Рекс Стаут - Малый и мартышка
— Послушай, дружище, по-моему, наш город еще не переименовали в Москву. Если мистер Вульф захотел сделать свою отставку достоянием публики в надежде, что кто-нибудь предложит ему место привратника или лифтера, это его личное дело. А что касается моего сотрудничества, так тут уж извините! Вы уже повесили на меня две статьи, и я по совету адвоката и своего доктора предпочитаю оставаться дома, принимать аспирин и полоскать горло джином с соком. И кто бы сюда ни заявился, без ордера на арест вы меня не получите. А пока можете сочинить еще одно обвинение, скажем в жестоком обращении с животными, — ведь это я открыл окно. А теперь — до свидания.
— Черт возьми, да послушай ты хоть минуту.
— До свидания, ты, придурок.
Я повесил трубку. Мне потребовалось секунд тридцать на то, чтобы успокоиться, и я снова вернулся к машинке. На следующий раз меня отвлек уже Вульф. На часах было около полудня. Он сидел у себя за столом с Дэзл Дэнами и попросил подойти.
— Да, сэр, — откликнулся я.
— Посмотри-ка.
Он подвинул страницу, и я подошел, чтобы взглянуть. Это был цветной воскресный номер, опубликованный месяца четыре назад. На первой картинке был изображен Дэзл Дэн на мопеде в сельской местности. Справа была изображена табличка с надписью:
Персики прямо с дерева!
Агги Гуль и Гагги КрульНа второй картинке Дэзл Дэн стоит под деревом, увешанным желто-красными плодами. Рядом две женские фигуры — надо полагать, Агги Гуль и Гагги Круль. Одна пожилая, сутулая и мешковато одетая, другая юная и розовощекая, в норковом манто. А может, и не в норковом, но мне показалось — в норковом, Дэзл Дэн говорит: «Дайте мне дюжину».
На третьей картинке юная особа вручает Дэзл Дэну персики, а пожилая стоит, протянув руку в ожидании денег. Четвертая картинка: старуха дает сдачу Дэзл Дэну. Пятая: старуха протягивает молодой монетку и говорит: «Вот твои 10 %, Гагги», а молодая отвечает: «Большое спасибо, Агги». Шестая картинка: Дэзл Дэн спрашивает Агги: «Почему ты не поделила поровну?», а Агги замечает: «Но ведь это мое дерево». Картинка седьмая: Дэзл Дэн уезжает на своем мопеде.
С меня было достаточно, и я взглянул на Вульфа.
— Ну и что?
— Что ты думаешь по этому поводу?
— Я пас. Если это реклама Национальной Лиги промышленников, то она неудачна. Если вы имеете в виду норковое манто, то Пат Лоуэлл действительно не стоит большего.
Вульф хрюкнул.
— Каждый год они повторяют два одинаковых сюжета с одними и теми же персонажами.
— Может, это чей-то заказ?
— И всё?
— Пока всё. В конце концов, сейчас я не следователь, а машинистка. Мне надо закончить для вас этот чертов отчет.
Я отпихнул обратно этот шедевр и вернулся за машинку В двенадцать двадцать восемь я вручил Вульфу свой отчет, он бросил Дэзл Дэна и погрузился в чтение. На кухне я сообщил Фритцу, что готов отвечать на телефонные звонки, и не успел войти в кабинет, как уже позвонили. Я взял трубку. Мой классический ответ: «Офис Неро Вульфа. Арчи Гудвин на проводе» — теперь не годился: о каком офисе может идти речь, когда нет лицензии. Поэтому я сказал:
— Квартира Неро Вульфа, Арчи Гудвин на проводе, — и услышал в ответ сиплый голос Сола Пензера:
— Сообщаю, Арчи. Все прошло отлично. Пять минут назад вручил Ковену из рук в руки.
— В доме?
— Да. Я перезвоню Паркеру…
— А как ты пробрался в дом?
— Проще простого. Нашел нужного парня, и обошлось мне это всего в десять долларов. Внутри, конечно, пришлось поработать и головой, и ногами, но с твоим планом все удалось.
— Ну это только благодаря тебе. Вульф доволен, а, как ты знаешь, выше оценки быть не может. Так ты позвонишь Паркеру?
— Я зайду к нему — мне надо подписать у него бумагу.
— О'кэй. До встречи.
Я повесил трубку и пересказал разговор Вульфу.
— Ну-ну… — откликнулся он, не отрываясь от моего отчета.
После второго завтрака мы засели с Вульфом за работу, пытаясь восстановить субботний разговор с Ковеном. После трех попыток, потратив на это дело почти час, мы добились результата, который вполне устроил Вульфа.
Потом наступило тягомотное безделье, по крайней мере для меня. Телефон не звонил. Вульф, покончив с моим отчетом, отправил его в ящик и закрыл глаза. Можно было бы с ним поболтать, но губы его стали шевелиться — втягиваться и вытягиваться, что было верным признаком начавшегося мыслительного процесса. Пришлось идти за дневником прорастания семян и усаживаться за наблюдения. На то, чтобы торчать в оранжерее, Вульфу не требовалась лицензия, правда, в скором времени неизбежно встанет вопрос: как оплачивать счета? В четыре он поднялся наверх к своим растениям, а я продолжал трудиться над дневником. В течение следующих двух часов телефон звонил несколько раз, но ни к Паркеру, ни к Ковену, ни к его адвокату эти звонки не имели никакого отношения. К шести часам я пришел к выводу, что Ковен, вероятно, надирается: а в две минуты седьмого произошло сразу два события — сначала я услышал, как остановился лифт с Вульфом, и тут же раздался звонок в дверь.
Я вышел в холл, зажег свет и посмотрел в глазок. Все правильно — пришло норковое манто, только в другой шляпке. Она была одна. Пропустив Вульфа вперед, я вошел за ним в кабинет и объявил:
— Патриция Лоуэлл. Годится?
Он скорчил рожу. У него не было привычки встречать женщин, даже мужчины лишь изредка удостаивались этой чести.
— Впусти.
Я отодвинул задвижку и открыл дверь.
— Какой приятный сюрприз! Зашли повалять дурака?
— Мне нужен Неро Вульф, — ответила она довольно мрачно, что никак не вязалось с ее цветущим видом.
— Конечно. Проходите.
Я провел ее в кабинет. Иногда случалось, что Вульф вставал, когда входила женщина, но на этот раз он даже не произнес обычного приветствия. Он слегка кивнул, когда я назвал ее имя, и не проронил более ни звука. Я подвинул ей кресло, помог раздеться и вернулся к своему столу.
— Так это вы Неро Вульф? — произнесла она. Это заявление не нуждалось в ответе, впрочем его и не последовало.
— Я схожу с ума от страха, — попробовала она еще раз.
— Не похоже, — проворчал Вульф.
— Я стараюсь не показывать вида. — Она стала что-то доставать из сумочки, но, передумав, положила ее к себе на колени и сняла перчатки.
— Меня послал мистер Ковен.
Вульф безмолвствовал. Мы оба смотрели на нее молча. Она бросила взгляд на меня, потом на Вульфа и взмолилась:
— Господи, да скажите же что-нибудь!
— По какому поводу? — Вульф откинулся на спинку кресла. — Дайте мне повод. Расскажите что-нибудь.
