Уилки Коллинз - Лунный камень
— Разумѣется, нѣтъ.
Беттереджъ тотчасъ же запасалъ уступку.
— Затѣмъ, касательно перваго корридора, продолжилъ онъ, — когда мы выносили оттуда разные орнаменты, то вынесли вмѣстѣ съ нами статую жирнаго, голаго ребенка, кощунственно названнаго въ домашнемъ каталогѣ Купидономъ, богомъ любви. Прошлаго года на мясистыхъ частяхъ плечъ у него было два крыла. Я какъ-то не досмотрѣлъ, одного крыла какъ не бывало. Отвѣтственъ ли я за Купидоново крыло?
Я сдѣлалъ другую уступку, а Бетереджъ вторую замѣтку — Что касается до втораго корридора, продолжилъ онъ, — то въ немъ прошлаго года ничего не было, кромѣ дверей (въ цѣлости ихъ я готовъ принять присягу, если понадобится), и я долженъ сознаться, что совершенно покоенъ относительно этого отдѣленія дома. Но вотъ насчетъ спальни мистера Франклина (если ее тоже возстановлять попрежнему) я желалъ бы знать, кто возьмется постоянно обращать ее въ хлѣвъ, какъ бы часто ее ни убирали: тамъ панталоны, тутъ полотенце, а французскіе романы повсюду… такъ я говорю, кто изъ насъ обязанъ разбрасывать все послѣ уборки, онъ или я?
Мистеръ Блекъ объявилъ, что съ величайшимъ удовольствіемъ приметъ на себя полную отвѣтственность. Бетереджъ упорно отказывался принять какое-либо рѣшеніе, вопроса безъ моего согласія, и одобренія. Я принялъ предложеніе мистера Блека, а Бетереджъ внесъ эту послѣднюю уступку въ свой бумажникъ.
— Заходите, когда угодно, мистеръ Дженнингсъ, начиная съ завтрашняго дня, сказалъ онъ, вставая: — вы застанете меня за работой, съ необходимыми помощниками. Почтительнѣйше прошу позволенія поблагодарить васъ за то, что посмотрѣли сквозь пальцы на ястребиную чучелу и Купидоново крыло, а также, и за разрѣшеніе мнѣ умыть себѣ руки относительно булавокъ на коврѣ и хлѣва въ комнатѣ мистера Франклина. Какъ слуга, я глубоко обязанъ вамъ. Какъ человѣкъ, я думаю, что ваша голова биткомъ набата чортиками, и свидѣтельствую противъ вашего опыта, ибо это обманъ и ловушка. Но не бойтесь насчетъ того, чтобы человѣческія чувства помѣшали мнѣ исполнить долгъ слуги! Я буду повиноваться вамъ, несмотря на чортиковъ, сэръ, буду повиноваться, хоть бы вы наконецъ подожгли домъ, — будь я проклятъ, если пошлю за пожарными трубами, прежде чѣмъ вы позвоните, и прикажете это сдѣлать!
Съ этомъ заключительнымъ увѣреніемъ онъ поклонился мнѣ и вышедъ изъ комнаты.
— Какъ вы думаете, можно ли на него положиться? спросилъ я.
— Безусловно, отвѣтилъ мистеръ Блекъ. — Вотъ посмотрите, когда мы зайдемъ туда, вы увидите, что онъ ничѣмъ не пренебрегъ и ничего не забылъ.
Іюня 19-го. Новый протестъ противъ замышляемыхъ нами предпріятій! На этотъ разъ отъ дамы.
Утренняя почта доставала мнѣ два письма. Одно отъ миссъ Вериндеръ, въ которомъ она самымъ любезнымъ образомъ соглашается на мое предложеніе. Другое — отъ опекунши ея, нѣкоей мистрисъ Мерридью.
