Хью Пентикост - Убийство жарким летом
— Странно, — заметил Маккомас. — Она совершенно определенно не могла выйти через парадную дверь, находившуюся под постоянным наблюдением с того момента, как мы заняли здесь позицию сегодня в шесть часов утра. Мы видели, как вы пришли и ушли в первый раз и теперь вновь появились несколько минут назад. Мы не видели никого из входящих и выходящих, кто бы как-то мог заинтересовать нас.
Они гурьбой поднялись на четвертый этаж. Хозяин отеля, Джорджи и Ирвинг шли впереди.
— Матерь Божья! — воскликнул Маккомас, когда они открыли дверь 402-го номера.
— Джорджи пытается убедить нас, что никто не слышал, что здесь происходило, — сказал Питер. — А ведь без шума тут не обошлось.
Маккомас посмотрел на Джорджи.
— Я — Пол Сэвидж, как я уже говорил мистеру Стайлсу, хозяин отеля, — заговорил толстяк. — Джорджи — мой сын, Ирвинг — инженер-смотритель.
— Проверьте соседние номера, — сказал сержант Хэллигану, как только толстяк замолчал.
— Насколько я понимаю, миссис Симс вам не звонила? — спросил Питер.
Маккомас покачал головой. Он взглянул на расколотый в щепки дверной косяк и раскуроченный замок и сказал:
— Дверь непрочная, с нее и начали. Кто-нибудь мог открыть ее одним ударом плеча, правда, Ирвинг?
— Думаю, да, — ответил тот.
— У нее вообще не было возможности позвонить, — сказал Маккомас. — Тот, кто это сделал, сразу ворвался в комнату. Включи телефон в сеть, Ирвинг.
— Для этого нужно вызвать телефонного мастера, — ответил инженер.
— Я вижу у тебя в кармане отвертку, а это — все, что здесь понадобится.
— Согласно профсоюзному…
Маккомас, который был сантиметров на двадцать ниже и килограммов на двадцать легче Ирвинга, сделал совершенно неожиданное движение и с такой силой ударил Ирвинга ногой по голени, что тот согнулся пополам, корчась от боли.
— Всякий раз, когда у меня что-то не получается, я отыгрываюсь на ком-нибудь совершенно невиновном, — сказал Маккомас. — Включи телефон в сеть, Ирвинг.
— Жестокое обращение полиции! — завопил Джорджи.
— Тебе понравился пример? — очень вежливо спросил Маккомас.
— Нет-нет, сержант! Не принимайте близко к сердцу, — сказал толстяк. Его желтые глаза-щелочки сверкали от злости, но тон голоса заметно снизился.
— Все, чего я добиваюсь, — это сотрудничество, — сказал Маккомас. — Вы свидетель, мистер Стайлс: я только призывал к сотрудничеству, для этого ему не нужен адвокат, не так ли?
Питер не слушал. У него засосало под ложечкой, когда он оглядывал комнату. Здесь пахло насилием, совершенным ради насилия. В воздухе витала ненависть. Мэриан Симс понадобилось много мужества, чтобы просто жить, чтобы принять решение выйти замуж за Ричарда; потребовалось оно и потом, когда слева и справа посыпались удары: убийство мужа, полное одиночество оттого, что даже лучшие люди из двух миров — ее и Ричарда — повернулись к ней спиной, и, наконец, леденящий кровь звук разбиваемой вдребезги двери, человек или люди, схватившие ее, в маниакальной злобе уничтожавшие все, что было дорого Ричарду: его книги, пишущую машинку… И его жену?
— В номерах по этому коридору, похоже, никого нет, — сказал вернувшийся Хэллиган. — В конце коридора — пожарная лестница. — Взгляд его холодных серых глаз застыл на лице толстяка. — Выглядит скорее как мусоропровод, чем выход наружу. Должен заметить, что противопожарное законодательство здесь нарушено, наверное, по тысяче пунктов. Трудно сказать, пользовались ли этой лестницей для выхода: мусор не убирался там месяцами.
