Марсель Аллен - Фантомас и пустой гроб
8. ЗАЯВЛЕНИЕ О РАЗВОДЕ
Вот уже двое суток как полиция Нейи вела наблюдения за двумя странными субъектами, регулярно появлявшимися в районе бульвара Майо и улицы Мадрид. На первый взгляд они производили впечатление то ли бродяг, то ли пьяниц… Но под своими широкими засаленными плащами они прятали какие-то предметы неизвестного назначения.
— Возможно, это опасные злоумышленники, — сказал комиссар полиции и приказал не спускать с них глаз.
Однако вести за ними слежку было не так-то просто. Эти типы, казалось, прекрасно знали полицейские предписания и не делали ничего такого, что могло бы дать повод для их легального задержания и обыска.
Однажды, около четырех часов дня, служитель Булонского леса, дежуривший у входа в парк со стороны улицы Мадрид, увидел, как два подозрительных типа бежали во весь дух вдоль аллеи Пальмариума, затем скрылись за деревьями в районе перекрестка Рон-Пуэн. Там они просидели добрые полчаса, наблюдая за автомобилями, особенно за теми, которые направлялись в квартал Нейи. Когда они возвращались в город, служитель подошел к ним. Он заметил, что при его приближении они переглянулись и обменялись какими-то знаками, как люди, которые что-то замышляют.
— Не очень-то подходящая погода для прогулок в Булонском лесу, — сказал им служитель.
Действительно, погода была пасмурная и начинал накрапывать дождь.
— Это как сказать… — услышал он в ответ. — У каждого свой вкус…
— Вы, наверное, бродячие торговцы, — продолжал служитель, указывая на довольно объемистые предметы под их плащами.
— Да, нет, — сказал тот, что был ростом повыше, — мы не торговцы, мы фотографы…
— Мы сыщики-любители, — добавил тот, что был пониже. Эти слова показались служителю маловразумительными, и он потребовал дальнейших объяснений. Вот что ему удалось узнать. Два подозрительных индивида были фотографами-профессионалами, и предметы, которые они прятали под своими плащами, были фотоаппаратами и штативами для их установки. Для занятия своей профессией они имели разрешение городской префектуры, что они и подтвердили соответствующим документом. Но с чем было связано их таинственное поведение? И почему они все время крутились в районе Нейи и Булонского леса? На эти вопросы они предпочитали отмалчиваться.
Господин Тирло занимал должность поверенного при гражданском суде департамента Сены. Этим утром он, как обычно, сидел в своей конторе, когда младший клерк доложил ему, что его желает видеть какая-то дама.
— Шикарная дамочка, видно, из светского общества, — пояснил клерк.
— Проси, — сказал поверенный.
В кабинет вошла элегантная женщина, одетая в строгий черный костюм. Ее лицо было скрыто под темной вуалеткой. Посетительница опустилась в кресло, подняла вуалетку и спросила:
— Ну как, мэтр Тирло, есть какие-нибудь новости?
Видно было, что она приходит сюда не в первый раз. Судебный поверенный, маленький, толстенький, жизнерадостный человечек, почтительно поклонился:
— Разумеется, мадам! Каждый день приносит что-нибудь новенькое, и постепенно мы приближаемся к нашей цели.
Посетительница прервала его нетерпеливым жестом;
— Пожалуйста, ближе к фактам, господин Тирло!
— Конечно, конечно! — заторопился поверенный, раскрывая перед ней папку, в которой находились разнообразные бумажки. — Вся документация уже подготовлена… Вот мотивированное заявление… вот иск с изложением претензии… Хотите, я вам зачитаю?
— Это я и так знаю наизусть… Дело уже передано в суд?
— Нет еще, дорогая мадам! Не надо ставить телегу впереди лошади! Все должно идти своим чередом. Я уже провел предварительные переговоры, используя свои связи во Дворце правосудия. Я знаком с председателем суда, он расположен в нашу пользу. Есть все основания предполагать, что дело будет быстро решено. Особенно если ваш муж не будет чинить препятствий…
Дама помолчала.
— С моей точки зрения, — сказала она, — оснований для развода более чем достаточно. Но как посмотрит суд? Ему нужны ясные материальные доказательства…
Господин Тирло с довольным видом откинулся в кресле, словно предвкушая свое торжество.
— Что вы имеете в виду? — спросил он.
— Я имею в виду несомненные доказательства неверности моего супруга… И мне кажется, вы обещали, что такие доказательства будут!
Поверенный выдержал эффектную паузу.
— Мадам, — сказал он торжественно, — свое обещание я выполнил. Такие доказательства у меня есть!
Его слова произвели эффект, на который он не рассчитывал. Его собеседница вздрогнула и побледнела, ее руки лихорадочно теребили тонкий кружевной платок.
— Что вы говорите! — воскликнула она. — У вас есть несомненные доказательства неверности моего мужа?
— Разумеется! — самодовольно ответил поверенный, не обращая внимания на волнение клиентки. — Если уж я берусь защищать ваши интересы, мадам, то делаю это на совесть! И при этом соблюдаю полную конфиденциальность и деликатность.
Мэтр Тирло еще некоторое время распространялся на эту тему, пустив в ход все свое красноречие. В глубине души он сожалел о том, что стал поверенным, а не избрал поприще адвоката.
— Месье, все это только слова, — нетерпеливо прервала его посетительница. — Где же доказательства?
Несколько уязвленный, мэтр Тирло замолчал на полуслове и нажал на кнопку звонка.
— Эти господа пришли? — спросил он у появившегося клерка.
— Да, мэтр.
— Пусть войдут.
Несколько секунд спустя в кабинет вошли два странных субъекта — один высокий, другой низенький, оба одетые в поношенные плащи, с видавшими виды цилиндрами на голове. Это были те самые подозрительные типы, которые в течение последних дней крутились в районе Нейи и Булонского леса.
— Кто это такие? — спросила дама с удивлением, смешанным с тревогой.
— Это агенты частной сыскной полиции, мадам, — пояснил поверенный, — Я поручил им следить за вашим мужем…
И, обращаясь к тем двоим, он продолжал:
— Доложите, какие данные вам удалось собрать об известном вам лице.
— Наши данные, уважаемый мэтр, — сказал высокий, — не оставляют ни малейших сомнений, что известное вам лицо находится о незаконном сожительстве с некоей особой, которую он тайно содержит в своем доме.
— У нас такие доказательства, — добавил коротышка, — что спорить против них все равно, что против ветра плевать…
Мэтр Тирло подскочил на месте.
— Господа! — воскликнул он. — Я прошу вас выбирать выражения!
Посетительница, с пылающим от гнева лицом, вскочила с кресла. Но гнев ее был вызван не грубостью выражений, а их сутью. С непоследовательностью, свойственной женщинам, она заявила:
