Барри Мейтланд - Марки королевы Виктории
Уайт опустил глаза.
– Вы умная девочка, Кэти…
На мгновение Кэти показалось, что он пытается с ней заигрывать.
– …и угодили в точку. Именно что по сравнению со Старлингом, его деяниями. Но в этом, знаете ли, есть и доля моей вины.
– Что вы имеете в виду?
– Ну… как-никак он находился у меня в разработке и стал моим персональным объектом. Впрочем, «объект» – не совсем то слово. Объект – это нечто пассивное, а Сэмми никогда не был пассивным. Он, если так можно выразиться, стал моей судьбой, моей Немезидой. Так, кажется, говорят в подобных случаях?
Он нахмурился, поднялся на ноги, подошел к стеллажу, где у него стояла справочная литература, и снял с полки томик сокращенного издания Оксфордского толкового словаря.
– Да… но это не первое значение… Итак, здесь сказано следующее: «Нечто, постоянно преследующее и мучающее человека. Возможно также: давний противник или враг». Вот кем был Сэмми по отношению ко мне. Моя вина заключалась в том, что я так и не нашел способа привлечь его к ответственности и засадить за решетку.
Он вернулся на место и раскрыл первый файл с материалами, посвященными Старлингу.
– Родился в тридцать четвертом в госпитале Модели, в Денмарк-Хилл, что в южной части Лондона. Его мать, Мэри Пэнг, умерла при родах. Ее мужа и отца Сэмми звали Чарли Пэнг. Семейство Пэнг обосновалось в Лондоне в 1931 году. Бог знает, откуда они приехали. Однако достоверно известно, что денег у них не было, а также то, что они сменили фамилию незадолго до рождения Сэмми. Поговаривали, что они намеревались взять фамилию Стерлинг в честь фунта стерлингов, но потом по неизвестной причине изменили ее на Старлинг.
Правда это или нет, я не знаю. Но знаю точно, что старина Чарли Старлинг ненадолго пережил свою супругу и сироту Сэмми взяло на воспитание семейство Хаббард, проживавшее в том же доме на Брикстон-роуд. Официально его не усыновляли, просто взяли к себе жить – и все тут. В те годы люди часто так поступали. Китайчонок Сэмми – так звали его дети Хаббардов – казался тогда местным обывателям существом диковинным, чуть ли не экзотическим. Однако по прошествии лет двое из сыновей Хаббардов стали работать на него, а их младшая сестра Салли поступила к нему и Бренде в услужение. Вы встречались с Салли? Нет? Ну и характерец у этой женщины, доложу я вам. Но это к слову.
Сэмми был во всех отношениях умным, ярким ребенком, и Хаббарды почти расшибались ради него в лепешку. Приличные работящие люди с твердыми правилами, уж конечно, не учили его плохому. Хотя «Старлинг» – название местной породы скворца, я часто думал о Сэмми как о кукушонке, подкинутом в чужое гнездо, но сохранившем кукушечьи повадки. Короче говоря, кто научил его дурному, неизвестно, но Сэмми в скором времени стал довольно популярен среди дельцов послевоенного черного рынка. Я думаю, это у китайцев в крови – всякая там основанная на обмане торговлишка. А вы разве так не думаете? – Он посмотрел на Кэти, но быстро понял, что снова ступил на зыбкую почву и она его мнения не разделяет. – Как бы то ни было, – продолжил он свое повествование, – через несколько лет он открыл своего рода собственное дело, снабжая черный рынок товарами, находившимися тогда в дефиците, – в том числе бензином, полученным по поддельным талонам, нелицензированными строительными материалами и автомобильными деталями, позаимствованными у частных автовладельцев. Если разобраться, мелкий бизнес, приносивший, впрочем, Старлингу достаточный доход, чтобы он мог поддерживать определенный стиль жизни, отвечавший его представлениям о существовании приличного молодого человека. У него имелись одно или два незначительных столкновения с представителями закона, и его предупредили, но он отличался ловкостью, осмотрительностью, никому не доверял, делал все сам и прищучить его можно было только схватив за руку в процессе выполнения им противоправных действий. Но вот, совершенно неожиданно для окружающих, он познакомился с Брендой и в скором времени женился на ней.
Надо сказать, Бренда оказалась в своем роде замечательной женщиной. Не красавица, нет, но с твердым характером и острым, как игла, умом. Ее семья имела устоявшиеся связи в криминальном мире – в нашем архиве есть целая полка с делами, посвященными представителям этого семейного древа. Именно в это время криминальная карьера Сэмми начинает набирать обороты. Амбиции у него растут, а его деяния становятся все более серьезными.
Примерно в это время, то есть в конце пятидесятых, в преступном мире начали пользоваться популярностью братья-близнецы Крей, и Сэмми Старлингу удалось войти в их ближний круг. Будучи на пару лет моложе Ронни и Регги Креев, Сэмми, чтобы получить доступ к большой игре, некоторое время подвизался в этой компании в качестве услужливого исполнителя и порученца. Именно такой тактики предложила ему придерживаться Бренда. Сэмми знал все это пестрое сборище – близнецов Крей, сумасшедшего топорника Фрэнка Митчелла, Джека Макуайти по кличке Шляпа и банду Ричардсона. Все это были совершеннейшие психи и ублюдки, склонные к насилию.
– Значит, Сэмми тоже проявлял жестокость? – Кэти с трудом себе это представила. С другой стороны, она уже несколько раз ошибалась, пытаясь расшифровать выражение его лица.
Уайт пренебрежительно покачал головой:
– Никогда. Говорят, Ронни Крей мог одним своим видом внушить страх любому мужчине, но Сэмми не удалось бы напугать даже мышь. Зато он был скользким, подлым и изворотливым. Он мог смотреть на вас своими невинными глазами-щелочками, улыбаться всем своим круглым лицом и при этом срезать у вас кошелек. Но только кошелек. Глотки он не резал. Деньги – вот в чем он знал толк. Все его приятели выглядели жадными, жестокими и импульсивными и более всего полагались на напор и насилие. Сэмми же предпочитал действовать хитростью, стал крайне осторожен и, что называется, не любил светиться. Эти люди его пугали, и очень скоро он понял, что ему с ними не по пути. Потом имел место один инцидент… Вы наверняка заметили шрамы на тыльной стороне его левой руки, не так ли? Это свидетельство того, что он решил выйти из дела и сменить компанию. Полагаю, вы догадываетесь, куда он потом устремил свой взгляд.
– И куда же?
– Вы должны представлять себе, Кэти, как обстояли дела в то время. В 1960 году министерство внутренних дел обладало информацией о не более чем двухстах-трехстах наркоманах. И это по всей Англии и Уэльсу. Подумайте об этом! В наши дни в одном только Бадлей-Салтертоне их куда больше. Но даже эти двести-триста человек являлись в основном представителями старшего поколения, приобретавшими наркотическую зависимость из-за частого употребления болеутоляющих препаратов. Более того, это число оставалось постоянным и долгое время почти не менялось. А десятью годами позже наркоманы уже исчислялись тысячами, причем это были все больше молодые люди до тридцати лет. Сэмми подметил эту тенденцию и понял, что наступает эра нового высокодоходного рынка, куда законопослушным бизнесменам вход заказан. И он начал знакомиться с новыми людьми, заводил новых друзей, старался быть им полезным – в частности, изыскивал способы для отмывания шальных денег, хлынувших к ним потоком. Должен признать, нам понадобилось некоторое время, чтобы определить, чем он стал заниматься. Он, знаете ли, всегда здорово нас опережал.
