Артур Дойл - Лицо во мраке. Этюд в багровых тонах
– Кто дал тебе право врываться в этот дом? – сердито спросила она.
– Прикажи служанке выйти, – тихим, спокойным голосом сказала Одри, и после того как девушка удалилась, убедившись, что та не подслушивает за дверью, она подошла к Доре, держа руки за спиной. – Я хочу, чтобы ты поблагодарила меня, – просто сказала она. – Я совершила глупый, безумный поступок, потому что чувствовала, что должна отплатить матери за все, что она для меня сделала.
– О чем ты говоришь? – вспыхнув, сказала Дора.
– А вы смелая девушка, раз явились сюда, – это сказал Мартин, который стоял чуть в стороне и тоже был разодет в пух и прах. – Вы попытались втянуть нас в свое… в свое преступление. Вы выставили посмешищем свою… миссис Элтон, и после этого спокойно входите в наш дом, не удосужившись даже спросить разрешения! Дьявол, ну и наглость!
– Хочешь денег – пиши, – сказала Дора, распахнув настежь дверь. – А если явишься сюда снова, я вызову полицию.
– Можешь вызывать прямо сейчас, – ледяным голосом ответила девушка. – Я так привыкла к полицейским и надзирательницам, что ими ты меня не испугаешь, дорогая сестричка.
Дора быстро закрыла дверь.
– Если хочешь знать, мы с тобой не сестры. Ты даже не англичанка! – произнесла она злобным шепотом. – Твой отец был у матери вторым мужем, и он был американцем! А сейчас он на каторге, пожизненно, в кейптаунском Волноломе[13].
Одри схватилась за спинку стула.
– Это неправда! – воскликнула она.
– Правда! Правда! – шипела ее сестра. – Мать рассказала мне, и мистер Стэнфорд знает об этом. Твой отец скупал алмазы и застрелил человека, который предал его. В Южной Африке скупка алмазов считается преступлением. Он обесчестил мою мать. Когда его арестовали, она на следующий же день сменила фамилию и вернулась домой. Ты даже не имеешь права на фамилию Бедфорд. Она его так ненавидела, что изменила все!
Одри кивнула.
– Конечно же, мать бросила его, – она говорила словно сама с собой. – Я в этом и не сомневаюсь. Она не осталась, чтобы хоть как-то помочь ему или утешить, как поступают жены даже самых страшных бандитов. Она просто выкинула его из головы! И все! Как это на нее похоже!
В ее голосе не было ни злости, ни горечи. Одри имела дар не поддаваться эмоциям и трезво смотреть на вещи. Медленно она подняла глаза и встретилась взглядом с Дорой.
– Мне не стоило идти в тюрьму, – промолвила она. – Ты не стоишь этого. И мать тоже. Как меня зовут на самом деле?
– Сама узнай! – бросила женщина.
– Попрошу мистера Шеннона помочь мне, – сказала девушка, и это были единственные за весь разговор слова, которые она произнесла со злостью, но, судя по тому, как изменились лица четы Элтонов, удар попал в цель.
Глава XI
Мистер Мальпас
Квартира Дика Шеннона на улице Хеймаркет служила одновременно жилым помещением и рабочим местом, поскольку в комнате, выходившей окнами на одну из самых оживленных лондонских улиц, он выполнял гораздо больше работы, чем в своем неуютном кабинете в полицейском управлении на набережной Темзы.
Стил, его помощник, окрестил эту квартиру «Новейший Скотленд-Ярд»[14].
В день, когда Одри Бедфорд освободили из тюрьмы, здесь собралось некое подобие подкомитета. Кроме Дика Шеннона, присутствовали сержант Стил, специалист по делам, касающихся высшего света (в Ярде частенько не без гордости называли его самым элегантным мужчиной в Лондоне), и инспектор Лейн, некогда работавший на Боу-стрит, а теперь переведенный в Марилебонское отделение.
– Что известно о мистере Мальпасе? – раздраженно спросил Дик.
– Почти ничего. Он – сплошная загадка, – заметил Лейн. – А его дом и того больше. Насколько я сумел разузнать, он проживает в пятьсот пятьдесят первом номере на Портмен-сквер с января 1917 года, и все это время почти никогда оттуда не выходил. Никто не видел его. В прошлом году мы получили от живущего по соседству мистера Лейси Маршалта жалобу на то, что по ночам ему не дает спать стук.
– Слуги в доме есть?
– Ни одного, и это самое странное. В дом не доставляют еду, то есть, он либо питается где-то в другом месте, либо голодает. Я поставил людей наблюдать за домом с фасада и с тыла, но он каким-то образом обходит их. Хотя кое-что интересное им удалось увидеть.
Дик Шеннон погладил подбородок.
– Желание жить затворником не является преступлением, – заметил он. – Зато преступлением считается участие в заговоре. Стил, приведите девушку.
Стил вышел из комнаты и вернулся с чрезмерно напудренной молодой особой, которая холодно кивнула собравшимся и села на стул, галантно придвинутый ей Стилом.
– Мисс Нейлсон, вы – профессиональная танцовщица… в прошлом?
– Да, – односложно ответила она.
– Расскажите о том, как вы побывали в пятьсот пятьдесят первом доме на Портмен-сквер.
Она не выглядела взволнованной и, похоже, вовсе не была расположена о чем-то рассказывать.
– Если б я знала, что мне придется объясняться с сыщиками, я бы не болтала столько на днях. Уж лучше бы держала язык за зубами, – откровенно призналась она. – И вообще, вы не имеете права меня допрашивать.
– Вы обвинили человека в том, что он пытался втянуть вас в заговор, – сказал Дик. – А это не шутки.
– Я не говорила о заговоре, – быстро ответила она. – Я сказала только, что какой-то старик, которого я первый раз в жизни видела, предложил мне устроить скандал у мистера Маршалта, он в соседнем доме живет. Он хотел, чтобы я вечером пошла туда и начала кричать, что, дескать, мистер Маршалт – подлец, чтобы я разбила окно и дождалась, пока меня арестует полиция.
– Он не сказал вам, зачем ему это надо?
Бывшая актриса покачала головой.
– Нет. Все равно, ведь я не взялась за эту работу. И рада, и счастлива, что не взялась, потому что этот старик такого страха на меня нагнал, – она вздрогнула. – Вам когда-нибудь встречались уроды? Нет, вы даже не представляете, что такое настоящее уродство. Все это было так жутко! Он сидел в одном конце комнаты, а мне велел сесть в другом. Там было совсем темно, только на письменном столе, за которым он сидел, горел какой-то тусклый огонек. В том доме полно привидений… Это мне так показалось тогда. Двери открываются сами по себе, какие-то голоса обращаются к тебе из ниоткуда. Выйдя оттуда на улицу, я готова была пасть на колени и молиться от радости, что унесла ноги.
– Если вы не были с ним знакомы, как вообще он о вас узнал? – с подозрением спросил Дик, которого этот рассказ привел в недоумение.
Объяснение оказалось очень простым.
– Он нашел мое имя в театральной газете. Я там в рубрике «Ищу работу» упоминаюсь, – ответила актриса.
