Дэвид Маркум - Новые записки Шерлока Холмса (сборник)
Публика посчитала, что происходящее – лишь шутка, часть представления. Гарри Тоу пробрался сквозь толпу, держа пистолет высоко над головой, схватил Эвелин и покинул здание. Вскоре его арестовали. В ходе первого заседания суда присяжные не смогли прийти к единому мнению. Мать Гарри, миссис Тоу, уговаривала Эвелин свидетельствовать на втором заседании в пользу того, что Стэнфорд Уайт надругался над ней, а Гарри, дескать, убил его, желая защитить честь жены. Взамен Эвелин были обещаны внушительная сумма денег и развод. Эвелин так и поступила, и Гарри признали невиновным на основании невменяемости. На несколько лет его поместили в психиатрическую лечебницу для душевнобольных преступников. Эвелин же получила обещанный развод.
Я вспомнил, что в ту пору подробности убийства Уайта широко обсуждались в британской прессе. Публику по обеим сторонам Атлантики всегда интересовали неприглядные скандалы в среде американских богачей. О дальнейшей жизни Тоу было мало что известно, но я припомнил один факт и решил уточнить у друга:
– А разве Тоу не арестовали за какое-то другое насильственное действие приблизительно через год после выхода из лечебницы?
– Верно, – подтвердил Холмс. – Его обвинили в нападении на подростка и избиении оного хлыстом. Его снова признали невменяемым и отправили обратно в лечебницу, где он и пребывает по сей день.
– И миссис Тоу не выражает желания, чтобы вы ознакомились с делом по нынешнему обвинению ее сына? – уточнил я.
– К счастью, нет, – ответил Холмс, – но я бы не стал этого делать даже по ее просьбе. У меня нет никакого желания копаться в жизни помешанного. Его еще долго будут обсуждать, и мне вовсе не хочется, чтобы при этом упоминали мое имя.
У миссис Тоу на уме расследование совершенно иного толка. По всей видимости, она предоставила местному колледжу в долг довольно крупную сумму денег, чтобы дать руководству возможность отстроить новое здание. Вот только до ее ушей в Пенсильвании дошли слухи о коррупции, процветающей в учреждении, поэтому, узнав о том, что я нахожусь неподалеку, она попросила меня без лишнего шума проверить обстановку.
– Но откуда ей стало известно, что мы находимся здесь? – уточнил я.
– Вероятно, еще пару дней назад, когда мы остановились в Блоуинг-Роке, в гостинице «Грин-парк», нас заметили. Узнавший меня близкий друг миссис Тоу не преминул сообщить ей, что мы находимся в Северной Каролине. А поскольку ей доступны скоростные и весьма эффективные средства коммуникации, она тут же проверила достоверность сведений, телеграфировав мне в Англию. Миссис Тоу надеялась, что отправленное сообщение будет переадресовано в Америку, и она не ошиблась. Я послал ей ответ, сообщив, что мы действительно находимся в США, однако уже переехали из Северной Каролины в Ноксвилл, Теннесси. Она ответила, что ей очень повезло, поскольку университет, о котором ей хотелось бы узнать побольше, находится всего лишь в пятнадцати – двадцати милях к югу от того места, где мы и пребываем в данный момент.
– Но как небольшому университету, расположенному в этой местности, удалось привлечь средства богатого семейства из Пенсильвании? – спросил я.
– По словам миссис Тоу, – пояснил Холмс, – еще в шестидесятых к ее мужу Вильяму обратился один из бывших директоров. В свое время учебное заведение закрыли из-за Гражданской войны, и директор пытался собрать средства на возобновление занятий. Тоу-старший отправил ему чек на тысячу долларов – этого хватило, чтобы выкупить землю, на которой расположен нынешний университет. Помощь учебному заведению весьма заинтересовала Вильяма Тоу, и вплоть до своей смерти в восемьдесят девятом году он отправлял в адрес университета пожертвования. Вдова продолжила его дело. Не так давно она перечислила существенную сумму денег на постройку нового здания в качестве дани покойному мужу.
Отодвинувшись от стола, я произнес:
– Довольно любопытное мероприятие. Хотите отправиться прямо сейчас?
Холмс действительно был готов ехать. Нам понадобилось несколько минут на то, чтобы упаковать свои вещи и выписаться из гостиницы, и вот мы уже катили в поезде к югу.
– А как вы познакомились с миссис Тоу? – поинтересовался я, с опаской поглядывая на реку под узким мостом на деревянных опорах, по которому мы проезжали: эта не слишком надежная переправа связывала город на северной стороне и крутой обрыв – на южной.
– В тысяча девятьсот тринадцатом году я путешествовал по США под именем Олтемонт. Я побывал в самых разных городах под видом ирландца-радикала. Мои странствия начались в Чикаго, и далее я посетил бесчисленное множество городов, включая Питсбург, Пенсильвания. Именно там мне случайно стало известно о заговоре по подрыву горнопромышленных предприятий и сопутствующих узлов железнодорожного сообщения. Оказалось, что владельцами предприятий являются члены семьи Тоу. Не раскрыв своего истинного имени, я не мог никого предупредить об опасности, поэтому в конце концов проник в дом Тоу и рассказал хозяйке, кто я такой. Должен признаться, поначалу наша беседа проходила несколько натянуто, поскольку эта решительная женщина держала меня на прицеле, покуда я в спешке пытался объяснить, как оказался в ее гостиной.
Как только она поняла, о чем я толкую, и – что куда важнее – поверила мне, она не стала терять времени зря. Она тут же дала делу ход и быстро положила заговору конец, никоим образом меня не выдав. В течение всех этих лет мы периодически переписывались, но до сих пор миссис Тоу никогда не прибегала к моим услугам. К счастью, она также не пыталась привлечь меня к защите своего сына. Я бы просто-напросто отказал бедной женщине, и ее расположение ко мне тут же улетучилось бы.
Поезд набирал скорость, вагоны равномерно покачивались. Стрелки и развязки остались далеко позади. Выдалось прекрасное утро, дул легкий ветерок, а небеса поражали яркой голубизной. Вскоре поезд начал замедлять ход – казалось, прошло не так уж много времени. Я было решил, что мы вот-вот сойдем на платформу, однако никто из пассажиров не собирался выходить. Тут-то я понял, что поезд замедлил движение лишь для того, чтобы преодолеть запутанный узел параллельных и пересекающихся железнодорожных путей. Я видел, что некоторые из них ведут к огромному кирпичному заводу, из высоких труб которого валил дым.
– Что это? – удивился я.
– Не имею ни малейшего понятия, – отвечал Холмс. – В сущности, об этом городе мне практически ничего не известно. Разве что у него довольно приятное название – Мэривилл.
Итак, в названии этого городка имелось имя моей покойной супруги – Мэри. Сей факт на мгновение даже расстроил меня. Хотя Мэри, моя вторая жена, скончалась почти десять лет назад, мне по-прежнему ее недоставало. Моя боль усиливалась еще и от того, что недавно умерла и моя третья жена. В целом вся эта поездка в Америку представляла собой попытку Холмса хоть как-то отвлечь меня и помочь справиться с горькой утратой.
