Тиана Весняк - Правосудие с того света
— Да, совершенно, верно, — последовал ответ. — Именно с тринадцатого по двадцатое августа.
— Спасибо!
* * *
— Ничего не понимаю! — раздраженно бормотал Мелентьев. — «Кирпичей» повсюду понаставили… — А! Сюда! — Кирилл повернул руль.
Он разыскивал пути подъезда к элитарному спортивному клубу «Петроний» намереваясь встретиться с Госпожой Анной Савиной, женой Вадима, Кирилл утром позвонил ей и получил от Горничной ответ, что Анна Дмитриевна уехала в свой клуб и вернется не скоро. Поэтому, чтобы не терять времени Кирилл решил последовать за ней.
В полукруглом мраморном вестибюле клуба у девушки в шелковой блузке, пуговки которой, казалось, вот-вот оторвутся под натиском великолепного бюста, Мелентьев поинтересовался, где можно найти госпожу Савину.
Девушка улыбнулась, обратилась к компьютеру и, окинув заинтересованным взглядом Кирилла, томно пропела:
— Седьмой зал, группа А-3. А вот, кстати, и их тренер, указала она рукой на невероятно стройную, словно выточенную из мрамора, девушку в лиловом с черными разводами купальнике.
Мелентьев поблагодарил и поспешил вслед за тренером в лиловом. Кокетливая «ниточка» купальника очаровательно проходила от спины и ниже, разделяя два полушария, обтянутых лиловым трико.
— Простите! — забегая вперед, уже налюбовавшись сзади, воскликнул Кирилл. — Вы тренер группы А-3?
— Да! — девушка остановилась и посмотрела на него черными восточными глазами.
— Я ищу Анну Савину.
— Пойдемте со мной.
Они прошли по широкому коридору и вошли в зал, уставленный тренажерами. Кирилл остановился в растерянности: он никак не мог узнать среди занимавшихся там женщин Анну
Савину, виденную им всего однажды на похоронах Виктора Усова. Тренер подошла к пышнотелой брюнетке и что-то ей шепнула; та удивленно взглянула на Кирилла, оставила свой тренажер и подошла к нему.
— Я — Анна Савина. Вы меня хотели видеть? — спросила она и замерла в ожидании.
— Да! Меня зовут Кирилл Мелентьев. Я…
— Знаю! Мне муж говорил… Что-то случилось? — сразу встревожилась она.
— Нет, ничего. Просто я хотел бы немного побеседовать с вами. Я могу подождать…
— Не надо! Я уже почти закончила здесь, а перед бассейном у меня есть время. Одну минутку!
Она подошла к тренеру, сказала ей несколько слов, надела просторную макси-блузку и, взяв сумку, предложила Мелентьеву:
— Пойдемте в бар! Там можно спокойно поговорить.
Кирилл галантно пропустил ее вперед и оценивающе окинул ее фигуру.
«Н-да! Формы пышные, но вялые… На любителя или для разнообразия… Впрочем…»
Черные волосы упругими кольцами обрамляли ее лицо; огромные темно-карие глаза с золотистым отблеском, нежная, слегка смуглая кожа, бюст «довольно упругий», как определил взглядом Кирилл.
Они сели за высоким мраморным столиком у стеклянной стены, за которой тянулась прозрачная лента коридора. Молодая женщина взяла в руки стакан апельсинового сока.
Кирилл заказал себе розовый «Мартини»… и опять вспомнил Софью… Он даже невольно встряхнул головой, чтобы отогнать навязчивый мираж… но запах! Он вздохнул глубже…
«Поразительно! Жена пользуется теми же духами, что и любовница… Это неспроста! Однако гамма запаха совсем другая: от Софьи исходит томно-грешный, но легкий аромат, а здесь — тяжелые, удушливые ноты… Вот, кстати, прекрасный ответ на стереотипный вопрос возмущенной супруги: «Что он находит в ней, чего нет во мне?..» — усмехнулся про себя Кирилл. — Даже капли одних и тех же духов, соприкасаясь с кожей, издают совсем разный по оттенкам аромат: один притягивает, другой, наоборот, отталкивает».
— А у вас строгий тренер, — указал он кивком головы на проходившую мимо с чрезвычайно серьезным выражением лица девушку в лиловом. — Славная девушка…
-..Девушка…! — мягко усмехнулась Анна. — Да она старше меня!
Глаза Кирилла округлились.
— Ладно, чего уж там! — махнула она маленькими пальчиками с ярко-малиновыми ногтями. — Я, конечно, понимаю, что мне, увы, такой не стать никогда, но стараюсь…
— У каждой женщины свой шарм! — веско обронил Кирилл.
— У каждой, — задумчиво повторила Анна. — Только на один больше охотников, чем на другой… Так о чем вы хотели со мной поговорить?
— Я хотел бы немного узнать о Лене.
— О Лене? А что о ней узнавать?.. К тому же я не смогу вам быть полезной… Мы не сошлись с Леной… не получилось… Нет, нет! Мы с ней не в контрах! — улыбнувшись, добавила Анна, заметив напряженный взгляд Кирилла. — Совсем нет! На всех этих званых и незваных обедах, ужинах, выставках, презентациях мы бываем вместе. Но рассказать вам что-то конкретное о ней я не могу. Она — прекрасная мать, жена. Очень любила Виктора: его смерть — настоящая трагедия для нее. Даже не представляю, как она выберется из этого омута…
— У нее есть более близкие подруги, чем вы?
— Не думаю… Понимаете, Лена вся — в семье, и кроме семьи ее ничто не интересует. Она даже сюда стала ходить заниматься только потому, что решила водить дочку на гимнастику. Потом, правда, втянулась. Это как бы наш клуб… Здесь почти все бывают… Я имею в виду из нашего круга… и Виктор тоже…
— Надеюсь, вы меня поймете правильно, — предварил Мелентьев свой следующий вопрос, — но мне приходится интересоваться иногда весьма нелицеприятными подробностями.
— Постараюсь, — мягко улыбнувшись, ответила она.
«Располагающая женщина, обволакивающая…» — отметил про себя Кирилл.
— Лена догадывалась об отношениях Виктора с Софьей? Фонтан крови ударил в лицо Анны, взгляд остановился…
— Ничего, ничего нельзя скрыть, — почти с отчаянием простонала она.
Воцарилось молчание. Мелентьев повторил свой вопрос.
— Я сама могу только догадываться об этом. Наверное, как каждая жена, — добавила она почти шепотом.
Этот вопрос сильно взволновал Анну.
«Понятно, — снисходительно рассудил Кирилл. — Софья камень преткновения, но какой!..»
— Вы намерены ворошить это дело до конца? — с неожиданной ненавистью в голосе обратилась к нему Анна.
— Да! Иначе я не смогу выяснить, было ли убийство.
— И вы вот так будете ходить и расспрашивать?
— Да, вот так буду ходить, и расспрашивать! — с некоторым вызовом ответил Кирилл.
— И обо всем докладывать моему мужу? Ведь это он вас нанял?!
«Нанял! Ох уж эти снобы!»
— Пригласил! — с ледяной интонацией в голосе поправил Мелентьев. — И не только он…
— Простите! Вырвалось! Когда живешь так, будто все тебе обязаны и рады служить, поневоле начинаешь вести себя вызывающе. Не хватает воспитания, — извиняясь, добавила она.
