрых шага. Он отскочил.
— Так вот оно что! — хрипло сказал он. — Захотели перехитрить Дона О'Нила?! Не советую!
— Пф, — Вульф погрозил ему пальцем. — Разве я обещал, что разрешу вам прослушать валики? Было бы неэтично позволить официальному лицу из Ассоциации промышленников слушать конфиденциальные записи директора Бюро регулирования цен, даже после его смерти. Итак, сэр? Вы предпочитаете удалиться сами или…
