Мэри Лондон - Убийство из суеверия
— Лейтенант, — начал Форбс, — вы были здесь сегодня утром, когда какой-то бродяга заявил, что обнаружил тело в доме тридцать два на Клейтон-стрит?
— Нет, сэр, но у меня тут есть учетная книга.
— Можно взглянуть?
— Конечно, конечно…
Молодой офицер зашел в соседнюю комнату и вскоре вернулся с раскрытой книгой. Найдя в ней то, что искал, он сказал:
— Читаю: «В пять тридцать сержант Эшли принял заявление от некоего Кромптона по кличке Шаромыга, без определенного места жительства, состоящего у нас на учете, который сообщил, что в поисках ночлега проник под утро в нежилой дом номер 32 на Клейтон-стрит и обнаружил там неподвижное тело, вероятно мертвое, неизвестного гражданина. Прибыв на место с полицейским первого класса Стилом, мы действительно установили наличие трупа в странной обстановке, учитывая тот факт, что вокруг него находились предметы, необычные для данного заброшенного места, а убийство, очевидно, было совершено с помощью своеобразного прута, который лежал на груди убитого. Согласно указанию № 327, мы позвонили в Скотланд-Ярд и связались с дежурным лейтенантом Финдли, который сообщил, что скоро к нам прибудут представители его ведомства. А пока, согласно указанию № 28, мы оставили в доме 32 на Клейтон-стрит наряд в составе двух полицейских».
— Прекрасно, — сказал сэр Малькольм. — Будьте любезны, отыщите этого Шаромыгу и доставьте как можно скорее к профессору Даллингтону — в дом триста семьдесят девять на Кенсингтон-Парк-роуд, там мы его и допросим. И еще посмотрите, пожалуйста, в своей книге, нет ли там заявления от того же Мартина Даллингтона по поводу кражи различных предметов из его дома.
Лейтенант перелистал несколько страниц и после недолгих поисков спросил:
— Вы точно знаете, что тот человек заявлял о краже на этой неделе? Сами посмотрите… Я не вижу ни одной записи…
Сэр Малькольм проверил слова офицера. За октябрь месяц от Даллингтона не поступало и не было зарегистрировано никаких жалоб.
— Может, его заявление просто забыли занести в учетную книгу? — спросил Форбс.
Лейтенант снова ушел в соседнюю комнату, принес пачку бумаг и принялся внимательно их просматривать. В пачке лежали протоколы допросов за последние две недели.
— Нет. Такое заявление у нас не регистрировали. Может, в участке Элефант-энд-Касла?..
— Позвоните им, — велел старший инспектор. Мартин Даллингтон и туда не заявлял о краже.
— Вот видите, — заметил Дуглас Форбс, когда они вышли из участка, — ваш одноклубник не так уж чист, как вы думали…
Сэр Малькольм счел благоразумным промолчать, но, когда старший инспектор, заметив итальянский бар, предложил зайти туда и перекусить, благородный сыщик, не замедляя шага, сказал:
— Дорогой мой, давайте лучше как следует пообедаем вечером. Долг зовет нас как можно скорее повидать того, кого вы столь любезно окрестили моим одноклубником. Если он нас обманул, значит, надо немедленно надрать ему уши, верно?
— Может, он умышленно разыграл кражу? Но зачем?..
Вернувшись в дом Даллингтона, они столкнулись со старушкой экономкой, и та подавленным от страха голосом сказала:
— Ах, джентльмены, джентльмены! Госпожа Адамс чуть не кинулась с четвертого этажа! Бедняжка вроде как совсем потеряла рассудок. Смерть сына вконец ее доконала!
Сэр Малькольм вместе со старшим инспектором бросились на лестницу. На площадке второго этажа они встретили Элис: она была сильно взволнована, дрожала всем телом. И все твердила:
— Ужас! Какой ужас!
С третьего этажа бегом спускался мэтр Дервантер:
— Врача! Надо вызвать врача! Эмме нужен укол. Скорее!
Элис словно очнулась. Взяла себя в руки и решительно устремилась на первый этаж, к телефону.
— Эмма хотела покончить с собой, — утирая лоб, выпалил нотариус. — Слава Богу, Мартин был рядом. И удержал. Она уже шагнула за перила балкона. И кричала: «Хочу умереть! Смерти хочу!» Взгляд блуждающий, безумный. Только и твердила не своим голосом: «Кевин, Кевин». Жуткое зрелище.
Элис вернулась на второй этаж:
— Врач скоро будет. Слишком большое горе для матери. А вы-то, полицейские, что скажете? Нашли что-нибудь?
— Пока еще рано делать выводы, — проговорил Форбс, глубоко потрясенный случившимся.
— Может, вам лучше подняться к госпоже Адамс? — осведомился сэр Малькольм.
— Нет. Подожду врача. С нею там Мартин.
И они сели дружно на длинную, обшитую красным бархатом скамью, тянувшуюся вдоль стен лестничной площадки.
— Мисс, такие тяжелые дни…
— Страшные.
Увидев, что девушка более или менее пришла в себя, сэр Малькольм осмелился заговорить с нею о Кевине:
— Вашему брату, насколько нам известно, было нелегко последние дни…
— Ах, вы уже знаете… Тейлоры, конечно, доложили… Да, Кевин невзлюбил моего жениха.
— И, тем не менее, профессор Даллингтон предлагал свою помощь, чтобы уладить финансовые дела вашей матери и Кевина!
— Вы и это знаете…
Нотариус, который, впрочем, остался стоять, тут же поспешил заметить:
— Элис, поверьте, я ни словом…
— Действительно, мы узнали это не от вас, — успокоил его сэр Малькольм. — Во всяком случае, рано или поздно нам все равно это стало бы известно.
— Кевин был таким, каким был, — решительно заявила Элис. — И говорить тут больше не о чем.
— Увы, есть о чем! Мы должны найти виновного, — заявил старший инспектор.
Девушка вздрогнула. Наступившая вслед за тем тишина, казалось, давила на дом непосильным бременем, и так продолжалось до тех пор, пока в дверь не позвонили. Элис вдруг выпрямилась, точно робот, и медленно спустилась по лестнице в вестибюль встречать врача. Это был маленький тучный человечек с саквояжем. Поднявшись на второй этаж, он с излишней почтительностью приветствовал стоявших на лестничной площадке, после чего двинулся следом за девушкой дальше наверх.
— Мэтр, — обратился к нотариусу сэр Малькольм, — последний раз вы оставили нас, как мне показалось, несколько бесцеремонно…
— О да, действительно, — проговорил Брайан Дервантер, поглаживая бороду. — Простите, пожалуйста. Представляете, я тогда подумал: вдруг Кевин забыл подписать договор. Его подпись была необходима. Ведь вчера вечером он нас внезапно покинул, пообещав подписать бумаги позднее.
Вот я и пошел к Эмме узнать, все ли сделано как надо. Оказывается, нет. Увы, он так и не зашел к матери, а все бумаги она отнесла к себе в комнату.
— Выходит, Кевин ничего не подписал, а теперь он мертв, — заметил старший инспектор. — Это что-то меняет по условиям договора?
