Агата Кристи - Каприз
Собралась огромная толпа, и начался конкурс детских танцев. Пуаро не замечал никаких признаков присутствия миссис Оливер, зато ярко-розовое платье леди Стаббс бросалось в глаза отовсюду, где бы ни оказалась в людской толпе его хозяйка. Но в фокусе внимания Пуаро, несомненно, была миссис Фоллиат. Ее внешность совершенно преобразилась: в платье цвета голубой гортензии и в щеголеватой серой шляпке она появлялась повсюду — то в судействе конкурсов, то при встрече вновь приезжающих, то среди желающих участвовать в аттракционах.
Временами Пуаро удавалось задержаться возле нее и услышать кое-что из того, о чем говорилось.
— Эми, дорогая, здравствуй.
— О, Памела, как я рада, что вы с Эдвардом приехали. Шутка ли — из Тивертона!
— А погода сегодня — словно по вашему заказу. Помнишь тот год перед войной? Когда в четыре часа хлынул дождь и все испортил?
— Ну как же. А в этом году лето чудесное. Дороти! Сколько лет, сколько зим!
— Мы просто не могли не приехать, чтобы увидеть Нэсс в новой славе. Я вижу, вы срезали барбарис на берегу.
— Да. Так лучше видно гортензии.
— Они чудесны. Какая голубизна! Дорогая, за этот год вы сотворили чудо. Нэсс снова стал прежним.
— Во время войны я заезжал сюда к коменданту, — прогудел муж Дороти. — Нэсс был ужасен. Сердце разрывалось.
Миссис Фоллиат обернулась, чтобы поздороваться с каким-то очередным посетителем.
— Мистер Кнеппер! Рада вас видеть. А это Люси? Как она выросла!
— В будущем году она кончает школу. Рад вас видеть в добром здравии, мэм.
— Благодарю вас, мистер Кнеппер. Люси, ты должна попытать счастья в аттракционе с прыжками. Увидимся в чайной палатке, миссис Кнеппер. Я буду помогать там.
— Приятно видеть вас снова в Нэсс, мэм, — сказал мистер Кнеппер.
Ответ миссис Фоллиат был заглушен восклицаниями бросившихся к ней двух женщин и крупного мужчины.
— Эми, моя дорогая, сколько лет! Такие успехи! Что вы сделали с розарием? Мюриел сказал мне, что в нем все по-новому.
— Где Мерилин Гейл? — вмешался мужчина.
— Регги до смерти хочет встретиться с ней. Он видел ее последнюю фотографию.
— Это та, что в большой шляпе? Честное слово, что за манера одеваться?
— Не будь глупым, дорогой. Это Хэтти Стаббс. Эми, вы не должны позволять ей быть похожей на манекен.
— Эми! — потребовала к себе внимания новая приятельница. — Это Роджер, сын Эдварда. Как хорошо, что вы снова в Нэсс-Хауз.
Пуаро не спеша отошел и рассеянно истратил шиллинг на лотерейный билет, который мог выиграть свинью.
А сзади все еще доносилось: «Как хорошо, что вы приехали…» Он задавал себе вопрос, осознает ли миссис Фоллиат, что она полностью вошла в роль хозяйки, или она делает это совершенно бессознательно? Она вела себя как настоящая хозяйка Нэсс-Хауз.
Он стоял у шатра с вывеской «Мадам Зулейка за полкроны предскажет вам судьбу».
В соседней палатке начали обслуживать желающих пить чай, и очереди за предсказаниями судьбы больше не было. Пуаро нагнулся, вошел в шатер и уплатил полкроны за возможность опуститься в кресло и дать отдых ногам. Мадам Зулейка была облачена в черное, с ниспадающими складками платье, голову обвивал золотистый шарф, а нижняя часть лица была закрыта чадрой, которая слегка глушила ее голос. Она взяла его руку — мелодично звякнул золотой браслет, увешанный брелоками, приносящими счастье, — и торопливо прочла его судьбу, сулившую деньги, успех у смуглолицей красавицы и благополучный исход уличной катастрофы, которая ему угрожает.
— Все, что вы сказали, мадам Легги, мне очень приятно. Я лишь хочу, чтобы все исполнилось.
— О! — воскликнула Пегги. — Значит, вы знаете, кто я.
— Мне сообщили заранее. Миссис Оливер говорила, что сначала вам намечалась роль жертвы, но потом у вас ее отобрали и дали эту.
— Лучше бы я была жертвой, — вздохнула Пегги.
— Намного спокойнее. Во всем виноват Джим Уорбартон. Уже есть четыре часа? Я хотела бы выпить чашечку чая. С четырех до половины пятого у меня перерыв.
— Осталось еще десять минут, — сообщил Пуаро, посмотрев на свои большие карманные часы. — Может быть, принести вам чашечку сюда?
— Нет, нет. Мне нужен перерыв. В этом шатре душно. Там еще много людей?
— Нет. Они, кажется, перешли к чайной палатке.
— Хорошо.
Пуаро вышел из шатра. Его тут же позвала весьма решительная женщина, заставила уплатить шесть пенсов и отгадать вес торта.
Аттракцион с набрасыванием колец возглавляла полная, обходительная с виду женщина. Она уговорила Пуаро испытать свою удачу, и он в полном замешательстве выиграл огромную куклу. С глуповатым видом он бродил со своим призом, пока не натолкнулся на Майкла Уэймена. С угрюмым видом тот стоял у верхней части тропинки, что вела вниз к пристани.
— Вы, кажется, развлекаетесь, месье Пуаро, — заметил он с сардонической усмешкой.
Пуаро взглянул на куклу.
— Действительно, глупо, — сказал он смущенно.
Вдруг совсем рядом заплакал ребенок. Пуаро быстро склонился над ним и вложил в его руки куклу.
— Это тебе.
Плач сразу смолк.
— Вот видишь, Виолетта, какой добрый джентльмен. Поблагодари его. Вы очень любезны, сэр.
— Начнем демонстрацию мод детской одежды, — крикнул в мегафон капитан Уорбартон. — Первая группа — от трех до пяти. Постройте их, пожалуйста.
Пуаро направился к дому. Неожиданно на него натолкнулся молодой человек, отступавший назад, чтобы лучше прицелиться в кокосовый орех. Он с угрозой взглянул на Пуаро. Пуаро извинился, а сам невольно залюбовался узором ткани, из которой была сшита его рубашка. Он узнал рубашку по описанию сэра Джорджа; на ней ползали черепахи и корчились морские чудовища.
Его окликнула девушка. Это была датчанка, которую он подвозил.
— Вы решили побывать и здесь, — сказал он. — А где же ваша подруга?
— О да, она тоже придет. Я ее пока не вижу. Но мы уедем вместе автобусом. Он отходит от ворот в четверть шестого. Мы вместе доедем до Торки, а там я пересяду на другой автобус — до Плимута. Это очень удобно.
Ее объяснение избавило Пуаро от разгадки вопроса — почему датчанка пришла в Нэсс-Хауз с тяжелым рюкзаком за спиной.
Он сказал:
— Я видел вашу подругу утром.
— О, да, девушка из Германии, которая была с ней, рассказывала мне, что они хотели пройти через лес на пристань. А джентльмен, хозяин этого поместья, очень рассердился и заставил их вернуться. А сейчас, — добавила девушка, повернув голову в сторону сэра Джорджа, который подбадривал соревнующихся у кокосовых орехов, — он очень вежлив.