— И все же где-то она вышла… или ее вывели, — сказал Маккомас. Он повернулся к Джорджи: — Скажи, ты сидел за столом все утро с того времени, когда мистер Стайлс был здесь в первый раз?
— Да, конечно, — ответил Джорджи.
— И ты ничего не слышал? Не видел кого-нибудь, кто вошел в вестибюль и поднялся по лестнице?
— Насколько мне известно, никто, кроме мистера Стайлса, не имел права делать это.
— Да, он имел право, — сказал Маккомас.
— Еще важнее другое, — вмешался Хэллиган, — не видел ли ты кого-нибудь, кто выходил из отеля вместе с миссис Симс?
— Конечно не видел.
— Пол в кабине лифта был влажным, — услышал Питер свой собственный голос.
— Лифт спускается в подвал, Ирвинг? — спросил смотрителя Маккомас.
— Конечно.
— Там — твое пристанище, так ведь, Ирвинг? Никто не выходил этим путем вместе с миссис Симс?
— Я никого не видел в подвале.
— Это ты протер пол в кабине лифта?
— Конечно. Обычная работа.
— Правда, один раз в год, — заметил Хэллиган.
— А вам не кажется, что там могла быть кровь, мистер Стайлс?
— Хотел бы я это знать… — ответил Питер.
— Ну, с меня хватит, — сказал жирный хозяин отеля, не пытаясь скрывать свой гнев. — Мой отель — приличное место, я…
— Твой отель — это помесь публичного дома, ночлежки и убежища для мелких воришек, — прервал его Хэллиган. — Давайте смотреть фактам в лицо.
— Докажи это, дружище! — сказал толстяк.
— После того как мы найдем миссис Симс, я специально выберу время, чтобы сделать это, — ответил Хэллиган, — а если ты не будешь сотрудничать с нами, Сэвидж, мы разберем по кирпичу твое чертово заведение, пока не найдем ее.
— Но послушайте, если бы я знал, что с ней случилось и где она находится, я бы сказал вам, — ответил Сэвидж. — Я старался быть любезным по отношению к Симсам, позволил им — черному мужчине и белой женщине — жить здесь, так ведь? Разве я спрашивал документ о регистрации их брака? Не спрашивал! Просто поверил им на слово и позволил остаться здесь, хотя другим постояльцам это не очень нравилось: черный мужчина и белая женщина.
— Ну что, телефон еще не работает, Ирвинг? — спросил Маккомас.
Инженер подсоединил оторванный телефонный провод к маленькой металлической коробочке на плинтусе.
— Готово, — ответил он…
Люди лейтенанта Пайка привели в исполнение угрозу Хэллигана разобрать «Молино» по кирпичику. Отпечатки пальцев и фотосъемка делались буквально на каждом квадратном сантиметре в разгромленной комнате, в лифте, на пожарной лестнице и в подвале. Анализ показал, что на линолеумном полу лифта, несмотря на то что его вымыли, оказались следы крови. Час за часом по нескольку раз допрашивались толстяк хозяин, Джорджи, Ирвинг и еще человек шесть из обслуживающего персонала этого заштатного отеля, но безрезультатно. Люди, жившие по соседству, тоже не видели ничего такого, что могло бы привлечь их внимание.
На сцене «Молино» появились лейтенант Пайк и окружной прокурор Джерри Маршалл. Это были опытные профессионалы в деле раскрытия убийств, и, глядя на их работу, у Стайлса возникало чувство, что они с каким-то рвением приняли вызов, который им бросила смерть Ричарда и исчезновение Мэриан. Питер видел, как время от времени Джерри Маршалл поглядывал на часы. Время бежало, оставалось сорок пять часов до последней черты, обозначенной в письме шантажиста. Маршалл знал, что он должен был очистить город от преступников, угрожавших жизням тысяч его жителей, но сделать это было чертовски трудно: не было никакой наводки, кроме насмехающегося голоса, который говорил с Северенсом. Убийство же было чем-то более реальным, и Пайк и Маршалл знали, с какого конца за него нужно браться, потому что это был их хлеб, их профессия, их жизнь.
