Майк Эшли - Новые приключения Шерлока Холмса (сборник)
И, как ни поразительно, Холмс оказался прав! Натаниэль Месгрейв опустошил мешок и разложил его содержимое на крышке саркофага. Драгоценные украшения покрывали пятна, но они все же ярко сверкали, освещенные факелом в руке Месгрейва.
– Похоже на старый хлам, но мы-то знаем, что это не так! – воскликнул Месгрейв. – Все выглядит в точности так, как вы описали, мистер Холмс! Но что же это за вещи? Вы поразили меня до глубины души!
Шерлок Холмс шутливо поклонился. Лицо у него было чрезвычайно довольное.
– О боже! – ахнул вдруг Месгрейв. – Помните, когда вы разрешили загадку нашего “обряда”, мы вытащили корону из озера, и она была точно в таком же мешке!
– Вы уверены? – усомнился Холмс. – Ваш кузен тогда показал мне мешок, но я не стал тщательно его осматривать, о чем сейчас очень сожалею.
– Да, абсолютно уверен. А что, это важно?
Холмс не ответил. Глубоко задумавшись, он присел на гроб. И только когда факел прогорел до конца, оставив нас в глубокой темноте, он заговорил.
– Месгрейв, – сказал он, – вы говорили, что склеп граничит с тем подвалом, где мы нашли тело Брайтона. А где именно находится подвал?
– Да в десяти шагах отсюда, – ответил Месгрейв, вновь зажигая факел. – Надо только подняться по ступенькам и пройти вон под той аркой.
Вскоре мы очутились на месте старой харлстонской трагедии. Каменная плита, виновница гибели Брайтона, исчезла, и на ее месте появился куда более безопасный деревянный лаз. Но, как верно заметил Холмс, больше ничего не изменилось. Как и прежде, на бочке стоял большой фонарь, все еще в рабочем состоянии. Месгрейву удалось зажечь его с первого раза.
Вдоль стен до сих пор были свалены дрова. Холмс даже нашел два полена с отметинами, при помощи которых Брайтон и его подружка Хауэлз поднимали крышку усыпальницы. Холмс тогда отложил их в сторонку.
– В тот свой визит, – сказал Холмс, – я просидел тут двадцать минут, пытаясь понять смысл нашей тогдашней находки. Теперь я должен проделать то же самое. Мне о многом надо поразмыслить. Ватсон, заберите с Месгрейвом эти драгоценные реликвии и отнесите их в дом. А я пока останусь тут. Трубка и табак составят мне компанию.
Вслед за Месгрейвом я по винтовой каменной лестнице поднялся на божий свет. Примерно через полчаса мы вновь спустились к Холмсу. Увидев нас, он встал, взял себя за лацканы пиджака и довольно улыбнулся:
– Месгрейв, у меня для вас есть новости, которые, боюсь, вас не обрадуют. Они связаны с нашей находкой.
– Но что, что мы нашли?! – вскричал Месгрейв. – Что это за ржавые железки?
– Ну, если считать вместе с короной, которая у вас уже есть, то эти ржавые железки не что иное, как древние королевские регалии Великобритании!
Мы с Месгрейвом уставились на Холмса в полном изумлении:
– Королевские регалии?
– Именно. Как бы то ни было, права на это новообретенное сокровище принадлежат не вам, и хоть это и кажется невероятным, но на него уже претендуют другие люди. И сделали они это так, что опровержению и обсуждению это никак не подлежит.
– Но это же невозможно! – возмутился Месгрейв. – Мы нашли их всего час назад! Да и знаем о находке только мы трое. Как кто-то другой мог узнать о регалиях, не говоря уж о том, чтобы заявить на них права? И кто выступал при этом посредником?
– Боюсь, – с сожалением улыбнулся Холмс, – посредником выступил я сам.
– Вы?
– Да, я.
– Мистер Холмс, будьте добры объясниться. Вы – друг нашей семьи. В прошлом вы оказали нам неоценимую поддержку и помощь. Мой кузен любил и уважал вас. Доверял вам. Чтобы вы по чьему-либо поручению добровольно ущемили интересы нашего семейства – это просто немыслимо! Я не хочу в это верить, не хочу и не буду!