Мистрисъ Мерридью свидѣтельствуетъ мнѣ свое почтеніе и заявляетъ, что она не беретъ на себя входить въ научное значеніе предмета, по которому я вступилъ въ переписку съ миссъ Вериндеръ. Но съ общественной точки зрѣнія она въ правѣ высказать свое мнѣніе. Мнѣ, вѣроятно, неизвѣстно, полагаетъ мистрисъ Мерридью, — что миссъ Вериндеръ всего 19 лѣтъ отъ роду. Позволить молодой леди, въ такомъ возрастѣ, присутствовать (безъ «дуэньи») въ домѣ, наполненномъ мущинами производящими медицинскіи опытъ, было бы оскорбленіемъ приличій, котораго мистрисъ Мерридью никакъ не можетъ допустить. Если дѣло это непремѣнно должно состояться, она сочтетъ своимъ долгомъ, жертвуя своимъ личнымъ спокойствіемъ, сопровождать миссъ Вериндеръ въ Йоркширъ. Въ такихъ обстоятельствахъ она осмѣливается просить меня о пересмотрѣ дѣла, имѣя въ виду, что миссъ Вериндеръ не желаетъ руководствоваться ничьимъ мнѣніемъ кромѣ моего. Едва ли присутствіе ея такъ необходимо; одного слова съ моей стороны въ такомъ смыслѣ было бы достаточно для избавленія и мистрисъ Мерридью и меня самого отъ весьма непріятной отвѣтственности.
Въ переводѣ на простую англійскую рѣчь, эти вѣжливо-общія мѣста значили, по моему разумѣнію, что мистриссъ Мерридью смертельно боится мнѣнія свѣта. По несчастію, она обратилась къ послѣднему изъ людей, имѣющихъ какое-нибудь основаніе уважать это мнѣніе. Я не хочу отказать миссъ Вериндеръ и не стану откладывать примиренія двухъ молодыхъ людей, которые любятъ другъ друга и ужь давненько разлучены. Въ переводѣ съ простой англійской рѣчи на вѣжливый языкъ общихъ мѣстъ, это значило, что мистеръ Дженнингсъ свидѣтельствуетъ свое почтеніе миссъ Мерридью и сожалѣетъ, что не можетъ счесть себя въ правѣ на дальнѣйшее вмѣшательство въ это дѣло.
Отчетъ о здоровьѣ мистера Блека въ это утро тотъ же, что и прежде. Мы рѣшили не безпокоитъ и сегодня Бетереджа своимъ наблюденіемъ за работами въ домѣ. Завтра еще будетъ время для перваго сооѣщенія, и осмотра.
Іюня 20-го. Мистеръ Блекъ начинаетъ тяготиться постоянною безсонницей по ночамъ. Теперь чѣмъ скорѣе приготовятъ комнаты, тѣмъ лучше.
Сегодня утромъ, когда мы шли къ дому, онъ съ нервной нетерпѣливостью и нерѣшительностью спрашивалъ моего мнѣнія о письмѣ пристава Коффа, пересланномъ ему изъ Лондона. Приставъ пишетъ изъ Ирландіи. Увѣдомляетъ что онъ получилъ (отъ своей служанки) записку на карточкѣ, оставленную мистеромъ Блекомъ въ его домѣ, близь Доркинга, и объявляетъ, что возвращеніе его въ Англію послѣдуетъ, вѣроятно, чрезъ недѣльку. А между тѣмъ проситъ почтить его сообщеніемъ повода, по которому мистеръ Блекъ желаетъ переговорить съ нимъ (какъ изложено въ запискѣ) насчетъ Луннаго камня. Если мистеръ Блекъ въ состояніи доказать ему, что онъ сдѣлалъ важную ошибку въ производствѣ прошлогодняго слѣдствія объ алмазѣ, то онъ (послѣ всѣхъ щедротъ покойной леди Вериндеръ) сочтетъ своимъ долгомъ отдать себя въ распоряженіе этого джентльмена. Если же нѣтъ, то проситъ позволенія остаться въ своемъ уединеніи, гдѣ его окружаютъ мирныя прелести цвѣтоводства и сельской жизни.
Прочтя это письмо, я, не колеблясь, посовѣтовалъ мистеру Блеку извѣстить пристава Коффа о всемъ происшедшемъ съ того времени, какъ слѣдствіе было пріостановлено въ прошломъ году, и предоставить ему выводъ собственнаго заключенія, на основаніи голыхъ фактовъ.
Подумавъ еще разъ, я также подалъ ему мысль пригласить пристава къ опыту, въ случаѣ если онъ во-время вернется въ Англію. Такимъ свидѣтелемъ во всякомъ случаѣ слѣдуетъ дорожить; а если окажется что я ошибаюсь, считая алмазъ спрятаннымъ въ комнатѣ мистера Блека, то совѣтъ его весьма можетъ пригодиться въ дальнѣйшихъ предпріятіяхъ, которыя будутъ уже не въ моей власти. Это послѣднее соображеніе, повидимому, преодолѣло нерѣшительность мистера Блека. Онъ обѣщалъ послѣдовать моему совѣту.
