Энтони Беркли - Убийство на верхнем этаже. Дело об отравленных шоколадках
Кипя от возбуждения, Роджер осмотрел место разрыва. Веревка была сплетена из шести нитей. Два конца были чистые, свежие. Четыре – грязные.
Он кинулся вверх по лестнице.
– Посмотрите, – он еле переводил дыхание. – Посмотрите, сержант, веревка к черту никуда не годится.
– Конечно, – ответствовал сержант с обескураживающей невозмутимостью. Это нам известно и так.
– Тогда как же…
– И Малыш тоже знал. Вот почему протершееся место было внизу. Он же не весит столько, сколько вы, мистер Шерингэм, но все–таки рисковать не хотел и, добравшись до этого места, спрыгнул. Там высота всего футов шесть, а Малыш прыгает, как кошка. И, обратите внимание, веревка выдерживала ваш вес, пока вы не стали раскачиваться. Это рывок от падения плиты разорвал ее, резкая смена натяжения.
– А, так плита все–таки упала!
– Да, сэр, – безмятежно промолвил Эффорд. – Инспектор Бич, видимо, сдвинул узел, когда его осматривал. Очень неосторожно с его стороны, конечно, но опять же он не мог знать, что вам придет в голову ставить здесь свои эксперименты, мистер Шерингэм.
– М–да, – проговорил Роджер. – Что ж, на сегодня экспериментов хватит. Да и мне пора. С наилучшими пожеланиями, сержант.
– Доброго пути, и весьма вам признателен, сэр.
– Я благодарю вас, сержант. – Роджер оставался любезен.
Проходя мимо гостиной, он почтительно попрощался с мисс Барнетт, которая, сидя на корточках, энергично скребла пол, но, не дождавшись ответа, заключил, не слишком впрочем, убежденно, что его не услышали. По лестнице в этот раз он спускался не торопясь, поскольку пребывал в глубокой задумчивости. Дело становилось замечательно интересным. Интересным до чрезвычайности. Вернее говоря, имелись все признаки, что дело в высшей степени презанимательное. Разумеется, если оно будет развиваться так, как сейчас обещает, и отныне, решил он, красота и занимательность этого дела становятся его, Роджера, собственной и персональной заботой. Он сделал для Скотленд–Ярда все что мог. Он сформулировал, так сказать, все громко и внятно. Он прямо и откровенно прокричал все в ухо сержанту. Он не виноват, если представители бюрократического аппарата упрямо отказываются признать факт, не подлежащий никакому сомнению, – а именно то, что по этой веревке в ночь преступления спуститься никто не мог.
Глава 5
Роджер стремительно удалялся от «Монмут–мэншинс», потому что ему хотелось подумать и подумать как следует. Он взял такси до Британского музея и отправился в читальный зал. Если человек не может думать в читальном зале Британского музея, он вообще нигде думать не сможет. Отыскав свободное место, Роджер положил перед собой лист бумаги и карандаш.
Он просидел так целый час, подперев рукой голову, и время от времени что–то наносил на бумагу. И вдруг его словно что–то подбросило. Все свелось к одному–единственному вопросу, на который лишь миссис Бонд могла дать ответ: если в американском замке парадной двери заклинило язычок и миссис Бойд пришлось воспользоваться врезным замком так, что никто с улицы не мог войти в дом без нее, то что сказать о тех, кто хотел выйти из дому? Мог кто–нибудь выйти, минуя миссис Бойд? Это и в самом деле был важный вопрос.
Такси помчало его обратно к «Монмут–мэншинс».
Миссис Бойд, которая позавчера видела Роджера с компанией из Скотленд–Ярда, и в голову не пришло, что он не из них, а Роджер не видел причины ее в этом разубеждать, так что она очень охотно отвечала на его вопросы.
– Нет, сэр, я не оставляла ключ в замке. Как–то, знаете, поостереглась – он ведь у меня единственный. Вы представить себе не можете, как пропадают вещи, если оставить их без присмотра, даже в таком доме, как наш.
– В котором часу вы заперли дверь?
– В пол–одиннадцатого, как обычно.
– В таком случае, если б кто–то захотел выйти из дома позже этого часа, вам пришлось бы ему открыть?
– Да, сэр, так я и сделала.
– Вот как? И много вы выпустили?
– Только одного, сэр. Джентльмена, который был в гостях у мисс Деламер из пятой квартиры.
– Почему вы уверены, что он шел именно от мисс Деламер? То есть я хочу спросить, известен ли вам этот джентльмен?
– Уж слишком часто я его вижу, чтоб не знать, к кому он приходит, надулась миссис Бойд.
– Не припомню, чтобы вы назвали его сержанту в числе тех, кого знаете в лицо, – порывшись в памяти, произнес Роджер.
– Я и не назвала, потому что не видела, как он входил. Сержант спрашивал только о тех, кто входил. Но раз уж он выходил, значит, и входил, так ведь?
С этой логической конструкцией Роджер не мог не согласиться и спросил, во сколько же он вышел. Миссис Бойд ответила, что вроде бы между одиннадцатью и половиной двенадцатого. Роджер кивнул: в таком случае об этом визитере можно было забыть.
– А теперь, миссис Бойд, мне бы хотелось узнать, – вкрадчиво проговорил он, – можно ли было как–то без вашего ведома выбраться из этого дома после двенадцати? Возьмем сначала вот эту, парадную, дверь. Вы оставили ее запертой на ночь. Утром вы тоже нашли ее запертой?
– Да, сэр, могу поклясться на Библии.
– Можно взглянуть на ключ?
– Конечно, сэр.
Миссис Бойд быстренько принесла большой допотопный дверной ключ. Роджер, поблагодарив, вставил его в скважину и убедился, что с внешней стороны двери головка ключа не видна. Следовательно, повернуть ее клещами извне было невозможно.
– Что ж, это хорошо. А кстати, почему вы так уверены, что утром дверь была заперта?
– Потому что, когда я утром вышла, чтобы, как обычно первым делом открыть дверь, я вспомнила, что ведь замок заклинило, и мне пришлось вернуться за ключом. Я подергала дверь, понимаете, а она не открылась. Вот почему я поняла, что она заперта, – потому что она была заперта.
– Да, звучит очень убедительно, – рассмеялся Роджер. – А как с другой дверью, той, что ведет во двор?
– Та тоже была заперта, да еще и на задвижку, как всегда. Я сама каждый вечер и запираю. Если б что не так, сразу б заметила.
– Ну разумеется. А еще двери есть?
– Ни одной. Только из какого–нибудь окна можно было выбраться из дома этой ночью – как оно и случилось. Иначе наутро я бы обязательно что–то заметила. А почему вы все это спрашиваете, сэр, ведь всем и так известно, что он спустился по веревке, гнусный убийца?
– Да, конечно. Что ж, пожалуй, это все, что я хотел знать, миссис Бойд. Полагаю, вы уже починили свой американский замок?
– Еще бы. Мистер Бойд на другое утро первым делом отвинтил его и занес к слесарю, когда шел на работу. Замок принесли из мастерской и поставили на место в тот же день, после обеда.