– Мой дорогой друг, вы совершенно правы. Разумеется, я никогда бы не пошел против ваших интересов, – заверил его Холмс. – Все дело в том, что меня надули.
– Но кто?
– Человек удивительного ума, изощренной фантазии и смелости, одаренный редкой находчивостью и сообразительностью, которая тем более поражает, учитывая, что от этой особы ничего подобного никак не ждешь.
– И кто же этот исполин духа?
– Женщина, когда-то служившая в вашей семье младшей горничной!
– Что?! Но это невозможно!
– Уверяю вас, вполне возможно. Именно Рэчел Хауэлз так эффектно и успешно заявила свои права на это бесценное сокровище: та же самая Рэчел, чье исчезновение после убийства Брайтона – а его именно убили! – произвело такой фурор.
– Холмс, но, если она убийца, ее необходимо арестовать! – воскликнул я. – Преступник не имеет права получать выгоду от своего преступления.
– А вот здесь имеется небольшая закавыка, – ответил Холмс. – Рэчел Хауэлз загребла весь жар нашими руками. Она прочитала заметки Ватсона о том деле и знает о связанных с ним юридических сложностях. Также она понимала, что самой ей эти сложности никак не преодолеть. Потому и заручилась поддержкой некоторых лиц, избрав их своими посредниками. Именно им и будут переданы королевские регалии Тюдоров и Стюартов. Ну а затем, и я в этом не сомневаюсь, их получит Рэчел Хауэлз, притом совершенно легально. Я еще не знаю, как она собирается это провернуть. Как мне кажется, ее посредники даже не догадываются, что они каким-то образом заявили права на королевские регалии Англии; не говоря уж о том, что к ним за помощью обратилась убийца.
– Но где же эти таинственные посредники? – удивился Месгрейв.
– В Северной Америке – именно там было написано это удивительное письмо.
– В Канаде? В Британской Колумбии?
– Это весьма вероятно.
– Но кто они? “Чистильщики”? Мафия? “Алое кольцо”? [85]
– Это мне еще только предстоит выяснить. Вы, Месгрейв, просто засыпали меня вопросами, – усмехнулся Холмс. – Вы хотите, чтобы я приобрел дурную привычку рассказывать все не по порядку, как Ватсон. Давайте лучше пройдем обратно в дом, где я спокойно все вам разъясню. Согласны? Ну тогда вперед!
Удивительное у нас получилось собрание. Пройдя в гостиную, мы расселись по удобным креслам с подлокотниками. На столе перед нами лежали новообретенные драгоценности: держава и скипетр английских монархов, пропитанные духом многих веков. Рядом с ними Натаниэль Месгрейв положил отреставрированную харлстонскую корону: начищенное золото сияло, бриллианты переливались, и зрелище прекрасней трудно было себе представить. Сбоку от чудесных драгоценностей примостились два полотняных мешочка, в которых они и были обнаружены.
– Прежде чем выдвигать теорию, объясняющую то необычное послание, благодаря которому мы нашли регалии, следует расставить по порядку все известные нам факты, – заговорил Холмс. – Начнем с этих двух мешочков. Как совершенно справедливо заметил Месгрейв, они абсолютно идентичны. Первый, в котором корона хранилась долгие годы, немного износился; второй же выглядит новым. В свой прошлый визит я знал о существовании лишь одного мешочка, да и то не обратил на него особого внимания. Я объяснил его неважное состояние тем, что он весьма долго находился в склепе вашего дома, – за это время тут успело смениться десять поколений Месгрейвов. Но, разумеется, я ошибался. Я должен был догадаться, что черви и плесень, сумевшие за несколько веков проделать дыру в деревянной стенке сундука, обязательно уничтожили бы тонкую льняную ткань. А значит, видимые повреждения мешка были вызваны его относительно недолгим пребыванием в водах озера Харлстон. Но во всем остальном эти два мешочка совершенно одинаковы. Из этого следует, что королевские регалии в них спрятали вовсе не во время казни Карла Первого, а значительно позднее, уже в наши дни.
